— Да. Она была у себя, затем ушла на некоторое время, наверное, на вечеринку, а потом вернулась вот по этому коридору. — Он указал на коридор, который вел в глубь редакции и к переходу в «Трек».
— Ее кто-нибудь сопровождал? Или, может, кто-то зашел позже?
— Нет, она была одна.
— Вам ничего не показалось необычным?
— Ну, у нее была новая стрижка, создавалось впечатление, будто на голове парик.
— Меня не это интересует. Вы не заметили ничего странного?
Нет, я даже не встретился с ней взглядом, — признался он. — Мне не советовал этого делать парень, который раньше работал на моем месте, он говорил, ей вообще лучше не попадаться на глаза. Миссис Ходжес перекинулась парой слов с тем типом, что сидит рядом с вами, с Райаном.
— С Райаном? — удивленно повторила я. — Но вы же сказали, Мона была одна, когда вы уходили.
— Да, верно. Райан покинул редакцию раньше, за пятнадцать минут до меня.
Я прокрутила обратно наш с ним разговор. Нет, он не упоминал, что был на рабочем месте, когда вернулась Мона.
— Вы не знаете, о чем они говорили?
— Нет, они находились вне зоны слышимости. Она произнесла пару фраз, и он поспешно засобирался домой.
— И вы не видели, чтобы кто-либо заходил в кабинет Моны?
— Нет, но когда я отправлялся на встречу, она разговаривала по телефону.
— Вы слышали ее голос?
— Нет, я видел ее через стекло. Она сидела за столом с трубкой в руке.
Я с чувством поблагодарила Харрисона за помощь, и он заслуживал благодарности. Судя по его словам, Моне удалось связаться с папарацци перед смертью, хотя надо будет переспросить его лично. Как только мне станет известно, как долго длились их переговоры, я смогу установить точное время нападения. Но по поводу Райана… Эмми его не видела. И Шустрик ничего не сказал, хотя я выпытывала у него имя только самого последнего сотрудника, кто оставался в отделе оформления тем вечером. Почему Райан скрыл от меня, что видел Мону до того, как она пошла на вечеринку? Вероятно, из-за нежелания оказать мне содействие. Или дело не в этом? Если верить Харрисону, Райан — предпоследний, кто разговаривал с Моной перед смертью. Были ли у него причины злиться на нее?
По пути обратно на рабочее место я вытянула шею, чтобы рассмотреть, у себя ли Нэш. Хотелось поведать ему о моей случайной встрече с Дикером, чтобы оправдаться заранее. Однако Нэш разговаривал по телефону, стоя спиной к стеклянной стене. Ли махнула рукой, чтобы я заглянула.
— Нэш сможет уделить вам время сегодня вечером, — сказала она. — Приблизительно в полседьмого.
— Прекрасно, — ответила я. Мне было необходимо поговорить с ним, не только чтобы расспросить о вечеринке, но и обсудить мою статью. Стало как-то неловко. Вдруг ему сейчас звонит Дикер и просит отрубить Бейли Уэггинс голову?
Когда я вернулась в «чрево», Джесси стучала по клавишам, а завидев меня, тотчас оторвалась от дел. Она выглядела потрясающе: черные брюки и светло-розовая кофточка.
— Вот ты где, — обрадовалась она моему приходу. — Мы уже думали объявить тебя в розыск. Где ты пропадаешь?
— Ходила тут вокруг да около в поисках информации для очерка.
— Есть новости?
— Заполнила пару дыр, но процесс так тормозится…
С моей стороны было бы мило поделиться с Джесси подробностями, но надо проявить осмотрительность и не выболтать лишнего.
Я проверила электронную и голосовую почту. По-прежнему звонки от журналистов и телевизионщиков. К счастью, имелось сообщение и от Карла, мужа Моны. Унылым тоном он объявил, что может встретиться со мной в воскресенье в три, и дал адрес квартиры, где жил с Моной. Одной заботой меньше, осталось достучаться до Кики и Кимберли.
— Извини, что отрываю, — сказала Джесси, когда я тупо уставилась в одну точку, думая, каким образом связаться с людьми, не желавшими меня видеть. — Ты завтра поедешь? — спросила она.
— Боже, уже завтра?
Речь шла о барбекю у Дикера. При нормальном раскладе я бы в жизни туда не сунулась (а после сегодняшней встречи с Дикером меня вообще могут и не пустить), но сейчас это прекрасная возможность застать моих коллег безоружными, возможно, даже раскрутить их на откровенность.
— У меня есть машина, — сказала я. — Подходи завтра к моему дому в восемь часов.
— Я боялась, ты не предложишь. Мне не по себе от мысли, что придется ехать в одном автобусе с Фашисткой.
— Ты не могла бы мне помочь? У меня никак не получается состыковаться с Кимберли Ченс и Кики Бодден. Правда, есть сотовый номер Кимберли. Наверное, если упорно продолжать звонить, она рано или поздно возьмет трубку. Но на пути к Кики упорно держит посты ее секретарша. Придумай, как мне Добиться встречи?
— С Кики Бодден? — переспросила Джесси, выпрямив спину в своей излюбленной манере. — А зачем она тебе?
— Она чуть не откусила Моне нос на вечеринке, и я собираюсь приплести этот факт в свой очерк.
— Правда? Ну, это будет сложно, поскольку Кики не пожелает иметь дело ни с кем из «Базза». Есть идейка. Промоутеры часто получают новых клиентов через менеджеров знаменитостей, поэтому никогда не отказывают им в общении. У меня есть один знакомый менеджер, мой должник. Попробую попросить его подергать за веревочки.
— Здорово. Спасибо, Джесси. А что представляет собой Кики?
— Странная женщина, на мой взгляд. Ей около сорока пяти, а она продолжает бегать в мини-юбках и строить из себя девочку. А еще коллекционирует всякое барахло, что бесплатно раздают звездам на разных церемониях. Складирует у себя все, до чего дорвутся загребущие руки.
— Хиллари сказала, она защищает своих клиентов, как тигрица детенышей.
— Обычно я не согласна с тем, что говорит Хиллари, но тут она права.
— А если бы кто-то собрался публиковать гадости о ее подопечной, как бы она себя повела?
— Как и все: вопила бы и орала с угрозами подать в суд на журнал и редактора лично. Промоутеров никто не учит, что можно добиться лучшего результата дипломатической тактикой. Иногда мне кажется, они ведут себя так для того, чтобы отчитаться перед знаменитостью — мол, я и вопила, и орала, не помогло.
Кики в самом деле кричала на Мону на вечеринке. Отстаивала ли она права Евы? Могла ли зайти дальше? Как все было? Мона плевала на заботы Кики и послала ее к черту. Кики заметила, как Мона уходит, и прокралась за ней. Кстати, Брэндон бросил между делом фразу о том, что Кики где-то пропадала. Она надеялась вернуться к животрепещущей теме, а Мона просто велела ей заткнуться. В бешенстве Кики ударила ее, затем еще раз. Но тогда откуда взялся человек в Маленькой Одессе? Неужели он простой грабитель? Или он в одной упряжке с Кики? При одном воспоминании об ужасе, испытанном под машиной, мне стало плохо.