Филдинг взял хлебец и намазал его сыром. Он жестом пригласил Дентона позавтракать с ним, но тот отказался. Дентон предпочитал сэндвичи с колбасой из столовой.
— Лейла была очень умна, Ян, — продолжал Филдинг. — Она знала, что если ее деятельность начнут расследовать, то все поверят в то, что она работала на американцев. Почему она оказалась рядом с американским послом среди тридцати пяти тысяч бегущих? Да потому что она работала на ЦРУ и опасалась возможного теракта. Она подставила Марчанта во время марафона, отдав ему его же собственный служебный телефон. Возможно, она делала это по поручению ЦРУ, которое всегда питало особую антипатию к Марчантам.
Другими словами, соглашаясь шпионить на американцев, Лейла получала оперативное прикрытие для своей настоящей работы: она была агентом Ирана. В глубине души Филдинг восхищался ее профессиональной смелостью. Инструкторы в Форте постоянно говорили о том, как важна для разведчика хорошая легенда. Вероятно, Лейла внимательно слушала их.
Но больше всего его удивляло, почему она продолжала так преданно работать на иранцев. Если она так сильно переживала за безопасность матери, почему не попросила американцев защитить ее, когда им стало известно, что она живет в Иране? Они согласились оплачивать ее лечение в частной больнице, так почему же она не сообщила им, что иранская разведка грозилась убить ее? Возможно, она слишком сильно увязла в этой истории, однако Филдинг чувствовал, что существовала и другая причина.
— Но мы до сих пор не знаем, почему она воспрепятствовала теракту в Лондоне, — сказал Дентон, прерывая размышления Филдинга.
— Не знаем, — отозвался Филдинг, взяв в руки распечатку первого разговора между Лейлой и ее матерью, который состоялся вечером после марафона, и передал ее Дентону. Часть диалога была выделена зеленым маркером.
Мать (на фарси). Ты говорила мне, что они больше не придут. Пострадало много людей.
Лейла (на фарси). Нет, мама. Они больше не придут. (На английском.) Я обещаю.
Мать (на фарси). Почему они сказали, что моя семья виновна? Что мы им сделали?
— Вы видите, мать Лейлы явно говорит о том, что их семью в чем-то обвиняют, — сказал Филдинг, наблюдая за тем, как Дентон читает диалог. — Когда в Тегеране стало известно, что смертник не взорвал свой пояс, агенты иранской разведки ворвались в дом матери Лейлы и избили ее любимого повара. Если между Лейлой и иранцами в действительности существовала договоренность, то совершенно очевидно, что она нарушила ее, предотвратив взрыв.
— Возможно, она поступила так из-за Марчанта? — спросил Дентон, возвращая расшифровку. — Она не хотела, чтобы ее любовник погиб?
Филдинг надеялся, что так оно и было. Это доказывало, что у Лейлы есть слабости — главная добыча для шпионов.
— Возможно, ее отношения с Марчантом что-то да значили для нее. Я не знаю. А может быть, она почему-то решила, что взрыв уничтожит ее прикрытие. В любом случае Лейла была выгодна иранцам не только потому, что работала на Ми-6, но и потому, что сотрудничала с ЦРУ. Иными словами, она была ценным агентом и заслужила, чтобы ей дали еще один шанс. И она отлично знает, что не может подвести их во второй раз. Мы должны немедленно вылететь в Дели.
Но прежде чем Филдинг успел взять свой пиджак, за дверью послышалась какая-то возня. Он услышал, как Отто выругался — на этот раз он использовал современные бранные словечки, — затем дверь распахнулась. На пороге стояла Харриет Армстронг. Рядом с ней был сэр Дэвид Чедвик.
— Мы должны поговорить о Дэниеле Марчанте, — сказал Чедвик.
Марчант стоял в тени палатки, в которой продавали сладко пахнущие ветки жасмина, и наблюдал за группой храмовых рабочих, идущих вдоль дороги с обнаженными торсами. Их движения были возбужденными, даже немного развязными, у них были бритые головы и загорелые тела, обернутые в тонкие хлопковые лунги. Пройдя по улице, они свернули к главному входу в храм Махабелешвар — религиозный центр Гокарны. С противоположной стороны к входу подошла молодая пара белых туристов. Сверху на них также почти ничего не было, не считая оранжевого топа от бикини на девушке и расстегнутого жилета на мужчине. Оба выглядели так, словно накачались наркотиками.
Прежде Марчант уже прошелся по двору храма, где вместе с индуистскими пилигримами спокойно разгуливали коровы. Он снял сандалии, оставил их под вывеской «Вход в обуви запрещен» и стал наблюдать за тем, как люди входят в святилище, находившееся в центре храмового комплекса. Внутри горели свечи, священнослужитель у входа спрашивал у белых людей, принимали ли они ванну. Марчант почувствовал запах, исходивший от его одежды, и понял, что вопрос этот задавался неспроста.
Суджит — мужчина, ехавший вместе с ним всю дорогу до Гокарны, — рассказывал ему, как город получил свое название. Согласно одной легенде, это случилось потому, что однажды бог Шива появился здесь из уха коровы. По другой легенде, в городе жили два брата, Гокарна и Дхундхакари. Гокарна, рожденный из уха коровы, стал отшельником и бродил по всему миру, а Дхундхакари стал отъявленным бандитом. Марчант с большим удовольствием пообщался с Суджитом, который работал журналистом в Мумбае, а в Гокарну ехал к своей семье, и старался не задавать слишком много вопросов. Большую часть пути он притворялся спящим, пытаясь осмыслить все, что случилось с ним во время этого путешествия в поезде.
Он оставался на крыше поезда до следующей станции, затем спрыгнул с противоположной от платформы стороны, перешел через пути и укрылся в пустынном вокзале. Кирсти и Холли он сказал, что направляется в Васаи, куда поезд должен был прибыть еще нескоро. Он надеялся, что сможет выиграть немного времени и сбить полицию со следа. Однако он по-прежнему был начеку и всю ночь провел на вокзале, прячась в тени, как бездомный пес. На рассвете он отправился на стоянку автобусов.
Обыск в поезде встревожил его. Возможно, они искали человека, который был связан с взрывом в клубе «Гимкхана»? Или торговец с вокзала Низамуддин заявил на него в полицию? В любом случае он надеялся укрыться в Гокарне. По улице мимо цветочной лавки двигалась толпа туристов. Некоторые из них несли за плечами рюкзаки, другие, как и он, были без багажа.
Суджит сказал ему, что большинство небогатых путешественников останавливаются в отеле «Ом», который находится рядом со стоянкой государственных автобусов. Как правило, они живут там пару дней, приходят в себя после долгой поездки на автобусе — чаще всего они приезжают из Хампи, а затем оставляют свой багаж в камере хранения и отправляются на знаменитые пляжи Гокарны, где можно свободно курить марихуану и гашиш. Он подумал, что, возможно, стоит заехать в этот отель и расспросить там, как добраться до пляжа Ом. Дядя Кей говорил, что там находится кафе «Намасте». Но затем Марчант решил не делать этого.
Если полиция действительно разыскивала его, они наверняка сосредоточат свое внимание на популярных у туристов местах. Поэтому он пошел по улице в сторону храма, пройдя мимо большой конюшни. Обитые железом деревянные двери были приоткрыты, и в темноте Марчант заметил огромную церемониальную колесницу Джаггернаута, стоявшую на возвышении примерно в пять футов высотой.