— Значит, так, — сказал Клейн, — я почти уверен — на дело придется идти сегодня вечером.
— Почти уверен? Разве ты не говорил, что дело решенное?
— Говорил.
Сырой воздух донес ароматную струю запахов. В одном из домов готовили что-то сытное и пряное, но трудноопределимое.
— Так сегодня или не сегодня?
— Может быть. Не знаю.
Клейн испытывал смешанные чувства. Ему хотелось немного подтолкнуть Селию, посмотреть, есть ли что-либо существенное за его подозрениями, хорошенько прощупать. Но если это какой-нибудь пустяк, не стоит дергать девушку перед выходом на задание.
Селия остановилась и повернулась к спутнику. Они оказались в полосе размытого света, падающего с высокого крыльца. Клейн смог наконец хорошо разглядеть выражение лица Селии.
— Что ты крутишь вокруг да около? Если хочешь чего спросить — спрашивай. Не надо мне иносказаний. До меня не доходит их смысл. Я не умею читать мысли.
Ага! Явно не ожидал такое услышать. Выпад, видимо, попал в точку.
— Тебя что-то тревожит, — ответил Клейн. — А твоя тревога передается мне.
Селия молча уставилась на Клейна, замешкавшись с ответом на несколько секунд. Даже при слабом свете Клейн видел, что она не может справиться с лицом.
— Ладно… — внезапно сдалась она. — Я… я что-то вдруг разнервничалась. Даже… даже не знаю почему. Ясное дело, сегодняшний поход ничем не отличается от других, но… не знаю. Сначала ты меня напугал, потом экстренное задание… Какая, спросишь, разница? А кто его знает… Кто-нибудь может оказаться рядом… придется выбирать другой маршрут… просто… Черт! Просто не ожидала получить задание в такой манере, потом пошли эти мысли… сама себе удивляюсь. Я решила не подавать виду, но, похоже, от тебя ничего не скроешь.
Селия наконец замолчала. Получилось выкрутиться или нет — трудно сказать. Попытка была довольно удачной, только вот беда — запоздалой. Замешкавшись с ответом всего на долю секунды, Селия допустила смертельный промах.
— Ничего, — сказал Клейн. — Я все понимаю. Проехали.
Он шагнул назад в полумрак в направлении Парнассус-авеню. В уме созрела двойная операция. Он сделает вид, что пытается успокоить ее издерганные нервы, что купился на ее номер. Слова утешения с готовностью появились из наработанного репертуара. Они не требовали напряжения мысли и рационального расчета, достаточно было, не вникая в смысл, проговорить их как отрепетированную роль.
Маховик пустых фраз одновременно запустил другую дорожку. Разум Кролла пришел в действие, мгновенно отфильтровал белый шум собственного голоса и как лазерный луч сфокусировался на уловках Селии.
Зачем ей понадобилось врать? Что объясняет ее поведение наиболее логичным и очевидным образом?
Вариант номер один: возможно, лепет о неожиданном приступе трусости — не вранье. Такое прежде случалось даже с профессионалами, чего уж говорить о новичке. Но тогда вранье что-то другое.
Вариант номер два: придумала, как распорядиться файлами в своих интересах. Не исключено, что сняла еще одну копию — для себя. Может быть, решила устроить небольшой шантаж или предложить информацию из файлов на продажу. Ей всегда не хватало денег. Что, если она оказалась более жадной, чем он предполагал?
Вариант номер три: ее застукали на последнем взломе и перевербовали. Но этот вариант не желал оформляться в четкую картину. Во-первых, он встретился с ней меньше чем через час после ее визита в офис, и она была намного спокойнее, чем в настоящий момент. Значит, событие, вызвавшее у нее нервозность, произошло после их встречи.
Других менее очевидных объяснений в голову не приходило. Что-то еще оставалось вне поля зрения, заставляя срабатывать звонки тревоги, но что?
— Давай сделаем так, — произнес Клейн, когда они подошли к машине Селии. — Я еще раз все проверю. Надо убедиться, что материал, который меня интересует, уже на месте. Иначе нет смысла идти на дело. Жди моего звонка.
В свете окна булочной Селия быстро заглянула в лицо собеседника. Повернувшись на месте, она вышла на проезжую часть, обогнула свою машину. Отперев дверь, бросила прощальный взгляд поверх крыши.
— Жди звонка, — повторил Клейн.
Селия открыла дверцу и села в машину. Клейн проследил, как она заперла дверцу изнутри, завела мотор, вырулила на улицу и скрылась из виду.
Пока Вера работала с Элизой и Лорой над ложными заметками о последнем сеансе, Фейн в наступающих сумерках спустился вниз по Хайд-стрит. Поравнявшись с переулком Хастингс-Террас, он свернул в короткий тупик, к стоявшему у салона антиквариата фургону Джона Бюхера.
Мартен постучал в дверь. Рома открыла, он уселся рядом на сиденье.
— Больной дышит ровно, — пошутила напарница, нахлобучивая пластмассовую крышку на стаканчик с кофе. — Группа Либби уже обрабатывает район, ходят по периметру, не высовываясь.
— Общую картину им передали?
— Ага.
— От Селии новостей нет?
— Она не звонила, я ей тоже. Договорились — чем меньше контактов, тем надежнее. Кроме того, если она станет звонить мне каждый раз, как заиграет очко, то никогда не успокоится.
Фейн повернулся к Бюхеру:
— Эрик готов?
Бюхер кивнул.
— Вызову, когда начнется гон. Он в десяти минутах отсюда.
Эрик Као был доцентом кафедры управления данными факультета компьютерных наук в Беркли. Бюхер периодически нанимал его для таких заданий. Как только компьютеры Кролла будут обнаружены, Као на месте решит, как лучше поступить — скопировать файлы или забрать «железо». Если компьютеры нельзя вывезти, Као снимет копию с жесткого диска и сотрет на нем все записи, не оставив никаких следов данных о Вере и ее пациентках.
— На машины метки поставили?
— Ставим, — ответил Бюхер, кивнув на монитор. Все шесть машин, участвующих в операции (Фейна, Ромы, Либби, Марка, Рида и Бюхера), снабдили метками системы слежения. Машины были обозначены на экране точками разного цвета. На бортовом мониторе каждый водитель мог следить за перемещениями остальных членов группы.
Фейн решил также пометить автомобили Элизы и Лоры, но не ставить женщин в известность. Это задание поручили Риду. Либби и ее команда были асами своего дела — объект «накрывали» и вели, не приближаясь к нему более чем на квартал.
Как только Кролл приедет на встречу с одной из женщин, его машину тоже пометят… если, конечно, обнаружат.
Мартен и Рома вышли из фургона и встали под навесом салона антиквариата. Сверху срывались ленивые капли дождя.
— Как пошло дело у Веры в офисе?
— Тяжело. Участвовать-то согласились, но случившееся еще не до конца дошло до их сознания.