Он с видимым облегчением улыбнулся, вытер пот со лба, по-женски откинул назад волосы и более уверенным тоном сказал:
– Ничего не выйдет, дорогуша.
– Это еще почему?
– Потому что мне не нужна ассистентка.
– Была не нужна – теперь будет нужна.
– Что тебе такое в голову взбрело? – раздраженно спросил он, неуютно поежившись в кресле, глядя на меня снизу вверх. – Откуда ты вообще взялась?
– С улицы. Я вдруг подумала, что если у тебя появится такая красивая ассистентка, как я, то народ валом на твои концерты повалит.
– Я не даю концертов, – сухо проговорил Никодим. – Я провожу сеансы массовой терапии. Ты ошиблась адресом, тебе лучше сходить к Демьяну Саровскому – он работает с ассистентками.
– Я у него уже была – у него нет вакансий. И потом, он мне не нравится, – совершенно искренне сказала я.
– К нему ты тоже обманом проникла?
– Не важно, проникла, и все. Теперь я у тебя и не уйду отсюда, пока ты не согласишься.
– Уйдешь, – уверенно хмыкнул он. – Сейчас вернется Ольга, и ты вылетишь отсюда через окно.
– Она не вернется.
– Это еще почему?
– Потому что я закрыла дверь на задвижку, – я бросила на него уничижительный взгляд. – Так что соглашайся быстрее, пока она милицию не вызвала.
– Пусть вызывает, – колдун нервно дернул щекой. – Я обвиню тебя в нападении на жилище, и тебя посадят.
– А я думаю, что посадят тебя. Когда появятся менты, я разорву на себе одежду и заявлю, что ты пытался меня изнасиловать. И напишу об этом во все газеты. После этого на твои сеансы никто ходить не станет. Как тебе такой вариант?
– Это шантаж? – поникнув, спросил он.
– Нет, просто я пытаюсь найти работу. Сам знаешь, как сейчас с этим трудно.
– Но ты ведь ничего не умеешь, – пошел на попятную колдун. – Какая из тебя ассистентка…
– Я все умею, – твердо проговорила я. – Только скажи, что нужно делать.
– Ты все равно не сможешь, – продолжал он слабо сопротивляться, бросая взгляды на дверь за моей спиной.
– Смогу, не сомневайся. Говори, что, например?
– Например, нужно босиком ходить по битым стеклам, – его тонкие губы расплющились в торжествующей усмешке. – Слабо?
– Подумаешь, стекла, – презрительно скривилась я. – Я и по раскаленным углям могу.
– Все так говорят, пока до дела не дойдет, – он устало вздохнул и умоляюще посмотрел на меня. – Ладно, Мария или как тебя там, мне еще работать нужно. Уходи и оставь меня в покое. Пожалуйста.
– Значит, не веришь? – воинственно уточнила я.
– Нет, конечно.
– У тебя есть битые стекла?
– Послушай, это уже не смешно.
– Ладно, сама найду.
Я осмотрелась вокруг в поисках подходящей посуды для битья и остановила взгляд на бутылке из-под «Боржоми», стоящей в углу за диваном. Это было то, что нужно. Взяв бутылку, я на глазах ошарашенного колдуна хватила ее об пол прямо перед его креслом, отложила отбитое горлышко в сторону и сказала:
– Значит, не веришь?
– Ты спятила?! – он с ужасом вытаращил глаза. – Порежешься, дура!
– Ты ведь колдун – вылечишь, – я усмехнулась ему в глаза и начала ходить голыми ступнями по острым осколкам, приговаривая:
– Видишь, хожу и ничего не случается, могу и станцевать, если хочешь…
– Нет!!! – бледный и испуганный, он ошарашенно смотрел на мои ноги.
Для пущей убедительности я попрыгала на стеклах, потом вытянула правую ногу и сунула ступню ему под нос.
– На, смотри. Есть кровь?
Несчастный тупо уставился на мою ногу и отрицательно покачал головой:
– Нет. Как ты это сделала?
– Не важно, – я сгребла ногой осколки под диван. – Идем дальше. Что еще должна делать ассистентка колдуна?
Никодим со страхом смотрел на меня и молчал. Видимо, он уже понял, что я сделаю все, что он скажет, и теперь боялся предлагать что-то еще.
– У тебя что, язык отсох? – весело поинтересовалась я. – Не забывай, нам теперь работать вместе.
– Еще в ассистенток бросают ножи, – пробормотал он убитым голосом, – их распиливают пополам, отрезают им головы на гильотине и поднимают взглядом в воздух. Только умоляю, не пытайся отрезать себе голову…
– Насчет головы не знаю, а ножи можешь бросать в меня сколько угодно, – с готовностью предложила я. – Где у тебя ножи – на кухне? Пойду принесу…
– Стой, Мария! – взмолился Никодим своим тонким голоском. – Я беру тебя на работу!
– Ты серьезно? – на этот раз опешила я, удивившись столь легкой победе.
– На сто процентов.
Он был напуган и растерян, а таком состоянии лгать очень трудно, поэтому я решила ему поверить. Слегка сбавив тон, я уселась на диван и с довольной усмешкой спросила:
– А ты потом не передумаешь?
– Честно говоря, я и сам хотел найти себе ассистентку, но не видел подходящей кандидатуры, – пояснил он. – А ты меня просто поразила. Я и не знал, что такие существуют. Ты словно вышла из моих снов, ей-богу. Ты на многое способна, мы сможем делать большие деньги.
– А Ольга не будет против?
– Ты не смотри, что она суровая – это только с виду. На самом деле она будет делать все, что мне нужно, – он поднялся, придерживая руками полы халата.
– Кстати, идем, я покажу тебе твои рабочие реквизиты, а потом обсудим зарплату.
– А ты не сбежишь?
– Ты же все равно меня найдешь, – он попытался улыбнуться, но вместо этого на лице появилась какая-то жалкая гримаса.
Обрадовавшись, что колдун у меня в кармане и теперь я смогу сделать с ним все, что захочу, в том числе вытащить у него сведения о месте, где хранится шкатулка, я пошла за ним в коридор. Пройдя мимо двух комнат, он остановился у третьей, обитой железом двери, в замке которой торчал большой ключ. Повернув его, он распахнул дверь, включил свет, и я увидела что-то вроде небольшой кладовки. Чего там только не было! Пыльные коробки из-под импортной видеотехники, старые люстры, допотопный холодильник, несколько чугунных утюгов на полках вдоль стен, книги, скрученные провода, какие-то тряпки, чемоданы и рулоны туалетной бумаги. Если это была колдовская бутафория, то кто тогда мы с Валентиной, у которых подобного хлама в квартире на Новослободской было в десять раз больше? И тем более не понятно, зачем хранить все это за обитой железом дверью?
– Если тебе не трудно, достань, пожалуйста, вон тот черный чемодан с полки, – попросил колдун и виновато пояснил:
– Мне нельзя поднимать тяжести – позвоночник болит.