С детским любопытством Горст склонился над противником, обнажив грудь, и дернул горгулью за уцелевшую лапу.
Лапа инстинктивно ударила.
И в груди бестии возникла огромная прореха.
Железная тварь взвизгнула и затихла.
— Хорошее заклинание, — прокомментировал Горст, поднимаясь. — И сколько оно продержится?
— Бой окончен,- ответил некромант.- Чары сняты.
— Плохо. А можешь заколдовать меня снова?
Зэйл покачал головой:
— Не уверен, что на этот раз заклинание сработает так же хорошо. Кроме того, подозреваю, что за дверью эта магия тебе не поможет.
Гигант подхватил свою щербатую секиру, не слишком разочарованный ответом компаньона:
— Значит, придется драться как обычно, ага? С уничтожением горгульи у двери не осталось и ручки, но Зэйл догадывался, что к механизму открывания она не имела никакого отношения. Истинным ключом к этой двери должна быть магия — но как найти этот ключ?
Он вытащил череп.
— Хамбарт, что ты видишь?
— Красные силы, покрывающие всю эту штуку. И темно-зеленые зигзаги сверху донизу, а в центре — голубовато-желтая точка…
Ее-то Зэйл и искал.
— Подведи к ней острие кинжала.
Череп повиновался, направляя руку некроманта влево и вправо, вверх и вниз.
— А теперь чуть-чуть правее, парень!
Легкое покалывание пробежало по телу Зэйла, когда кончик клинка воткнулся в нужную точку. Некромант немедленно начал читать заклинание поиска и развязки. Без уникальных способностей черепа Зэйл никогда бы не вычислил центр магии столь точно, так хитро кто-то наложил на дверь обереги.
Разум его развязывал и расплетал тысячи узоров заговора, медленно расчесывая магические нити, извлекая секрет двери. Изо рта чародея сами собой сыпались слова, которые даже он никогда прежде не слышал, старые, старые слова черной магии. Некроманту хотелось поторопить события, дернуть посильнее, но он знал, что другой возможности не будет, а капитан Дюмон сейчас наверняка находится в очень трудном положении.
И вот, наконец, к нему пришло то единственное слово, тот истинный ключ, которым обладал лишь творец чар.
— Тезарка… - прошептал Зэйл.
Тихонько скрипнув, дверь начала открываться.
Некромант отпрыгнул назад, присоединившись к настороженному Горсту и готовясь к нападению. Щель между косяком и железной дверью медленно расширялась, из нее полился тусклый свет — и потоки разнообразных и мощных сил. Зэйл насторожился.
Но ничто не вырвалось наружу и не напало на них. Не было ни стражников, ни големов. Ничего.
Переглянувшись, Зэйл с Горстом осторожно вошли.
Просторная комната была битком набита разнообразными странными вещами. Несомненно, они оказались в самом потаенном святилище могущественного чародея. Увесистые тома, образцы, порошки, артефакты — Зэйл никогда еще не видел подобной коллекции. Некромант на миг замер, пытаясь успокоиться. Даже жилище Грегуса Маци не впечатлило его настолько.
Чары разбил Горст, задавший вопрос, который давно надо было задать:
— А почему тут пусто?
Они не оставили ему возможности двигаться, но не лишили способности говорить, так что Кент-рил попытался привести мага в чувство:
— Цзин, приди в себя! Разве ты не видишь, что происходит? Ты же околдован, черт побери!
— Угомонись, Дюмон, — пожурил наемника Вижири. — Какой же ты все-таки неблагодарный кретин! Бессмертие, богатство, сила! Я думал, все наемники только об этом и мечтают.
Бесполезно. Квов Цзин не видел ничего за пределами наложенных на него чар. Лорд Хан сыграл на жадности колдуна, совсем как сам капитан, когда уговаривал Цзина убедить патриарха вновь сделать Урех частью мира смертных.
А нуждался ли лорд в каких бы то ни было убеждениях? Ведь это Этанна подала Кентрилу такую идею, сказав ему, что они были бы вместе, если бы ее отец не решил вновь попытаться открыть путь к Небесам. Наемник осознал, что его одурачили. Джарис Хан действовал наверняка, доверив своей дочери вселить подобную идею в голову доверчивого капитана. Он знал, что Кентрил сделает все возможное, чтобы раскачать Вижири.
И им, и Цзином играли как марионетками, нет, хуже, как рыбками, попавшимися на удочку. Сперва подбросили наживку по вкусу каждому, они клюнули, и правитель Уреха с легкостью подсек их.
— Какое совпадение, — проговорил старый монарх, — Едва я посылаю свою дорогую дочь найти тебя, как ты сам появляешься, разыскивая ее. Я хотел подождать еще немного, но мой дети так изголодались, что я вынужден приступить сегодня же ночью.
Кентрил взглянул на Цзина — слышал ли тот, в чем признался только что их царственный хозяин, но низенький лысый колдун был полностью поглощен подготовкой к предстоящей задаче. Вижири принялся кружить вокруг платформы, бубня какие-то заклинания, от которых руны на плите вспыхивали еще ярче. Какое бы заклятие ни наложил Джарис Хан на чародея, держало оно его поистине крепко.
— Я пообещал им твоих людей, еще когда мы только-только заметили ваш отряд, но один из вас был нужен мне для сегодняшней работы. И еще мне нужен был тот, кто владеет магией, чтобы он помогал мне, ибо остальных я давно уже по необходимости принес в жертву моей священной миссии.
— Грегус Маци никогда не пытался уничтожить Урех, не так ли?
Монарх оскорблено вспыхнул:
— Он сделал кое-что похуже! Он осмелился утверждать, что я не знаю, что делаю, что я, Джарис Хан, правитель, любимый всеми подданными, не спасаю, а проклинаю свой народ! Ты можешь поверить в такую чушь?
Капитан Дюмон мог поверить — и в это, и во многое другое, касающееся его «доброго хозяина». Теперь он видел то, что все они в слепоте своей проглядели. Над Урехом господствовал безумец, чье стремление к добру каким-то образом исказилось.
— Признаю, что были времена, когда вера моя колебалась. Но когда такое случалось, ко мне являлся архангел, поддерживал мою волю и снова направлял Меня на верный путь. Без его указки я бы, вероятно, не добрался до конца.