Улыбку с лица Стаса как рукой сняло. На черно-белом рисунке (сейчас он даже и вспомнить не мог, видел ли когда-нибудь цветные рисунки сестры) был изображен дом, в котором невозможно было не узнать ИХ собственный. Тот, в котором они находились сейчас. Стасику даже стало как-то жутко. Он оглянулся и почти шепотом спросил:
– Они что, живут здесь?
– Да нет же! Они живут здесь. – Алена ткнула в рисунок в районе окна кухни.
Стасик облегченно вздохнул. Эта дурашка поселила своих друзей в нарисованный дом.
– А ты же говорила, что Бэби живет в колодце, – пытался достать сестренку Стас.
Девочка пожала плечами и сказала:
– А они переехали.
– Понятно, – ответил Стасик и вышел из комнаты.
И только когда спускался по лестнице, он вспомнил о кролике.
«Куда все-таки эта дурашка дела своего Бэби?»
* * *
Алексей вдруг поймал себя на мысли, что ни разу за день не вспомнил о вчерашнем появлении Федьки. Правильная тактика, боец. Так и психику сохранишь, и совесть тебя не доконает. Забыл все, и делу конец. Раз не помню, значит, этого не было. Не было херовой войны, в которой и участвовать никто не был обязан, не было пятнадцати тысяч убитых, не было и Федьки Кулагина. Как хотелось, чтобы этого всего не было. Но, к сожалению, это еще как было. И последствия той войны глубоко застряли у него в голове, время от времени напоминая о себе.
Леша прикрутил последний шуруп крепежа, взял зеркало, вставил в пазы и подогнул крепежные хомуты. Попробовал – держится. Посмотрел на свое отражение. Холл в зеркале казался еще краше. Вдруг в холл вошел Кулагин и встал за спиной Леши. Страхов, приготовившись к худшему, развернулся. Перед ним стоял рабочий в синей робе с логотипом МАТОРИН. Чертова фирма прислала сантехника.
– Что у вас тут? – спросил рабочий. Но энтузиазма в голосе не слышалось.
– Унитаз надо заменить, – проговорил Алексей. – Черт!
«Мы же его не купили».
– Я сейчас. Вы пока посмотрите… Мы тут в стене, похоже, что-то пробили. – Он завел мастера в гостиную и показал на часы.
– Боюсь вас огорчить, но здесь труб нет.
Леша с недоверием посмотрел на рабочего и улыбнулся.
– Ну да. Они же в стене.
Страхов подошел и снял часы. Серое пятно стало едва заметным.
– Здесь труб нет вообще, – произнес сантехник таким тоном, будто объяснял ребенку очевидное.
– Значит, так! – произнес Алексей и сделал шаг к рабочему. Улыбка не сходила с его лица ни на секунду. Только теперь она ничего общего с шутками не имела. Теперь она пугала. Сантехник попятился.
– Мой сын вчера вбивал гвоздь в стену, на него полилась какая-то жижа. Это значит, что повреждена какая-то труба. Или ваши безрукие работяги мне в стены грязи насовали?
– Я посмотрю, – покорно сказал рабочий.
– Уж будьте добры. А я пока за унитазом.
Алексей вышел из гостиной и крикнул:
– Андрей! Андрюш!
Нет ответа. Из кухни с бутербродом в руке вышел Стасик.
– Станислав, привет. Ты Андрея не видел?
– Он у себя в комнате что-то собирает.
– Скажи ему, чтоб присмотрел за сантехником, пока я на рынок съезжу.
– Пап, а можно с тобой?
– Нет, сынок, я быстро. А ты тут проследи за всем, – сказал Страхов, еще раз заглянул в гостиную и вышел из дома.
«Там нет труб», – мысленно передразнил мастера Леша.
Фирма, предложившая ему свои услуги… Предложившая? Черта с два! Навязавшая свои услуги. Многое из того, что теперь, надо признать, радовало глаз в доме, Алексей не хотел заказывать в МАТОРИН-ДС. Первым делом ему нужен был дом, и первичный подсчет на выставочной площадке прибавил к начальной цене всего лишь двадцать пять тысяч – за замену деревянных окон на пластиковые и оргалитовой двери на металлическую. А потом понеслось-поехало. При приезде бригады строителей выяснилось, что проплаченный фундамент слишком мал, утеплитель в стенах слишком тонок, а проводку и сантехнику лучше делать через эту же фирму, иначе что-то там с гарантией. Он ничего не понял, что «иначе», и согласился на свою голову. А теперь у них там труб нет. А у кого они там?
Леша купил унитаз и уже загружал его в багажник своего «Соляриса», когда его кто-то толкнул. Страхов выругался и увидел цыганенка, убегающего в ряды рынка. Алексей скорее инстинктивно похлопал себя по карманам.
– Черт!
Кошелька нигде не было. Он еще раз, уже тщательно, проверил карманы. Так и есть, цыган увел его портмоне. Он посмотрел в ряды, раздумывая, стоит ли бежать за пацаном. Нет. Уже и догонять-то некого. Леша сел в машину. Со злостью стукнул по рулевому колесу и положил голову на руки.
– Ну что за день сегодня такой?!
Вдруг он услышал такой легкий шлепок, будто на пассажирское сиденье что-то упало. Он медленно повернул голову и посмотрел на кресло. День, похоже, налаживался, хотя в подобное верилось с трудом.
Леша взял в руки кошелек и открыл его. То, что кошелек был его собственностью, Алексей знал наверняка. Царапина на лицевой стороне сантиметров десять длиной, отсутствие кнопки на кармашке для мелочи, фотография Жанны в целофанированном кармашке. Страхов был уверен, что трех тысяч в среднем отсеке на месте не окажется. Но чудеса продолжались. Деньги были на месте. Он заглянул в кармашки с пластиковыми картами. Слабо верилось в то, что цыгане перешли на безналичные. Но мало ли, XXI век все-таки. Карты тоже были все на месте. Алексей вообще ничего не понимал. Ну не позарились же они на скидочную карту сети магазинов «Фамилия»? Он открыл карманчик на молнии и вынул все, что и в Москве-то использовалось не часто, а здесь было вообще без надобности. Скидочные карты «Фамилия», «Сток», «Дикси», «Пятерочка» и «Мастер-строй» лежали вперемежку с визитками разных людей, имена которых теперь мало о чем говорили Алексею.
Он пролистал картонные прямоугольники еще раз. И только теперь его привлек клочок бумаги, торчащий между визиткой «МАТОРИН-ДС» и скидочной картой аптеки «Семейный фармацевт». Леша выудил обрывок двумя пальцами и посмотрел на надпись. Всего четыре буквы, не значащие для Алексея ничего ни по отдельности, ни вместе.
АВРИ – было написано на клочке белой бумаги.
* * *
Милову хотелось убежать из этого дома. Добежать до машины, вдавить педаль газа в пол и уехать отсюда, ни разу не взглянув в зеркало заднего вида. Что-то зловещее было и в доме, и в хозяине, да и в пацане, сидевшем, побалтывая ногами, на спинке кресла. Сантехник посмотрел на серое пятно. Ему показалось, что оно стало больше и края как-то потемнели. Он потрогал. Сухо. Дотронулся до края и тут же отдернул руку. Края были влажными. Милов посмотрел на кончики пальцев в чем-то черном. Он понюхал их, а потом растер грязь. Слизь чавкнула и потянулась от одного пальца до другого. Милов, скривившись от отвращения, отер руку о синюю спецовку.