— Эд, Джон, прикрывайте нас! — Мне до смерти хотелось, чтобы Эд и Джон в самом деле были рядом, но, как сказала бы капитан Кемпбелл, «пусть противник поверит в воображаемые батальоны».
Теперь, рассуждал я, если здесь кто-нибудь есть, то он или они должны уже дрожать от страха.
Нарушая мой приказ соблюдать осторожность, Синтия уже поднялась бочком по лестнице и повернула выключатель. Замигали флуоресцентные лампы на потолке, и все открытое обширное помещение залило холодным белым светом, который ассоциировался у меня со всякими неприятными заведениями.
Синтия спустилась, и мы осмотрелись. Это было обычное подвальное помещение со стандартным набором бытовой техники и приспособлений: стиральная машина, сушка, верстак, отопительная система, устройство для кондиционирования воздуха, разные ящики. Пол и стены были бетонные, и поверху шли бетонные балки, электропровода, водопроводные трубы.
Мы внимательно осмотрели верстак и полутемные углы, но ничего не обнаружили, кроме того, что у Энн Кемпбелл было обилие всевозможного спортивного инвентаря. Стена справа от верстака представляла дырчатую деревянную панель от пола до потолка, из которой торчали привинченные крюки и колья с проволочными подвесками различных размеров и форм. Тут висели лыжи, теннисные ракетки, в растяжках ракетки для сквоша и бадминтона, бейсбольная бита, снаряжение для подводного плавания — всего не перечесть. Все в определенном порядке, как в спортивном клубе. Кроме того, к панели был привинчен большой рекламный щит высотой примерно в шесть футов с увеличенной фотографией Энн Кемпбелл в полный рост, в боевой форме и с полным походным снаряжением, на ремне под правой рукой «М-16», к уху прикреплен радиотелефон. Энн изучает топографическую карту и сверяет время по часам. Лицо ее вымазано маскировочной краской, но только евнух не заметил бы на этой картинке неуловимую печать сексуальности. Надпись в верхней части щита гласила: «Пора распоряжаться собственной жизнью». Внизу другая надпись: «Сегодня же зайди на призывной пункт». А вот то, о чем умолчали надписи: «Обещаем тесное общение с лицами противоположного пола, здоровый совместный сон в лесу, купание в реке и прочие интимные забавы на природе, и все это там, где ни у кого вроде бы нет личной жизни».
Вероятно, я читал на этом фото свои собственные эротические фантазии, но умники из рекламной службы, которые придумали эту картинку, знали, что будет происходить в моем грязном воображении.
Кивнув на щит, я спросил у Синтии:
— Что ты об этом думаешь?
Она пожала плечами:
— Нормальное объявление.
— Не улавливаешь скрытой сексуальной идеи?
— Не улавливаю. В чем это конкретно выражается?
— Конкретно ни в чем. Это действует на подсознание.
— Попробуй описать.
Я чувствовал, что меня вот-вот поймают на крючок.
— Женщина с автоматом. У автомата ствол. Ствол как бы заменяет пенис. Карта и часы указывают на подспудное желание полового акта, но на ее собственных условиях — то есть там и тогда, где и когда ей захочется. По радиотелефону она ведет переговоры с мужчиной, сообщает свои координаты, говорит, что дает ему пятнадцать минут на то, чтобы он отыскал ее.
Синтия посмотрела на свои часы, сказала:
— Я думаю, нам пора двигать.
— Пора.
Мы начали подниматься по лестнице, но тут я непроизвольно оглянулся и сказал:
— Мне кажется, мы что-то пропустили.
Мы не сговариваясь кинулись к панели, единственному месту в подвале, где не виднелась бетонная стена фундамента. Я постучал по ней, нажал плечом, но она не поддавалась, так как была прибита к массивной раме. На верстаке я нашел шило и сунул его в свободное отверстие в панели. Через пару дюймов шило наткнулось на что-то твердое.
Я нажал посильнее, и оно пошло легко, видно, через что-то мягкое.
— Смотри, стена-то ложная. Никакой перегородки нет.
Синтия ничего не ответила. Она стояла перед вербовочным щитом. Потом подсунула под его раму пальцы и рванула на себя. Щит повернулся на невидимых петлях, открыв нам темное помещение. Мы стояли с Синтией рядом, освещаемые сзади мертвенно-белым светом флуоресцентных ламп.
Прошло несколько секунд. Нас не изрешетил град пуль. Мои глаза привыкли к темноте, и я различил в комнате кое-какие предметы, очевидно мебель. Потом увидел светящийся циферблат часов. Я прикинул: комната была футов пятнадцать в ширину и сорок — пятьдесят в длину, то есть тянулась от фасада коттеджа до задней стены.
Я отдал Синтии ее пистолет и стал шарить по стене, пытаясь нащупать выключатель.
— Так вот где Кемпбеллы держат, вероятно, свою свихнувшуюся доченьку, — сказал я.
Щелкнул выключатель, и комнату осветила настольная лампа. Краем глаза я видел, что Синтия изготовилась к стрельбе, и осторожно шагнул вперед. Встав на колени, я заглянул под кровать — ничего. Потом обошел комнату, открыл шкаф, затем небольшую ванную.
Мы с Синтией стояли молча, глядя друг на друга, затем, словно опомнившись, я сказал:
— Ну, вот оно.
В самом деле, это было «оно»: двуспальная кровать, тумбочка с зажженной лампой, комод, длинный стол, на котором стояли стереосистема, телевизор и видеокамера на треножнике для домашнего кино. Пол был устлан белым мягким дорогим ковром, правда, не таким чистым, как наверху. Стены были обшиты светлыми деревянными панелями. По левую руку стояла каталка на колесах, какие бывают в больницах, очевидно, для массажа или еще для чего-нибудь. Над кроватью на потолке было зеркало, а в раскрытом шкафу виднелись прозрачные кружевные предметы женского туалета, от которых бросило бы в краску продавца секс-шопа. Там же висели чистенький, опрятный фартук медсестры, который Энн вряд ли надевала для работы в больнице, черная кожаная юбка и такой же жилет, чересчур броское и бесстыдное платье с багровыми блестками, а также стандартная повседневная форма наподобие той, в которой Кемпбелл была на том дежурстве.
Синтия, мисс Недотрога, огорченно оглядывала комнату, словно Энн Кемпбелл посмертно обманула ее ожидания.
— Господи Иисусе! — воскликнула она.
— Обстоятельства ее смерти, — сказал я, — конечно же, связаны с образом жизни, но не будем делать поспешных выводов.
Ванная комната тоже была не такая чистая, как две другие, и в аптечке лежали презервативы, предохранительные тампоны, противосеменные мази... Такое количество противозачаточных средств могло бы вызвать резкое падение кривой рождаемости на Индийском субконтиненте.
— Разве женщины не пользуются каким-нибудь одним способом? — растерянно спросил я.
— Все зависит от настроения.
— Понятно.
Помимо контрацептивов в аптечном шкафчике были еще полоскания, разноцветные зубные щетки, зубная паста и шесть клизм. Никогда не думал, что у человека, питающегося молодыми побегами фасоли, могут возникать проблемы с пищеварением.