В канцелярии Илли просидела так долго, что не выдержала Млата.
— Сеньорита Иллира, вам куда обед подавать? — девушка стояла в дверях с самым неуступчивым видом.
— Ох, пресветлые духи, — ахнула сеньорита секретарь, взглянув на массивные напольные часы с начищенным медным маятником, — как мы тут заработались! Извините, сеньоры, я чуть не оставила вас без обеда. Позвольте поинтересоваться, сеньор Зарбинс, куда вы ходите на обед?
— Чаще всего в столовую для прислуги, — по-доброму улыбнулся начальник канцелярии, по заслугам оценивший увлеченность девушки работой, — нам не до долгих церемоний. Может быть, и вы с нами?
— Отставить! — В дверях стоял интригующе загадочный капитан Гарстен с букетом из полевых колокольчиков в руках. — Сеньорита секретарь, позвольте вас похитить… на время обеда.
— Позволяю, — искренне обрадовалась Илли, у нее появилось к капитану заманчивое предложение. — А куда мы пойдем?
— С каких это пор коварные похитители честно сообщают похищенным сеньоритам, куда именно намерены их увлечь?! — таинственно ухмыльнулся Гарстен, вручая девушке букет, и подмигнул начальнику канцелярии. — Если мы немного задержимся, тревоги не поднимать.
— Да мы-то поднимать не будем, — насмешливо фыркнул себе под нос наблюдательный придворный, провожая их взглядом, — но вот если проведает его высочество… то тревогу придется поднимать тебе, дружище.
— Сюда, — капитан, проведший державшуюся за его локоток сеньориту через холл и парадную лестницу под заинтересованными взглядами толпы снующих по делам слуг и придворных, свернул в сторону гостевых покоев.
— Уж не ведете ли вы меня в собственную гостиную? — попыталась угадать неимоверно довольная его маневрами Иллира. Капитан за пять минут нанес по сплетникам такой сокрушительный удар, какого ей не под силу было причинить при всем своем желании и за пять дней.
— Мимо, — самодовольно ухмыльнулся капитан, — моя комната в казарме, рядом с комнатами моих воинов. Я покажу вам это здание… позже. А сейчас мы идем намного выше.
Насколько это — намного, Иллира поняла только в тот момент, когда начала нескончаемый подъем по винтовой лестнице.
Теперь она догадалась, куда они идут, но ни признаваться, ни отступать не желала. Самая высокая башня дворца, ловко встроенная в его центральную часть, привлекла внимание девушки еще на первой прогулке своей ажурной вычурностью и необычностью.
В первую очередь эта необычность касалась формы, башня была восьмигранная, и каждая ее грань постепенно смещалась вправо, закручиваясь кверху все сужающимся, как праздничная свеча, конусом. И потому казалось, что стрельчатые высокие окна, открывающиеся на обрамленные белыми, как кружево, легкими решетками, балкончики, прорезаны неправильно, наискосок. Шпиль с флюгером венчал золотящуюся в солнечных лучах кровлю башни, казалось, едва державшуюся на тоненьких, невероятно хрупких колоннах.
И вот именно сюда, к этим колоннам, и привел девушку хитроумный капитан, и пока она гуляла по галерее, которую окружали эти не такие уж и хрупкие при ближайшем рассмотрении колонны, Гарстен распахнул двери находящейся посредине небольшой, но уютной комнатки и раздернул занавеси на всех семи окнах.
— Прошу! Сначала обед, а потом экскурсия по галерее, иначе вас, сеньорита, унесет ветром.
— И вы туда же, Гарстен, — проходя в комнатку, где посредине стоял накрытый к обеду стол, вздохнула Илли, — никто меня не утащит… никакой ветер. Но спасибо за сюрприз, тут очень красиво, хотя мне жаль слуг, которым пришлось таскать сюда еду.
