«Кошмар, сколько учить придется!.. Ладно, потом выучу, а пока лучше шпору напишу!» – подумала Таня, которой как раз не терпелось поскорее перейти к практике.
Схватив ручку, Таня стала было записывать заклинания на ладони, но внезапно почувствовала запах горелого пластика. А еще через секунду ойкнула и выронила ручку. Еще не долетев до пола, ручка превратилась в темный дымящийся кусок пластмассы. Змеящийся от нее дым, поднимаясь в воздух, складывался в слова:
«Магическая тайна! Переписывать заклинания строго воспрещается!»
Ехидно изогнувшись, восклицательный знак вильнул в сторону и забрался Тане в ноздрю, заставив ее чихнуть. Надпись растаяла.
«Тоже мне, правильные какие нашлись... Делать нечего, придется учить», – пробурчала Таня, морщась от неприятного запаха гари.
Зубря заклинания, Таня извлекла из футляра контрабас, села на него и взяла в руку смычок. Причем взяла не за край, как делала это прежде, а за середину. На инструмент дедушки Гроттера это не произвело ни малейшего впечатления.
Таня набрала полную грудь воздуха и, прикинув, какое из трех заклинаний самое подходящее, решила выбрать среднее Тикалус плетутс. Она-то сама, конечно, легкая, но зато инструмент тяжелый. И потом, если контрабас слишком резко рванет с места, сумеет ли она на нем удержаться?
Уже почти выпалив заклинание, Таня вспомнила, что забыла проверить, на месте ли все талисманы, и произнести подстраховочное заклинание.
«Вот пустая башка!» – выругала она себя, слезла с контрабаса и принялась внимательно его осматривать. Но, несмотря на все поиски, ей так и не удалось обнаружить ни одного талисмана вроде тех, что были на кровати у Баб-Ягуна. Еще раз перечитав главу в волшебной книге, Таня обнаружила в самом конце приписку: «У некоторых наиболее совершенных моделей летательных предметов талисманы могут отсутствовать, см. список на странице 1092».
Девочка готова была поклясться, что раньше этой приписки не было и в помине. Книга явно сжульничала, поленившись высвечивать сразу весь текст. Открыв страницу 1092, Таня обнаружила свой инструмент – «контрабас маст. Ф. Гроттера, 1654» – в списке летательных инструментов с отсутствующими талисманами. Он помещался там на восьмом месте после пилотируемого таза П. Ёсса, зубоврачебного кресла 3. А. Икки и троянского коня Ш. У. Лера.
Выяснив, что талисманы ей не нужны, Таня вновь заняла место на контрабасе и, осторожно махнув смычком, произнесла: «Ойойойс шмякис брякис». Выждав несколько секунд, не произойдет ли что-нибудь, подтверждающее, что ее заклинание включило страховку, и, так ничего и не дождавшись, она решилась и крикнула:
– Тикалус плетутс!
Сразу после произнесения заклинания Таня на миг зажмурилась, но тотчас открыла глаза, осознав, что контрабас даже не дрогнул, оставшись в том самом положении, что и был прежде. Если бы он поднялся хотя бы на сантиметр, это уже был бы успех. Но нет – он явно не собирался куда-либо отправляться.
Таня почувствовала, что у нее дрожат руки и даже подбородок. Эта вторая неудача обескуражила ее куда больше первой. «У многих не получается, но тут уж ничего не поделаешь. Это или есть, или нет!» – вспомнила она слова Баб-Ягуна. А что, если... что, если у нее этого нет? Вдруг она не унаследовала от Гроттеров их дара?
«Может, я вовсе не из магов? Может, я самая обыкновенная, без всяких способностей?» – с ужасом подумала Таня. Теперь она почему-то окончательно уверилась, что контрабас никуда не полетит, а если так, то она навсегда останется в человеческом мире и вскоре будет драить зубной щеткой пол в спортивном зале.
«Интересно, там хоть щетки выдают или надо самой запасаться, пока я еще тут?» – мелькнула у нее паническая мысль. Почувствовав, что у нее взмок лоб, Таня подняла руку, чтобы вытереть его, и – внезапно заметила, что на руке у нее нет магического кольца. Так вот в чем дело! Как же она хотела полететь без магической зеленой вспышки! Разумеется, без кольца заклинание не имело ровным счетом никакой силы.
Кинувшись к шкафу, она отодвинула секретный гвоздь и извлекла из кармана самых старых джинсов, которые Пипа даже и в руки побрезговала бы взять, спрятанную там деревянную коробочку с буквами «LeoGr». Надев перстень, Таня немедленно согнула палец, опасаясь, что он соскочит, и, готовясь произнести: «Тикалус плетутс», – энергично взмахнула рукой.
Из перстня вылетели зеленые искры. Не одна, как требовалось, а по меньшей мере сотня. Две или три из них обожгли Тане нос, несколько дюжин опалили контрабас, а остальные с громким потрескиванием рассыпались в воздухе.
– Эй! Ты что, совсем спятила – так меня трясти? Что я тебе, погремушка? – вдруг проворчал чей-то скрипучий голос. А еще спустя мгновение Таня поняла, что он исходит от перстня.
– Ты... и... это... можешь говорить? – не поверила она.
– Да будет тебе известно, я кольцо Феофила Гроттера. Он подарил мне свой голос, свой характер и способность разговаривать пять минут в день. Ровно пять минут и ни секундой больше, – с мелодичностью давно не смазанного замка отозвалось кольцо и, не отвечая больше ни на один вопрос, затянуло скрипучим голосом древнюю песню на непонятном языке.
– Ну и голосок был у дедушки Феофила! А уж характер! – с облегчением сказала сама себе Таня, когда пять минут наконец истекли и кольцо замолчало, буркнув напоследок по-русски: «И чтоб больше без глупостей! А то грохнешься и узнаешь тогда, почем нынче белые тапочки!»
– Ну все! Теперь или никогда! – сердясь на себя, сказал а Таня.
Крепко взяв смычок, она приготовилась уже выпалить: «Тикалус плетутс», но тут произошла странная вещь. Среднебезопасное заклинание «Тикалус плетутс» вдруг странным образом вывалилось из памяти.
«Ты летать собралась или плестись? – словно услышала она чей-то насмешливый шепот. – На костылях и то будет быстрее! Уж летать так летать!»
Таня уступила, и тотчас с языка у нее совершенно неожиданно сорвалось другое, крайне опасное и непредсказуемое заклинание – «Торопыгус угорелус».
* * *
Почти сразу магический перстень выплюнул зеленую искру, и в следующий миг Таня ощутила, что контрабас сорвался с места и сквозь распахнутую раму рванулся наружу. Немедленно ветер короткими яростными порывами-пощечинами попытался сбросить ее, но она держалась крепко.
Замелькали ветки, окна, крыши, кучи листьев на газоне, мокрые машины, птицы, антенны. Закружились невесть откуда взявшиеся оранжевые и синие полосы. Небо и земля поменялись вдруг местами, и там, где, по предположению Тани, должен был быть асфальт, вдруг выплыла туча. А, это она просто перевернулась в воздухе!