И Хан решительно покачал головой.
Тайлер перевел взгляд с Хана на Джилл Ричардсон.
— Чепуха. Позавчера в графе было указано двести грей. А сейчас десять. Цифры изменили за последние двадцать четыре часа!
— На мой взгляд, это похоже на десять грей, доктор Мэтьюс.
У Тайлера заболела голова, казалось, она вот-вот лопнет. Он еще раз взглянул на экран. Наверняка именно Дэй изменил данные. Другого разумного объяснения просто не было.
— …ошибка. — Тайлер понял, что это Хан обращается к нему. — Я думаю, такое вполне возможно.
Тайлер бросился к двери.
— Остановитесь.
Тайлер почувствовал руку Джилл Ричардсон у себя на плече. Он остановился, оглянулся. Они находились в галерее, соединявшей пристройку с главным зданием больницы. Должно быть, Тайлер был в таком бешенстве, что спустился по двум лестничным маршам из кабинета Хана на автопилоте.
— Что происходит, Тайлер? — Джилл буквально сверлила его суровым взглядом.
— Вы еще спрашиваете? Вы же были там! Сами видели запись. И вы меня спрашиваете? Они ее изменили.
— Они?
— Прекратите! Вы прекрасно понимаете, о ком я говорю.
— Они? Нет, я не понимаю.
— Прекрасно, позвольте мне уточнить. Должно быть, данные изменил Джим Дэй.
В ее ярко-голубых глазах появилось недоумение.
— Бога ради, Тайлер, зачем? И потом, вы ведь слышали, что сказал Хан? Поле назначения можно изменить только до проведения процедуры. После того как процедура проведена, никто, даже сам Господь Бог, не может ничего изменить.
Тайлер вскинул руки в бессильном отчаянии. Он и сам понимал, что похож на сумасшедшего.
— Это прикрытие.
— Прикрытие? — Джилл нарочно повторила это слово медленно, отчетливо, словно ставя вопросительный знак после каждого слога.
— Только, ради Бога, не начинайте. Вы меня слышали. Они, — Тайлер нарочно бросил это слово ей в лицо, — не хотят огласки того факта, что в системе побывал хакер.
— Они? Прикрытие? Хотите сказать, что это нечто вроде комиссии Уоррена? [27] Вы тоже сторонник теории заговора? — презрительно фыркнула Джилл.
Тайлер яростно уставился на нее в ответ:
— Ну да, конечно, вы считаете, что я сошел с ума! Тогда как вы объясните, что случилось с мозгом Ларри Чайлдса?
— Да будет вам, Тайлер. — Она посмотрела на свои дорогие наручные часы. — Время для коктейля… если не здесь, так уж в городе Топека, штат Канзас, точно наступило. Давайте я угощу вас коктейлем, и мы спокойно все это обсудим. Мне бы не хотелось, чтобы вы начали разыгрывать из себя Теда Банди. [28] Ну как, договорились?
Тайлер пристально вгляделся в ее лицо.
— Не пытайтесь замять это дело, мисс Ричардсон. Не получится.
Он повернулся и направился к выходу.
17:07, угол Первой авеню и Пайк-плейс-стрит
Тайлер бросил взгляд на часы. Он уже опаздывал на семь минут. Сигнал светофора сменился на зеленый, и он бросился бегом по узкой улице с односторонним движением, разрезавшей надвое площадь Щучьего рынка с его пестрой смесью пахучих лавочек. Впереди, над двухэтажным зеленым домом, маячила главная достопримечательность Сиэтла, неизменно воспроизводимая голливудскими режиссерами: знак «общественный рынок».
Тайлер пересек Первую авеню, прошел мимо уличного торговца цветами и продолжил путь, углубляясь в тупиковую часть пропитанной запахом рыбы, перегноя и мускуса рыночной площади, туда, где размещались аттракционы для туристов: детская горка в виде бронзовой свиньи и рыбный прилавок, за которым продавцы подбрасывали пятнадцатифунтовых лососей, будто бейсбольные мячики. Ему пришлось пробираться в густой толпе покупателей и зевак через бесконечный квартал торговцев овощами. В воздухе стоял такой густой аромат специй, кофе и пота, что его можно было резать ножом.
Еще несколько шагов, и Тайлер поравнялся со стеклянной дверью кафе «Лоуэлл».
Он предвосхитил вопрос официантки словами:
— Я ищу одного человека.
Тайлер прошел мимо стойки в заднюю часть ресторана, где были кабинки с панорамными окнами, выходившими, правда, в переулок, но позволявшими посетителям любоваться видом на гавань. Послышался гудок выходящего из порта огромного бело-зеленого государственного парома штата Вашингтон.
Фергюсон уже сидел в одной из кабинок, на столе перед ним стояла глубокая тарелка перца чили и бутылочка с острым соусом табаско. Теплый воздух, насыщенный запахом копченостей и овощного рагу, напомнил Тайлеру о предстоящем свидании за ужином.
Фергюсон опустил ложку в тарелку и потянулся за бутылочкой с соусом.
— Спасибо, что пришли, Мэтьюс, — процедил он, отвинтил крышечку и вытряхнул в тарелку несколько капель соуса.
Тайлер огляделся по сторонам. Вроде бы никто за ним не следил.
— У меня мало времени. Говорите, в чем дело.
Фергюсон вскинул указательный палец, взял ложку и перемешал соус с чили. Поднес ложку ко рту и попробовал с видом дегустатора.
— Надо добавить еще чуть-чуть. — Вытряхнув из бутылки еще несколько капель соуса в густую коричневатую кашу, он завинтил крышечку. — Любите острое? — Фергюсон отодвинул бутылочку в сторону и положил локти на деревянный стол.
— Я пришел сюда не затем, чтобы сравнивать наши вкусы по поводу приправы к чили.
Фергюсон снова опустил ложку.
— Прекрасно. Давайте поговорим о «Мед-индексе». Я вас спросил, были ли у вас проблемы с «Мед-индексом», и вы тут же ушли в глухую оборону. Я хотел бы знать, в чем дело.
— Погодите минутку. Я нахожу это, мягко говоря, странным. Откуда вообще у ФБР такой интерес к программному обеспечению? Это я хотел бы знать, в чем дело.
Фергюсон отодвинул тарелку с чили на середину стола и подался вперед, опираясь на руки:
— Справедливый вопрос. Как вы думаете, откуда взялись деньги для финансирования такой компании, как «Мед-индекс»?
Тайлер задумался. Разумный ответ нашелся не сразу.
— Поскольку компания новая, могу предположить, что это венчурный капитал. Или, как говорят, рисковый капитал.