Слухи об этом сумасшедшем секс-маньяке ходили давно среди сутенеров и проституток, но клиент был выгодный, девочки получали большие чаевые, так что они готовы были и пострадать.
Девушка приехала вовремя. Высокая, поджарая и почти не черная. То есть она была афро-американкой с черными мелко-кудрявыми волосами, но больше походила на арабку из Судана. Чижу она понравилась сразу — большие миндалевидные, как уголь, глаза, кожа — кофе с молоком. Неширокий правильный нос и не очень крупные, аккуратные, чувственные губы.
Передав сутенеру кредитную карточку и добавив к определенной сумме двадцать процентов чаевых — типов, он подождал, когда тот прокатает ее переносной машинкой по бланку-ресиду и, расписавшись на чеке, покинет квартиру.
Девушка была заказана до утра, и Чиж не торопился. Ему всегда прелюдия нравилась больше, чем процесс. Поставив на стеклянный журнальный столик две бутылки французского шампанского «Мадам Клико» урожая 89 года, он не забыл и фрукты. Ароматные персики в аппетитном хаосе окружали горку золотисто-зеленого, почти прозрачного винограда. Хлопнув пробкой шампанского и наполнив высокие хрустальные бокалы, Чиж обронил на всякий случай, что имеет также бурбон и водку. И льда в металлическом ведерке было предостаточно.
— Может быть, позже, — лениво улыбнувшись, ответила красавица.
— О-о! — отреагировал кавалер, приподняв при этом угол левой брови.
После первого бокала «за встречу» потянулась плавная беседа вроде бы ни о чем. Вскоре за первой «Клико» открылась и вторая, хлопнув сильнее прежней. Пена брызнула на стол и через края фужеров. Джесика громко рассмеялась, Чиж потребовал с веселой наглостью выпить на брудершафт, ибо убежавшее шампанское хорошая примета при знакомстве…
Приватная вечеринка набирала обороты. Ненавязчиво и как бы между прочим, хозяин протянул гостье пачку сигарет и закурил с ней вместе. На Джесику «три креста» с пропитанным ЛСД табаком подействовал почти сразу. Включив негритянскую блюзовую музыку в исполнении Боба Марли, Чиж заказал стриптиз по-нью-арлеански. Девушка не очень уверенными движениями стала выполнять заказ. Прелюдия закончилась вместе с протяжной песней покойного Марли. Начался жесткий хеви-секс с наручниками и прочими дополнительными атрибутами садо-мазохизма.
Бурбон со льдом, влитый почти насильно, окончательно отключил ее самоконтроль. Она пришла в себя в полночь, прикованная наручниками к кровати с появившимися синяками на запястьях и жуткой болью в животе. Рядом храпел вонючим перегаром этот урод, мучавший ее несколько часов. Ни крики, ни толчки ногами не могли разбудить это пьяное животное. Джеси была в отчаянии, ей было срочно нужно в туалет, но этот белый гад никак не хотел приходить в себя.
Тогда, немного развернувшись на левый бок, она изловчилась и изо всей оставшейся силы ударила его коленом в пах. Глухо хрюкнув и открыв ошалелые глаза, он взвыл.
— Ах ты, сука черномазая! — орал он и наотмашь бил по лицу. Джеси рыдала, чувствуя, что не в силах сдерживать свое естественное желание…
Наконец, придя в себя, садист освободил ее от наручников. Девушка соскочила с мокрой постели и стала, судорожно хватая свою одежду, одеваться. Паскудная вечеринка закончилась.
Чиж сунул проститутке дополнительные двести долларов и извинился, сказав, что она сама виновата в том, что произошло.
Джесику стошнило прямо тут же, в спальне. Схватив свои туфли и плащ, она выскочила босиком из его квартиры…
Только что приняв холодный душ и успев одеться, Чиж услышал в полуоткрытое окно подозрительный скрип тормозов. Выглянув на улицу, увидел дежурную полицейскую машину, из которой его гостья выходила вместе с двумя офицерами.
Моментально оценив обстановку, он выскочил на пожарный балкон, выходящий на другую сторону дома.
Пока копы вместе с проституткой звонили и открывали парадное при помощи соседей, пока они поднимались на лифте, а потом звонили в дверь, Чиж, повиснув на пожарной лестнице второго этажа, спрыгнул вниз. И через территорию соседних частных домов он добрался до параллельной улочки, а там, вскочив в свой «ягуар», не включая большого света, тронулся в противоположную от полицейской машины сторону.
На дворе стояла холодная февральская погода, влажный плотный воздух с мелкой сырой пылью обволакивал стекла машин. Выбрав кратчайший путь до скоростной магистрали, Чиж первым делом умчался из Гарлема через Бронкс в соседний штат Нью-Джерси, а оттуда ушел на федеральную дорогу.
Он успокоился только тогда, когда помчался по ней со скоростью сто миль в час в теплую Флориду, в свой любимый город Майами с дешевыми цветными нескандальными проститутками. Он был спокоен: его задание никто не отменял, деньги, документы и оружие — все было с собой.
Из Флориды было три пути отхода: аэропорт в Майами и Европа; машиной через Техас и далее в Мексику; на частной яхте до Пуэрто-Рико, а там на Кубу…
Последний вариант ему импонировал больше всего, так как когда-то он лейтенантом-переводчиком отслужил там два года по контракту.
Проклиная всех и вся, он мчался на пределе допустимой скорости, чуть сбрасывая газ, если встречная машина мигала, предупреждая о полицейском патруле на дороге. Первую большую остановку он сделал в Северной Каролине, уйдя с магистрали на запад — в городе Шарлотта. И там, бросив машину на частном паркинге, отправился дальше на междугороднем автобусе, купив билет до Тампы — города в штате Флорида. Всю оставшуюся дорогу он провел в тревожной полудреме, сидя в откинутом кресле автобуса у затемненного окна. Преследования он не боялся — слишком огромный отрезок времени разделял его от неповоротливой в таких делах нью-йоркской полиции. А за тридцать-сорок часов он мог выполнить любое дело и скрыться из страны. Имя его нигде не фигурировало. Квартира снималась на подставное лицо, и банковская карточка также было не его. Да и имя на документах также не принадлежало ему, хотя сделаны они были вполне надежно.
В Тампе, взяв номер в дешевом мотеле, он зарегистрировался под первой попавшейся на ум польской фамилией. Купив в ближайшем «ликер-сторе» бутылку польской «Выборовой», он с чистым сердцем ополовинил ее. После чего отключился в тяжелом и липком от пота и духоты сне. Кошмаров он не видел.
Мы возвращались с Назаром Нафашьянцем из «инспекторской» поездки по Южной Каролине. В небольшом заштатном городке недалеко от границы с Флоридой Назар предложил заехать в оружейный магазин, где хозяином был его давний приятель армянин. Они не виделись лет десять, и их дружеская встреча с воспоминаниями на родном языке грозила затянуться не на один час.
Я рассматривал старинные, видимо коллекционные винчестеры, затем перешел к более современному оружию. Заметив, что я уже начал томиться, Вазген, хозяин магазина, предложил мне подробнее ознакомиться с огромной коллекцией. Я никогда не испытывал страсти «минетмена» — собирателя оружия боевых и охотничьих стволов. Но разномастные, сверкающие никелем и позолотой, отделанные серебром и узорами из слоновой или моржовой кости, револьверы произвели на меня огромное впечатление. Так же как и матовые вороненые пистолеты.