– Черт, парень, я думал, это просто какие-то клиенты в поисках дряни. Ты думаешь, эти парни его пришьют?
– Ты дал им адрес?
Делрой неловко вздохнул, потом отступил назад и задрал рубашку, словно собираясь показать револьвер, заткнутый за пояс. Широкие багровые синяки расплылись у него на ребрах с левой стороны – по всей вероятности, следы ботинок.
– Эти уроды мне выбора не оставили.
Тим гнал машину по улицам Саут-Централ. Затем повернул направо и сбросил скорость до минимума, считая дома. Место, где прятался Ритм, скрывала оштукатуренная стена, единственная во всем квартале. Тим припарковался выше по улице и прошел обратно, натягивая на руки свои перчатки с грузом. Деревянные ворота были открыты.
Входная дверь оказалась незапертой. Тим увидел лежащую на полу руку. Он вытащил пистолет из кобуры, затворил за собой ворота, чтобы перекрыть вид с улицы, и вошел в дом. Он двигался вдоль стены, вытянув пистолет и сдвинув локти. Рука принадлежала тучному телу. Он предположил, что это Ритм. Труп лежал ничком, приподнимаясь на внушительном животе; большая часть головы была отстрелена. Все говорило о том, что стреляли в упор.
Наверное, Роберт и Митчелл получили удовольствие, завалив сексуального маньяка, – такого же, как тот, что убил Бет Энн. Должно быть, это разожгло их аппетит.
В глубине комнаты лежало белое тело, тоже лицом вниз, без видимых признаков насилия. Тим перевернул уже застывающее тело носком ботинка и заметил два пулевых отверстия, оба высоко на грудной клетке. Еще одно тело лежало в коридоре; два выстрела в спину – один между лопатками, другой в почку. Тощий чернокожий подросток не старше двадцати лет.
Тим на всякий случай пробежался по остальной части дома. В задней комнате складной стол с весами и парой доз. Сбитая камера на штативе в дальнем углу. Зеркало с мутным стеклом в безвкусной золотой раме. Три крепких засова на задней двери.
Четвертый труп лежал распростертым на кухонном линолеуме. Белый, грудь вскрыта выстрелом большого калибра. Крепкое тело, куча татуировок, сильные мышцы на сильном торсе. Охранник, судя по виду. Рядом лежал автомат Калашникова, лямка все еще висела у него на шее. В одной руке зажат пикающий телефон, черный провод обернут вокруг предплечья.
Стоя над телом, Тим прикрыл один глаз и сквозь пулевое отверстие в стекле, взглянул на обгоревший многоквартирный дом за обширной лужайкой и пустырем на заднем дворе. Впечатляющий выстрел. У Роберта, скорее всего, была снайперская винтовка полицейской модели.
Тим вернулся в гостиную и осмотрел упавшую камеру. Пленки в ней не было. По змейке провода Тим пошел к розетке за холодильником. Когда он открыл дверцу холодильника, на него пахнуло спертым воздухом и запахом гнили. Комнатная температура. Кроме ряда формочек на полке, в холодильнике ничего не было. Тим отодвинул его от стены, воткнул в розетку вилку настольной лампы и щелкнул выключателем. Ничего. Розетка не работала.
Фальшивая камера слежения.
Тим осмотрел комнату, и его взгляд остановился на висящем на стене зеркале. Он подошел к нему и прижал пистолет к стеклу. Зазора между отражением и прицелом не было. Он потянул зеркало, но оно не поддавалось. Тогда он разбил его рукой в перчатке.
Из маленькой ниши в стене на него с любопытством смотрела ручная видеокамера. Он забрал пленку и вернул камеру в зияющую дыру зеркала. На обратном пути присел возле тела Ритма, разглядывая то, что осталось от лица.
Хотелось бы ему почувствовать горе.
Он ехал пятнадцать минут, прежде чем нашел магазин техники. Тим подошел к видеодвойкам, выставленным в заднем углу зала. Он почти час перематывал пленку, потом включил быстрый просмотр. На записи была видна большая часть гостиной и входная дверь; звук оказался на удивление хорошим.
Ритм мотался по комнате, его живот трясся, он разговаривал по сотовому телефону и яростно жестикулировал одной рукой. Охранник, которого Тим нашел лежащим навзничь на кухне, неподвижно стоял у двери, сложив руки. Автомат болтался у него на плече. Еще один белый появился из задней комнаты, размахивая двумя пакетами; за ним шел тощий черный подросток. Малыш ударил по рукам с Ритмом и исчез в ванной комнате. Белый парень протянул пакет, Ритм засунул туда толстую руку и провел кончиком пальца по деснам.
Пронзительный звонок телефона прервал беседу. Охранник у двери схватил телефон, висевший на стене:
– Да?
Телефон продолжал звонить. Охранник отнял трубку от уха и посмотрел на нее, потом поплелся в кухню.
– Этот чертов телефон уже сломался? – заголосил Ритм. – Я только купил его!
Тим заметил тени за входной дверью.
Охранник исчез из вида. Микрофон засек тихий звук бьющегося стекла. Снайперская пуля.
Потом дверь распахнулась и Митчелл ворвался внутрь, обеими руками сжимая кольт.
Руки белого мальчика, все еще сжимающие пакетики с кокаином, поднялись высоко вверх. Митчелл без колебаний выстрелил в него два раза, тот попятился, ударился о дверь ванной и упал как доска, лицом вниз. Пакетики с кокаином, которые он уронил при первом выстреле, выпустили меловые облачка.
Широкое лицо Ритма перекосилось слепой яростью, он бросился на Митчелла; его ботинки заскользили по рассыпанному кокаину. Митчелл выровнял прицел, ноги Ритма подкосились, и он упал на колени.
Митчелл со скоростью молнии пересек комнату, выпрямив локти и сжав пистолет обеими руками. Оружие остановилось у лба Ритма.
Ритм один раз фыркнул – как кит, выброшенный на берег.
– Ритм, – прорычал Митчелл, – сдохни!
Его руки дернулись от отдачи, голова Ритма вздрогнула, и из нее брызнула кровь. Митчелл поднялся и двинулся назад к двери, держа перед собой пистолет.
Дверь ванны была открыта. Пистолет Митчелла задержался на чем-то – скорее всего, на чернокожем подростке внутри. Через секунду парень вышел с незастегнутыми штанами, подняв руки, чтобы показать, что у него ничего нет.
Малыш дрожал от ужаса:
– Я ничего не видел. Я повернусь и уйду. Очень медленно.
Он повернулся и вышел из поля зрения камеры. Митчелл смотрел, как он уходит. Пистолет вздернулся, потом раздалось два выстрела.
Легкий скрип возвестил о том, что к обочине подъехала машина. Митчелл выхватил из камеры фальшивую пленку, попятился и исчез через входную дверь. Он был в квартире не более двух минут.
Рев мотора стих.
Тим нажал на «стоп» и вынул пленку. Повернулся. Продавщица, девушка лет семнадцати стояла в конце прохода, уставившись на темный экран с разинутым ртом, прижав руки к животу.
Она и Тим с минуту смотрели друг на друга.
– Простите, – сказал Тим, и она осталась стоять, открывая и закрывая рот, как рыба.
Заднюю дверь заброшенного многоквартирного дома, представлявшую собой выставку уличного граффити, вероятно, часто вышибали, и она неровно сидела в раме.