Следовало помнить, что она следит за этим человеком, а не крутит с ним роман.
Уокер знал, что-то между ним и Джен изменилось, и вовсе не из-за того поцелуя. Скорее, потому, что он вел себя как последний кретин.
Он окончательно признал это следующим вечером. Вечеринка пожарных на его заднем дворе была в полном разгаре, и синяя смена Уокера громила зеленую смену в волейбол. Джен подбросила мяч и пасовала его Уокеру. Он с силой ударил его, и тот полетел через сетку. Клэй Джессап, муж Шелби, – детектив по профессии, согласившийся играть за другую команду, – тут же вернул мяч на их территорию. Синяя смена заработала еще одно очко. Уокер невольно стиснул зубы.
Похоже, Шеп трогал Джен после каждого очка. Хлопал в ладонь или трепал за плечо… Один раз он даже с победным видом усадил ее себе на плечо. С каких это пор волейбол стал такой контактной игрой?
Эти частые прикосновения внешне не докучали Джен. Напротив, казалось даже, что ей весело. Лицо ее пылало, синева глаз выделялась на фоне золотистого загара. Кожу от изящной шеи до выреза модной футболки-безрукавки покрывали сверкающие капельки влаги. Взгляд его блуждал от линии ее спины до сильных стройных ног в облегающих голубых капри.
Уокер заставил себя отвернуться. Он лупил по мячу с такой силой, что удивительно, как мяч не лопнул. Однако Шеп не был основной причиной его злости. Куда сильнее Уокер злился на себя из-за того, что жестко заговорил с Джен накануне.
Она не казалась обиженной, не пыталась его избегать, пришла на вечеринку, но отношения их не выглядели прежними.
Уокер оставил игру и вернулся на веранду, чтобы разогреть два газовых гриля. Когда они нагрелись, начал готовить гамбургеры, в то время как муж Шелби жарил куриные грудки. Складные кресла были расставлены под тремя дубами во дворе Уокера, и на них, там и здесь, сидели пожарные и их гости. Стол для пикников на шесть персон стоял на крытой части веранды.
Несколько минут спустя Уокер пригласил всех к столу. Они с Клэем складывали готовое мясо на поднос, и гости мигом образовали беспорядочную очередь.
Миски с чипсами, картофельным салатом и фруктами стояли на одном конце. Чашки и чайники со сладким чаем – на другом. Холодильник со льдом и напитками пристроили под столом. Беседуя и смеясь, все наполняли свои тарелки, стаканы и садились есть.
Уокер и Клэй жарили мясо до тех пор, пока каждый не получил свою порцию. Джен села за стол рядом с Шепом, Фэррисом, капитаном Йервудом и Шелби. Уокер непрестанно думал о Джен. Вернее, о том, как близко к ней сидит Шеп. Краем глаза он увидел, как его друг встал, тронул Джен за плечо, потом что-то сказал ей. Она протянула ему свою чашку, и еще он взял чашку у капитана.
Шеп пошел к холодильнику, стоявшему в нескольких футах от Уокера.
Наполняя чашки льдом, Шеп улыбнулся своему другу:
– Иди поешь. За столом еще есть куда приткнуться.
– Да, сейчас подойду.
Он перевернул полупрожаренную котлету.
Взгляд его метнулся к Джен в тот момент, когда Шеп протиснулся к своему месту рядом с ней, а затем, наклонившись, что-то сказал.
Увидев их лица столь близко друг к другу, Уокер почувствовал щемление в груди. О чем они говорили? Может, Шеп приглашал ее на свидание? Он хороший парень. Джен может и согласиться. И Уокеру не понравится, если такое произойдет. Он не имел права на эти чувства – сам ведь он приглашать ее не собирался, – но именно их испытывал.
Вчера он получил удовольствие от похода в магазин вместе с ней, но потом сам же все испортил зациклившись на новом посетителе приюта. С той минуты он думал лишь о том, чтобы пойти и поговорить с тем человеком, и проверить, нет ли на костяшках его пальцев того самого шрама. Шрам отсутствовал. И человек не знал никого с такой отметиной. Уокером овладело отчаяние. Сможет ли он жить спокойно?
После разговора с бродягой он был слишком подавлен, чтобы сразу заметить едва уловимое напряжение, возникшее между ним и Джен, но и в его толстый череп оно наконец просочилось.
Этим утром он почувствовал вину из-за той резкости, что позволил себе вчера. Он твердил себе, что объяснять ей ничего не обязан, но чувство вины уходить не желало.
Клэй захлопнул гриль и налил себе чаю:
– Курица готова, так что пойду и перекушу вместе с Шелби.
Уокер кивнул, указав лопаткой на еще жарящиеся гамбургеры:
– Я тоже почти закончил.
Сделав большой глоток, Клэй посмотрел в сторону Джен:
– Шелби говорит, вы с новой партнершей хорошо сработались?
Так было до вчерашнего вечера, когда Уокер показал ей зубы.
– Да.
– Просто партнеры?
Уокер покосился на него:
– А что же еще?
– Она красавица.
– Уверен, твоя жена порадуется твоему мнению.
Мужчина поперхнулся:
– А ты так не думаешь?
Уокер сделал долгую паузу, затем с неохотой ответил:
Я не слепой.
Прозвучало почти как признание.
– Не думал пригласить ее куда-нибудь?
Уокер прищурился:
– Ты говорил с моим братом?
Клэй рассмеялся:
– Нет, просто думал, может, она тебе нравится.
– Это было бы лишним.
– Понимаю. Шелби говорит, ты ни с кем не встречаешься с тех пор, как умерла Холли.
– А с каких пор люди так заботятся о моей личной жизни?
– Полагаю, с тех пор, как заметили, что она бы тебе не повредила.
Работой и нерегулярным общением с семьей ограничивалась вся социальная жизнь Уокера за последние два с половиной года. Вечеринки пожарных он раньше устраивал у себя каждый год, но после убийства Холли эта была первой.
Клэй посерьезнел:
– Но ты прав. Это никого не касается.
Если кто-то и знал природу горя, конфликта эмоций и ярости Уокера, то это Клэй. Он не только потерял свою первую жену, умершую от рака, но и лучшего друга, брата Шелби, погибшего, когда они вместе занимались альпинизмом.
Уокер не мог заставить себя оторвать глаз от Джен.
– Шелби сказала правду. У меня действительно не было свиданий.
По правде говоря, ничто не доставляло ему в последнее время той радости, как вчерашний поход за покупками вместе с Джен. Ему понравилось смотреть на нее, разговаривать с ней, подшучивать… То, как она сортировала покупки, показалось ему очень забавным.
– Тебе виднее, что делать дальше, – сказал Клэй.
Уокер не был в этом так уверен. Единственной женщиной, действительно интересовавшей его, была Джен, и они уже оба сошлись на том, что их близость – плохая идея, поскольку работали вместе. Но если у них и возникнут отношения, никаких правил они не нарушат. Пожарный департамент запрещал отношения между старшими офицерами, но не между пожарными.