— Алло.
Знакомый голос прозвучал неузнаваемо — напряженный, будто испуганный, без следа обычной энергии:
— Вивьен, это я, Майкл.
— Привет. Что случилось?
— Нужно повидать тебя, Вивьен. Как можно скорее. Надо поговорить — без свидетелей.
— Майкл, я сейчас занята ужасным делом и не…
Священник заговорил твердо и настойчиво, будто уже десятки раз повторял про себя эти слова.
— Вивьен, это вопрос жизни или смерти. Не моей, а многих людей.
На какой-то момент человек на том конце провода заколебался. На какой-то момент, который ему, наверное, показался вечностью, судя по тому, как он продолжил:
— Это связано со взрывами, да простит меня Господь.
— Взрывами? Но какая связь между тобой и взрывами?
— Приезжай скорее, прошу тебя.
Преподобный Маккин выключил телефон, а Вивьен осталась на солнечном пятне, падавшем из окна на пол. Заметила, что, пока говорила по телефону, машинально сделала несколько шагов, как нередко бывает во время особенно важного разговора, и прошла в другую комнату. Рассел последовал за ней и остановился на пороге.
Она посмотрела на него, не зная, что сказать ему и, самое главное, себе. Майкл просил о разговоре без свидетелей. Привезти с собой Рассела означало бы не посчитаться с его просьбой и, пожалуй, помешать ему сказать то, что он так хотел сообщить. Означало бы также признаться Расселу, что ее племянница находится в общине для наркозависимых. Ей не хотелось переживать еще и это.
Она спешно приняла решение — потом разберется, правильное или нет.
— Мне необходимо срочно уехать по одному делу.
— Единственное число глагола означает, что уехать ты должна одна. Я правильно понял?
Во время разговора с Майклом Вивьен обронила слово «взрывы».
Рассел сразу обратил на это внимание.
— Да. Мне нужно увидеться с одним человеком. И без посторонних.
— Я думал, мы договорились.
Она отвернулась, потом устыдилась, что поступила так.
— На эту встречу наша договоренность не распространяется.
— Капитан дал мне честное слово, что я смогу наблюдать за расследованием.
Вивьен вспыхнула гневом. Разозлилась на него, на себя, на то, что бессильна что-либо предпринять или изменить, а вынуждена только терпеть все это.
Она с каменным лицом повернулась к нему и ответила сухим, резким тоном:
— Слово дал тебе капитан, а не я.
Следующая секунда длилась в этой комнате вечность.
Не могу поверить, что я действительно так сказала…
Рассел побледнел. Некоторое время смотрел на нее, как смотрят на человека, который уезжает, чтобы никогда не вернуться. И в глазах его светилась такая печаль, словно он утратил что-то бесконечно дорогое.
Потом он молча прошел к выходу. И у нее не нашлось сил что-то сделать или сказать. Рассел вышел на лестницу, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Вивьен почувствовала себя как никогда одинокой. Так хотелось выбежать следом и окликнуть его, но нет, она не может сделать этого. Во всяком случае сейчас. Только когда узнает, что хотел сказать отец Маккин. Речь шла о жизни многих людей.
Ее собственная жизнь и жизнь Рассела остались на втором плане. Отныне и впредь ей понадобятся вся ее воля и все мужество, чтобы признаться самой себе, что она полюбила человека, который отвергает ее.
Она подождала немного, пока он выйдет из здания и удалится. И, ожидая, вспомнила, что сказала ему, когда они приехали сюда.
Она сказала, что они с ним одна команда.
Он поверил, и она предала его.
Вивьен вышла на пустую, плохо освещенную лестничную площадку. Полумрак и мысли о том, что этот человек годами ходил тут, каждый день ступал по этому паласу, давно утратившему всякий цвет, вызывали у нее неприятные ощущения.
Какая-то темнокожая женщина, старая, морщинистая, с кривыми, как колесо, ногами, появилась из-за угла с хозяйственной сумкой в руке и направилась к ней, опираясь на палку. Увидев, что Вивьен запирает дверь, она не удержалась от замечания:
— А, наконец-то сдали нормальному человеку.
— Простите?
Старуха не стала объясняться, остановилась у двери напротив той, откуда вышла Вивьен, и без всяких церемоний протянула ей свою сумку. Возможно, возраст и недомогания научили ее действовать, а не просить. Или, быть может, она считала, будто они сами по себе уже дают ей право требовать.
— Подержите. Но имейте в виду — я не даю чаевых.
В руках у Вивьен оказалась сумка, откуда исходил запах лука и хлеба. Все так же опираясь на палку, женщина принялась отпирать дверь. И ответила на вопрос, который ей никто не задавал:
— Приходила полиция вчера. А я-то видела, что это проходимец.
— Полиция?
— Ну да. Тоже еще те типчики. Звонили ко мне, но я не открыла.
После такой откровенной враждебности Вивьен решила помолчать о своей профессии. Подождала, пока старуха откроет дверь. Из-за нее сразу же выглянул большой черный кот и, увидев хозяйку вместе с какой-то незнакомой женщиной, убежал. Вивьен невольно проследила, все ли лапы у него на месте.
— Кто жил здесь до меня?
— Какой-то тип с обезображенным лицом. Настоящее чудовище. И по виду, и по манерам. Однажды приехала «скорая помощь» и увезла его. Из сумасшедшего дома, я думаю, приезжали.
В своем лаконичном и безжалостном суждении старуха попала в точку. Именно там самое подходящее место для этого человека, кто бы он ни был, именно там он должен был закончить свои дни. Старуха вошла в квартиру и указала на стол:
— Положите туда.
Вивьен прошла следом за ней и увидела, что квартира — точно такая же, как та, которую она только что осмотрела. В комнате оказались еще два кота. Полосатый прыгнул на стол, как только Вивьен положила сумку, и принялся обнюхивать ее. Женщина шлепнула животное.
— Брысь отсюда. Потом поешь.
Кот спрыгнул на пол и спрятался под стул, на котором спал его сородич.
Вивьен осмотрелась. В комнате не оказалось ничего парного — ни двух одинаковых стульев, ни одинаковых стаканов на полке над раковиной. Все разное и старое. Кошачий запах явно был старшим братом того, что стоял в вестибюле.
Старуха обернулась к Вивьен и посмотрела на нее с удивлением, словно та возникла перед ней неожиданно:
— Так что я говорила?
— Вы говорили о квартиранте, что жил напротив.
— Ах да, об этом типе. Он так и не вернулся. Приходил пару раз другой навестить его. Но ему, должно быть, не понравилась квартира, и он не снял ее. Кто знает, в каком она состоянии.