Он быстро надел все, что она купила ему сегодня утром, — белую рубашку, темно-синий костюм, кашемировое пальто и ботинки на шнуровке. Он мельком взглянул на себя в зеркало. Костюм. Черные волосы, короткая стрижка. А Эмма? Что бы она сказала? Он выглядел как враг. Дьявол в темно-синем костюме. Джонатан ненавидел свой нынешний облик.

Он снова вышел на балкон. Огни определенно приближались и были не дальше чем в километре от гостиницы. Он уже слышал нарастающий вой сирен.

— Идем! — Он прошел через комнату и открыл дверь в коридор.

Симона поспешно обулась. Схватив пальто, она буквально налетела на него.

— Ну, все, — сказала она. — Я готова.

Они не стали спускаться в лифте или по главной лестнице, а пошли в конец коридора — туда, где кружевной тюль закрывал дверь на балкон, который выходил на стоянку позади гостиницы. Дверь была не заперта. Выйдя на балкон, Джонатан бросил портфель Блитца на землю и съехал по водосточной трубе.

— Я не смогу, — сказала Симона сверху.

— Всего второй этаж. Я тебя поймаю.

— А если я сорвусь?

— Не сорвешься. Давай. У нас нет времени.

— Mais merde. — Симона перелезла через балкон и, обхватив водосточную трубу, сползла по ней на землю. На все про все ушло три секунды.

— Ну как?

— Ужасно, — ответила она.

Джонатан взял ее под руку и повел к дороге. Интуиция подсказывала, что пары выглядят не так подозрительно, как одинокие прохожие. Далеко за озером сияли огни Италии. У причала раскачивались небольшие парусные лодки и моторные баркасы. «Наше убежище», — подумал он, глядя на воду.

Десять секунд назад мимо них промчалась первая полицейская машина.

В городе они поймали такси и отправились в Аскону на виа делла Нонна. Там Джонатан попросил водителя остановиться в двух кварталах от дома Блитца. Дождь внезапно прекратился, и установилась тихая и спокойная погода. За кружевными занавесками горел приглушенный свет. С горных склонов струился сосновый аромат. Где-то неподалеку лаяла собака.

— Давай я заберу машину, — предложила Симона, подставляя ладонь для ключей.

— Слишком рискованно, — отказался Джонатан. — Полиция вроде бы не знает о твоем существовании. Оставим их как можно дольше в неведении. Подожди на улице. Я буду через десять минут.

Джонатан пошел к «мерседесу». Одна ограничительная желтая лента перекрывала ворота, ведущие к вилле «Принчипесса», другая — входную дверь в дом. На гравиевой дорожке стояла полицейская машина. Ощущение покоя и безопасности, которым он наслаждался в гостинице, ушло. Он снова был в напряжении. Снова в бегах. Джонатан надеялся, что нервы успокоятся и он привыкнет к своему новому положению. Любая мелочь выбивала его из колеи. Словно на шее затягивалась петля — жесткая веревка царапала кожу, узел касался затылка.

«А Эмма чувствовала то же? — думал он, глядя на виллу, оставшуюся без хозяина, и тщательно ухоженный розовый садик. — Тоже жила в постоянном страхе разоблачения? В страхе, что в любую минуту ловушка захлопнется?»

«Мерседес» стоял там, где он его оставил, в тридцати метрах от дома Блитца. Взглянув в последний раз на полицейскую машину, Джонатан сошел с тротуара и пересек улицу. Краем глаза он видел, как из машины выходит полицейский. Одетый в новый костюм и пальто, Джонатан остановился и заставил себя улыбнуться полицейскому и помахать ему. Перед тем как ответить на его приветствие, тот долго и пристально смотрел на него, потом снова сел в машину.

Джонатан выключил сигнализацию, сел за руль и завел двигатель. Проехав мимо полицейского, он на следующей улице повернул направо и через два квартала остановился, чтобы забрать Симону.

— Ну как? — спросила она, забираясь в машину.

— У дома в машине сидит коп. Я помахал ему.

— Что? Господи, ты просто прирожденный шпион.

— Ошибаешься.

Через город они направились к железнодорожному вокзалу. Дважды в зеркале заднего вида мелькнул тусклый свет фар, и Джонатан попросил Симону проверить, не следят ли за ними. Она посмотрела в заднее стекло и сказала, что не видно ни души. Подъезжая к вокзалу, он проверил еще раз — тусклые фары исчезли.

Он остановился в самом темном углу стоянки.

— Нам придется расстаться, — сказал Джонатан. — Они ищут пару.

— Почему ты так уверен, что они знают про меня?

— Симона… — он со вздохом понизил голос, — если ты будешь рядом, я не смогу поступать так, как сочту нужным.

Она не поднимала взгляда от своих коленей.

— А что ты выиграешь оттого, что останешься один? — Не дождавшись ответа, она подняла голову и посмотрела на него. — Пожалуйста, послушай меня. Беги из этой страны, пока есть возможность. Найди себе адвоката. А уж потом возвращайся, если тебе это так необходимо.

Он взял ее за руку:

— Передавай Полю привет. Когда вернусь в Женеву, встретимся все втроем.

— Я переживаю за тебя.

— Лучше помолись.

— Не уверена, что этого достаточно.

— И пожелай мне удачи.

— Дурачок, — покачала головой Симона и крепко обняла его. — Вот, возьми. Будет оберегать тебя. — Она сняла с шеи медальон на кожаном ремешке и вложила его в руку Джонатану. — Это святой Христофор — покровитель путешественников.

Джонатан посмотрел на медальон и повесил его на шею.

— До свидания.

— Adieu.

Он смотрел ей вслед. Когда она дошла до вокзала, ему показалось, что она поднесла руку к лицу и смахнула слезу.

38

Симона Нуаре повесила сумочку на плечо и вошла в здание вокзала. Десятки людей бродили по платформе в ожидании поезда. Жуткий ветер свистел под крышей, и холод пронизывал ее до костей. Она засунула руки в карманы и подошла к табло прибытий и отправлений.

«Я честно старалась, — мысленно говорила она себе. — Я сделала все возможное, чтобы предостеречь его». Но свернуть Джонатана его с выбранного пути ей не удалось, а жаль. Он хороший человек и не заслужил всего, во что вляпался из-за жены. Интересно, способен ли ее муж на такие поступки ради нее? Вряд ли. Поль — не хороший человек. Поэтому она и вышла за него.

Прибыл восьмичасовой поезд — региональный экспресс из Локарно в Регенсбург — два локомотива и двадцать вагонов. Противно заскрипели тормоза, поезд остановился, и пассажиры вышли. Взгляд Симоны все еще блуждал по платформе, а другие пассажиры уже садились в поезд. Наконец и она вошла в вагон. В купе для курящих почти никого не было, и тем не менее она решила пройти в купе для некурящих. Там тоже оказалось полно свободных мест. Она прошла дальше, по-прежнему глядя на платформу, но так и не увидела Джонатана. Дойдя до конца вагона, Симона вышла в тамбур, открыла дверь и выпрыгнула на платформу.