– Иди… Увидимся в Элбертоне.
– Смотри не обмани, Мэтью Люин, – прошептала Лара, удерживая его за куртку. Она поцеловала его, смахнула прядь волос с его лба и лишь потом бесшумно поползла вслед за Эйкином. Через несколько минут густой дым и темнота скрыли обоих.
Мэтью на мгновение крепко закрыл глаза.
«Боже, пусть с ними ничего не случится худого».
Через три минуты еще один щелчок пальцев отца Томаса – приказ Коллину и Дэниелу спрятаться за деревьями слева от дома. Отец Томас остался наедине с Мэтью. Мэтью почувствовал, что у него трясутся руки, и глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. План был таков: прятаться под прикрытием деревьев, покуда орлоки не нападут, а затем подвергнуть их перекрестному обстрелу. При воспоминании о своей первой встрече с этими тварями юноша невольно вздрогнул.
Сквозь дым и мерцающий огонь костра Мэтью разглядел глаза отца Томаса, непрерывно осматривавшие дорогу. Священник взглянул на деревья, за которыми только что скрылись Дэниел и Коллин. По-видимому, он удостоверился в том, что они надежно скрылись от врагов, и, повернувшись к Мэтью, указал на противоположную сторону дома.
Мэтью отцепил ножны, взял одной рукой меч, а другой – лук и колчан и вслед за отцом Томасом пополз через двор. Когда они добрались до старого колодца, Мэтью почувствовал, что во рту у него пересохло; он подобрал с земли камешек и засунул под язык. Добравшись до края двора, он встал на ноги и, пригнувшись, быстро побежал к деревьям. Там его уже ждал отец Томас, с луком на изготовку. На лице священника застыло холодное, беспощадное выражение, которого Мэтью еще не доводилось видеть.
Сердце тяжело стучало в груди Мэтью. Он мрачно подумал, что Коллину небось о таких вещах и заботиться не приходится.
Дым от костра обволакивал лагерь, но тут Мэтью сообразил, что, скрывая их, дым в то же время помешает им самим отчетливо видеть орлоков. Ночью и в обычных-то условиях довольно непросто попасть в цель из лука, а из-за дыма это будет вдвойне сложно. Он посмотрел на ворота в каменной стене, а затем перевел взгляд на дорогу, изо всех сил стараясь заметить признаки приближения врагов. Он закусил губу и принялся ждать, всей душой желая видеть как можно лучше.
И тут с его зрением произошло нечто странное. Описывая это позднее, он не мог подобрать более точного слова. Внезапно весь лагерь и все, что его окружало, озарилось неестественным зеленым светом. Произошло это так быстро, что Мэтью был совершенно поражен. Он закрыл глаза, но, когда снова их открыл, непостижимый свет сиял по-прежнему, освещая все вокруг. Он взглянул в сторону отца Томаса, внимание которого было приковано к воротам в стене. Мэтью был почти в ужасе. Он не мог понять, что случилось с глазами, однако очевидно было то, что теперь он мог отчетливо видеть даже сквозь дым. Мэтью осторожно осмотрелся. Он видел и кору на дереве, стоявшем в тридцати ярдах от него, и даже ржавчину на железном брусе над колодцем!
«Бог ты мой, что же это со мной случилось?» – подумал Мэтью.
Внезапно его внимание привлекло какое-то шевеление на окутанной тьмой дороге, ярдах примерно в двухстах.
Мэтью увидел, как несколько фигур медленно и осторожно идут вперед, прячась в тени деревьев. Он сразу же узнал эти белые лица и длинные желтые волосы! Это было невероятно – он видел их так ясно, как будто они находились на расстоянии вытянутой руки!
«Это ведь невозможно… Никто не может видеть на таком расстоянии. Будто я… смотрю сквозь те куски стекла, закрепленные в трубке, которую мне Дэниел показал», – мелькнуло в голове у юноши.