— Это были не слуги, а мои воины… из тех, кто провинился, — весело признался капитан, накладывая на тарелку сеньориты замечательно пахнущее рагу, в котором помимо прочих компонентов угадывались грибы, кусочки мяса и молодые мелкие картофелины, явно привезенные с юга, — слуг я в планы таких мероприятий не посвящаю.
— Интересно, что же вам так срочно потребовалось от меня, что вы устроили такой необычный обед?! — меньше чем через час пробормотала Илли, пресыщенно отодвигая вазочку с недоеденным мороженым. — Только честно?!
— Я помню… вы как-то уже переходили в разговоре со мной на «ты»?! — задумчиво взглянул на девушку капитан. — Или… я слишком нахален?
— Смотря для чего это вам нужно. Если вы желаете признать меня другом, как принц и Ингирд, то я с удовольствием буду говорить вам «ты».
— А ты искренне веришь, что принц признал тебя другом?! — насмешливо удивился капитан.
— Верю. Хотя допускаю, что он втайне надеется… назвать меня не просто другом, но позволить ему это вовсе не намерена, — твердо сообщила девушка и с досадой отложила ложечку. — Это и был твой вопрос?
— Нет… хотя не могу не признать, что он связан с принцем. Можешь ли ты честно сказать… какие чувства испытываешь по отношению к его высочеству?!
— Дружбу, уважение, восхищение его мужественностью… ведь он шел с вывихнутой ногой по камням и не позволил мне подставить плечо… — не задумываясь, сообщила Илли. — Но зачем тебе это… или не тебе?!
— Любой другой сеньорите я не стал бы отвечать… — поднял честные глаза Гарстен, — или соврал бы. Но тебе отвечу… потому что тоже уважаю твое мужество и восхищаюсь смелостью. Да. Не мне. Как ты уже поняла… духовное состояние принца волнует его родителей так же, как и его физическое здоровье… а он сейчас болен. Болен тобой, Илли, и хуже всего то, что болен впервые в жизни. Насколько мне известно, он никогда ни в кого не влюблялся… и теперь страдает сам и может заставить страдать других.
— Но мне-то что делать? — не выдержав, всхлипнула девушка. — Если я его не люблю? Никого не люблю… он же может это понять, раз сам за столько лет не влюбился ни разу?! Куда мне сбежать, как поступить, подскажи, Гарстен! Поверь, я вовсе не искала его чувств… и не хочу, чтоб ему было больно. Но что делать — не знаю… просто не знаю.
— Я подумаю… — тяжело вздохнул капитан и перевел разговор на другое, — а о чем ты меня хотела спросить? Или мне показалось?!
— Нет, не показалось… у меня теперь есть поместье, получила в премию. Оно недалеко от Бредвила. Сам понимаешь… мне очень хочется глянуть, хоть глазком, пока мы не поехали к эльфам. Ведь, как я понимаю, вернемся мы дней через двадцать… в лучшем случае. Но одной мне ехать как-то неудобно, да и принц… рассердится.
— Хорошо, я тебя провожу и охрану возьму. Но его нужно предупредить. Хотя бы письменно. Иначе он с меня голову снимет. А теперь идем на экскурсию… как ты понимаешь, половина обитателей дворца гуляет сейчас по парку, не сводя взгляда с этой башни.
— Почему вы ее не пригласили?! — В голосе Кандирда дрожал рык разъяренного тигра. — Неужели она не заслуживает пары часов отдыха?!
Он так надеялся, что увидит ее хотя бы в обед, заглянет в совершенно не бездонные, но такие милые и внимательные глаза, коснется украдкой хрупких плечиков… И уже тысячу раз проклял себя за то, что так доверчиво дал старшему брату клятву оставить девушку в покое хоть на полдня, предоставить ей возможность успокоиться и начать скучать. И сотню раз высказал невозмутимо посмеивающемуся Бенгальду, что это глупость и варварство брать с братьев такие жестокие обещания. Но все еще держался, не желая признаваться ни себе, ни кому-либо из друзей, что готов назвать себя влюбленным, а свою странную тягу к собственному личному секретарю — любовью.