— А вот врать мне не советую. — Кастет задрал ей голову концом палки. — Коваль не ходит по таким магазинам.
— И где, по-твоему, я себе тряпки покупаю? — сквозь слезы поинтересовалась она, свободной рукой держась за ушибленный бок.
Последовал второй удар, прямо по пальцам. «Нет, пора уходить в несознанку, иначе он меня забьет здесь», — поняла Марина, замолчав, и больше так и не сказала ему ни слова.
— Ну, смотри! — предупредил он. — Через три дня хозяин приедет, тогда мы с тобой поговорим по-другому.
Он вышел, закрыв дверь, а Коваль затрясло от предвкушения.
— Ну, выберусь, узнаю кто — и этот придурок заплатит мне так, как никто еще! — прошипела она тихонько.
Прислушавшись, Марина поняла, что находится в помещении не одна — кроме нее рядом был еще кто-то. В соседней комнате что-то происходило, диким голосом кричала девчонка:
— Отпустите меня… я хочу домой, отпустите…
В ответ раздался мужской хохот, звуки ударов, плач, а потом — весьма характерные звуки, сопровождающие занятия сексом…
— Ни фига себе! Но со мной такой фокус не пролезет! — Это Коваль решила для себя четко. — Я лучше голову о батарею раскрою, чем позволю ко мне прикоснуться!
Однако ее никто не тронул до самого утра, хотя входная дверь несколько раз хлопала и в прихожей раздавались мужские голоса — сто процентов, это бордель. Утро не принесло ясности — вошел тот же Кастет, молча отстегнул наручник, поднял Марину на ноги и отвел в ванную. Она краем глаза успела заметить, что это какое-то явно полуподвальное помещение, только хорошо отремонтированное и оборудованное именно под притончик.
«Интересно, не Макара ли это точка?» — подумала Марина, запирая дверь.
Сутенер Макар был ее давним врагом, с которым постоянно возникали какие-то трения и разногласия. Он не упускал случая, чтобы сделать ненавистной Наковальне какую-нибудь гадость, так как считал, что все, чем она владеет, досталось ей «не по понятиям». Так что резон в Маринином предположении был…
Она без помех приняла душ, привела себя в порядок, осмотрела огромный лиловый кровоподтек на правом боку.
— Ты что, умерла там? — раздался из-за двери голос Кастета. — Не одна ведь! Если не откроешь, зайду сам!
Она вышла добровольно — не очень хотелось демонстрировать ему свои прелести, ничем хорошим не закончится, уж в этом она не сомневалась. От завтрака отказалась, сославшись на головную боль. Кастет разрешил ей прилечь на кровать, но заботливо пристегнул за правую руку к спинке.
— Так надежнее! — подмигнул он, выходя.
Марина легла и вытянулась во весь рост, наслаждаясь горизонтальным положением и относительно удобной позой. Совершенно очевидно, что в ее планах не значится работа проституткой, это же просто смешно! Но убежать вряд ли получится — уж слишком бдительный охранник и слишком хорошо он владеет своей палкой, чтобы могло возникнуть желание еще разок попробовать.
О том, что творилось сейчас дома, она предпочитала не думать… да и с Хохлом наверняка что-то произошло, иначе он ни за что бы ее не отдал… Только бы был жив! Занятая этими мыслями, Марина и не заметила, что через чуть приоткрытую дверь ее внимательно разглядывают.
— Молодцы парни! — восхищенно произнес тонкий мужской голос. — Где только откопали такую телку?
— Говорят, в торговом центре выпасли, прямо из примерочной взяли, — ответил Кастет.
— Вагиф доволен будет — такая дорого пойдет, особенно если перед этим по кругу ее не пускать, как вы это любите. Столько девок перепортили — поубивал бы вас!
— Эту Вагиф велел не трогать, видишь, я даже от двери не отхожу, чтобы у молодых яйца не сводило. И потом… Напоминает она мне кого-то, но вот вспомнить не могу никак. Знаешь, что она мне втирала вчера? Что она — Наковальня.
— Так ее что — по наводке взяли? — настороженным тоном произнес тонкоголосый, и Марина затаила дыхание, чтобы не пропустить ни слова. — Слушай, а ведь похожа, между прочим, — я пару раз Наковальню видел, классная сучка.
— Да ладно! — отмахнулся Кастет. — Заливает мочалка эта, ну, похожа немного, и что? Будет тебе Наковальня по нашему торговому центру разгуливать!
— Знаешь, если честно, Кастет, эта девка не выглядит обычной телкой, — задумчиво протянул его собеседник. — Ты видел, какое на ней платье? Да и вообще — маникюр свежий, такой штуки на три «деревянных» в салоне потянет, прическа… И то, что Вагиф велел ее не трогать, меня напрягает — не было такого. Что-то не так с этой дамочкой, это я тебе говорю!
— А-а, тебе вечно тараканы мерещатся! Ну, платье, ну, маникюр… И что? Это совершенно не значит, что она — Наковальня. А Вагиф мог кому-то под заказ ее взять. Мало ли дураков в городе?
— Нет, погоди… Ты видел, какой у нее булыжник на пальце? Такой в ювелирке не купишь, штучная работа, заказная. Не может быть, чтобы такая упакованная баба одна по бутикам разгуливала. Ты не в курсе, с ней был кто-нибудь? — спросил тонкоголосый, и Кастет пробормотал:
— Пацаны говорили, что мужик сидел в магазине, здоровый такой, с усиками. Да, еще татуировка у него интересная на кисти была — пантера в прыжке…
— …твою мать! — заорал его собеседник. — Ну, лохи позорные, во вы встряли! Ты знаешь, кто это был?! Жека Хохол, охранник Наковальни! И значит, вот это — она и есть, баран ты беспонтовый! Что с Хохлом?
— Вроде наглухо…
Маринино сердце сжалось от боли. Женьку убили… ее Хохла, ее мальчика…
— Ох, мать твою!.. — простонал тонкоголосый. — Ты хоть понимаешь, что теперь будет?! Да от нас мокрое место останется, когда все вскроется! Вагиф открестится — ему нет резона с Макаром рамсить, «крышу» зудить — себе дороже… И получается, что Вагиф знал, кого берет. А это значит, зачем-то нужна ему эта баба. И нам при любом раскладе вилы. Давай думать, как свою задницу спасать. Рождественский подарок, дери вас нелегкая!
— А у меня есть идейка, — вдруг изрек Кастет. — Давай мы вот как поступим. Если это и в самом деле Наковальня, в чем я лично сильно сомневаюсь, то мы с тобой, Радик, еще и в плюсах окажемся. И Вагифа обуем — чтоб знал, как втемную задания давать. Мы ему не мальчики.
— Ты о чем?
— А вот о чем — у Наковальни муж реально богатый чувак, некто Малыш — слыхал? Если мы ему предложим маленькую сделку, пока Вагиф в город не вернулся…
— А вдруг откажется? — с сомнением протянул тонкоголосый.
— Баран ты, Радик, — вздохнул Кастет, раздосадованный непроходимой тупостью напарника. — Ты отказался бы от такой телки?
— Я? Нет.
— Ну, так и Малышев тоже мужик, понятно? Борзеть не станем, много не запросим, хотя за такую ляльку бабла не жалко. Осталось обдумать детали…
Голоса стихли, оба «бизнесмена» ушли в другую комнату обсуждать план действий, а у Марины появилась наконец хоть какая-то информация о том, где и у кого она находится.