Однако он решил выяснить причину появления этой чудесной новой способности позднее. Теперь главная забота – не погибнуть в эту ночь. Мэтью снова взглянул на дорогу – и у него захватило дух: не пять и не шесть, а двенадцать орлоков надвигались на лагерь. Совершенно необходимо было привлечь внимание отца Томаса, но тот все еще смотрел на стену, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть сквозь дым. Решением проблемы оказался камешек, который Мэтью засунул себе под язык несколькими минутами раньше. Он вытащил его и швырнул в отца Томаса, которого камешек ударил по ноге. Когда священник поднял голову, Мэтью показал ему сначала десять пальцев, а затем еще два. Отец Томас в недоумении покачал головой. Мэтью повторил свои знаки, а потом показал, откуда должны появиться орлоки. Отец Томас наконец догадался, что это значит, кивнул и бесшумно подошел к юноше.
– Откуда ты знаешь? – прошептал он.
– Знаю – и все, – ответил Мэтью. – Их двенадцать, отец. Я точно сосчитал.
– Двенадцать? – переспросил священник, глядя на дорогу.
– Клянусь, двенадцать!
Мэтью казалось, что он слышит, как мысли шевелятся в голове отца Томаса.
– Ладно, – прошептал он наконец. – Подожди, пока они все не окажутся во дворе, затем стреляй и немедленно переходи на новое место. Каждый наш выстрел должен поражать врага наверняка. Я приказал Коллину и Дэниелу не стрелять, пока не выстрелим мы. Ты видишь, где сейчас орлоки?
Мэтью сосредоточился:
– Не дальше чем за пятьдесят ярдов. Они начинают расходиться в разные стороны.
Уголки губ отца Томаса печально опустились: снова взглянув на дорогу, он не заметил ничего, кроме темноты и дыма.
– Ты готов? – спросил он у Мэтью. Тот кивнул. – Начинаем, – прошептал отец Томас.
Мэтью отодвинулся поглубже в тень деревьев и увидел, как через стену перелезает первый орлок, а за ним еще один. Через ворота во двор вошли еще двое, а другие приблизились к дальнему краю стены – туда, где спрятались Коллин и Дэниел.
Мэтью увидел, как один из орлоков взмахнул копьем и вонзил его в ближайшее одеяло. Остальные последовали его примеру, пронзая одеяла своими копьями.
Отец Томас осторожно выпрямился и прицелился. Звук спущенной тетивы показался громким в ночной тишине. Один из орлоков издал что-то вроде шипения и упал ничком, судорожно пытаясь дотянуться рукой до стрелы, воткнувшейся ему в спину. Мэтью поднялся на ноги и пустил свою стрелу, которая убила еще одного врага. Ошеломленные, орлоки пришли в себя гораздо быстрее, чем предполагал юноша, и рассыпались в разные стороны.
Вспомнив наставления отца Томаса, Мэтью упал на землю и проворно пополз вправо. Боковым зрением он заметил, как повалились еще двое орлоков, – это выстрелили Коллин и Дэниел. Орлоки принялись что-то кричать друг другу на том странном языке, который Мэтью уже слышал однажды на ферме Теда Лейтона. Рядом с ним один из орлоков возбужденно завопил, указывая своим товарищам на юношу, но через мгновение чудовище схватилось за горло – это вторая стрела Коллина попала в цель. Живых орлоков во дворе осталось пятеро. Они рванулись вперед.
Отец Томас вышел из-за дерева слева от Мэтью. Держа перед собой туго натянутый лук, он закричал: «Сюда, богохульные козьи дети!»
Орлоки замерли на месте, и трое ринулись прямо на отца Томаса.
Священник и Мэтью выстрелили почти одновременно, поразив двоих. Мэтью кинулся влево, чтобы помочь отцу Томасу, но перед ним неожиданно оказалось еще одно чудовище, размахивавшее топором. Его лицо было искажено гримасой злобы. Юноша выхватил меч и приготовился нанести удар.