— Что все-таки с вами случилось? — Во взгляде Роблеса проступало скорее любопытство, нежели озабоченность.
— Кажется, я сломал себе пальцы. Зажал случайно створкой ворот.
Джулио рассмеялся.
— Вам следует проявлять большую осторожность. Особенно в свете нынешних событий, — со значением добавил он. Потом, решив прибегнуть к козырной карте, наведался в карман, достал некую бумажку и положил ее на стол перед мэром: — Чек на пятьдесят тысяч долларов в «Национальном банке» во Флориде. Счет выписан на имя Мигеля Ромуальдеса. Деньги внесены службой ДЕА. Чек существует в единственном экземпляре. Хотите — берите его себе. Нет — отошлю Моралесу.
— Что я должен ради этого сделать?
— Все очень просто: побудьте образцовым мэром хотя бы раз в жизни. Вы ведь озабочены нынешним положением вещей, не так ли? У вас и в банке скопилось неоплаченных счетов на сумму более десяти миллионов долларов. Помимо всего прочего, под угрозой выплата зарплаты рабочим. Так у вас скоро могут начаться беспорядки… Хороший мэр обязательно должен что-нибудь предпринять, чтобы не допустить этого.
Ромуальдес смотрел на него непонимающим взглядом, баюкая свою больную руку.
— Полагаю, вам необходимо устроить завтра утром в мэрии общее собрание: пригласить руководителей ведомств, полицейских и рассказать о том, что строительные проекты могут быть заморожены и вы ожидаете в этой связи крупные беспорядки, включая погромы, поджоги и прочие насильственные действия. Положитесь на инициативу людей, предоставьте им возможность высказаться, внести свои предложения. Пусть говорят что в голову взбредет. Главное — продержите их там часа два, не меньше. Итак, два часа — это все, что нам нужно. О’кей?
— И что я за это получу?
— Для начала пятьдесят тысяч долларов. Потом мы вам еще подкинем. Главное, вы должны оставаться мэром и беречь свою жизнь.
— Вы хотите сказать, что сами разберетесь с Моралесом?
— К тому времени, когда вы закончите исполнять свои служебные и общественные обязанности, он станет историей.
Ромуальдесу эти слова понравились. Неожиданно и рука стала меньше болеть. Что бы там ни говорили, а гринго сильнее всех. И богаче. Если он сможет стать их человеком в Медельине, то будет просто купаться в деньгах.
В дверь заглянула миссис Ромуальдес и сообщила, что доктор Пальмиро ждет.
Мэр попросил ее удалиться, сказав, что ему нужно ровно две минуты, чтобы договорить с сеньором Роблесом.
— Сто тысяч долларов, — твердо объявил он, придя к окончательному решению, — тогда дело будет. — Мэр подумал, что выбрал хороший момент, чтобы поднять свой гонорар. А еще Ромуальдес подумал, что он, похоже, снова на коне.
Агента проводили до ворот. Джулио направился к своей машине. Все-таки он сделал это. Не получив одобрения Вашингтона, на которое просто не осталось времени. Но как бы то ни было, завтра люди из Кали совершат то, что до сих пор не удавалось ни одному американскому агенту. Свершится своеобразное «жестокое правосудие» — с многочисленными жертвами с обеих сторон. Кали, конечно, тоже большая проблема, но с ее решением можно подождать. Калийские наркобароны получат свое — но чуть позже.
Джулио повернул ключ в замке зажигания и сдвинул машину с места, после чего настроил радиоприемник на любимую волну. Когда невидимый певец запел о чудесах Сантандера, Джулио вдруг ощутил у себя на затылке леденящее прикосновение пистолетного ствола.
— Свернешь налево, а потом поедешь куда скажу, — услышал он прозвучавший над ухом грубый голос с аравакским акцентом.
Оценив направление, по которому ему велели двигаться, американец довольно скоро пришел к выводу, что в конце пути ему предстоит встреча с Моралесом.
Когда Ричард Суини рухнул у себя в номере в кресло, держа в руке стакан с большой порцией виски, Тони Салазар собирался уходить из «Интерконтиненталя». Позвонив Клейтону в банк, он узнал, что тот вряд ли вернется сегодня на свое рабочее место. Тогда он позвонил по домашнему номеру Клейтона, где трубку снова взяла женщина — правда, не та, что в первый раз. Салазар уже пришел к выводу, что попытка перехватить Клейтона на улице в районе банка вряд ли окажется успешной. Улицы в Сити были слишком людными и узкими, чтобы он смог отконвоировать жертву под прицелом пистолета в нужное место. Кроме того, если бы что-нибудь пошло не так, вряд ли Тони удалось бы унести оттуда ноги — даже при наличии «бентли».
Но Кенсингтон-сквер был темным и тихим и располагался в менее оживленной западной части города. После семи вечера движение там уменьшалось, и Тони считал, что сможет выехать оттуда на загородное скоростное шоссе за десять минут. В отеле Тони взял напрокат мобильный телефон, сел в машину и поехал по нужному адресу. Оказавшись на Кенсингтон-сквер, он некоторое время искал удобную точку для парковки, так как в Лондоне, подобно всем большим городам, свободное место для стоянки найти трудно, а такое, которое устроило бы тебя по всем параметрам, еще труднее. Площадь была застроена трехэтажными домами по всем четырем сторонам от расположенного в центре парка, и в каждом из этих домов, судя по их респектабельному виду, имелось как минимум по две машины. Поэтому Тони счел хорошим предзнаменованием и даже поздравил себя с удачей, обнаружив свободный четырехугольник пространства перед домом номер шестьдесят три.
Припарковав наконец «бентли», Тони еще раз позвонил по номеру Клейтона. Та же женщина, что и в прошлый раз, ответила, что мистер Клейтон еще не вернулся. Как и прежде, Тони ни своего имени, ни сообщения не оставил, сказал только, что звонит коллега из банка, и повесил трубку.
Нянька же ничего по поводу этого звонка не подумала. Она привыкла к тому, что в дом часто звонят американцы, многие из которых весьма скупы на слова.
В зеркале заднего вида Тони увидел фары машины, поворачивавшей в ту сторону улицы, где он сидел в засаде. Салазар вжался в сиденье, когда такси медленно проехало мимо него, остановившись около дома номер шестьдесят один. Тони сунул руку в карман, где у него лежал револьвер, и поставил оружие на боевой взвод, после чего нажал на кнопку открывания багажника. Выйдя затем из «бентли», он прокрался к тому месту, где остановилась машина. Однако к большому его удивлению, из нее вышел не Клейтон, а появилась молодая красивая женщина. Тони подумал, что ее внешность вполне соответствует тому сексуальному голосу, с которым ему довелось общаться по телефону. И тут Салазару пришла в голову мысль, обещавшая наилучшим образом решить все проблемы.
Между тем такси отъехало и женщина направилась к двери шестьдесят первого дома, находившейся от нее на расстоянии десяти метров.
— Миссис Клейтон? — спросил он, широко улыбаясь и двигаясь в ее сторону.
— Да. — Женщина одарила его ответной улыбкой и остановилась. Она не помнила лица этого мужчины, но расслышала проступавший в его речи американский акцент.
Когда он приблизился к ней, Кэролайн стояла вполоборота к дому и вопросительно смотрела на Тони, пытаясь одновременно нащупать в сумочке ключи от входной двери. Салазар одной рукой крепко взял женщину за предплечье, а другой приставил к животу пистолет.