Она широко расставила ноги, чтобы распределить на них вес, и по сантиметру двинулась вперед, не отрывая ног от поверхности.
Под ней раздался жуткий треск — она тут же осела, легла на живот и поползла. Сквозь трещину потекла вода, лед с одной стороны приподнялся.
Она ухватилась за толстый кусок льда впереди, подтянулась к спасительному горбатому участку и начала подниматься на ноги. Вдруг она услышала позади дикий крик.
Эбби обернулась. Конни была всего метрах в трех от нее, прямо посредине черной грозовой тучи. Она не встала на четвереньки, чтобы уменьшить давление на лед, не скользила вперед — она стояла столбом и не двигалась.
— Эбби! — в панике завопила она. — Он ходит ходуном, он сейчас провалится! Боже мой, нет, боже…
Она отшвырнула нож и раскинула руки.
Эбби смотрела на эту картину сквозь снежную пелену — сердце даже не дрогнуло.
Конни начала опускаться на колени. Похожая на огромную морскую звезду, она медленно двинулась в сторону Эбби.
Лед зарычал, Эбби даже ногами почувствовала этот рев. Потом раздался звук, похожий на трещащий по швам шелк.
На лице Конни отразился невыразимый ужас. Глаза готовы были вылезти из орбит.
Эбби не двигалась с места и наблюдала за Конни.
Та вдруг подскочила, всем телом рванулась к Эбби, но тут лед со страшным треском провалился.
Мягкий всплеск упавшего в воду тела.
Конни бешено задвигала руками и ногами, пытаясь выбраться из воды, но лед продолжал трещать, полынья расширялась.
— Эбби, — выдохнула она, — спаси меня!
Холод из сердца Эбби разлился по всему телу. Конни всхлипывала и задыхалась, но очень скоро ее беспорядочная борьба прекратилась. Через минуту-полторы ноги безвольно повисли в воде.
— Эбби, — ее движения постепенно становились вялыми и ленивыми, голос ослабел — ледяная вода делала свое дело. — Помоги мне. П-п-пожалуйста. Я зап-п-лачу… с-с-сколько скажешь… л-л-любые д-деньги…
Снег сыпал на плечи, Эбби стояла и смотрела, как Конни умирает.
Она повторила „пожалуйста“ еще раза три и затихла. Теперь уже и руки перестали двигаться. Голова запрокинулась, вода покрыла рот. Она засыпала сном смерти.
Эбби больше не могла здесь стоять. Ветер усиливался. Через пару часов начнется настоящий буран. Нужно выбираться на берег, чтобы довести до конца начатое дело.
Она огляделась и поняла всю сложность своего положения. Темная туча накрыла озеро, и она не видела даже на пять метров вперед.
В голове раздался голос Лизы: „Господи, Эбби, ты даже глупее, чем я думала“.
Она не взяла с собой компас.
Эбби обогнула коварную прорубь и попробовала отыскать на снегу свои собственные следы и следы Конни. Вот! Явный отпечаток ноги. Она прошла несколько шагов, ступая след в след, только в обратном направлении, и вдруг следы оборвались. Лед покрывал слой снега.
Ветер дул в щеку, она внимательно изучала только что выпавший снег, пытаясь различить под ним характерные вмятины. Здесь мог разобраться только коренной житель, которого этому учат с пеленок. Ей лично казалось, что вокруг простирается совершенно белое, лишенное полутонов поле.
Она решила, что если повернуться к ветру правой щекой, то, двигаясь на запад, можно добраться до берега, если, конечно, ветер снова не сменит направление. Горы заставляли погоду делать странные вещи, оставалось молиться, чтобы на этот раз ветер дул в одну сторону.
Она посмотрела на часы: половина одиннадцатого. Утро, а темно, как вечером. Если она не дойдет до берега к полудню… Нет, нет, об этом лучше пока не думать.
Она двинулась вперед, стараясь идти как можно быстрее. Она не может находиться здесь слишком долго — несмотря на теплый лыжный костюм, она уже страшно замерзла. Если срочно не согреться, может начаться переохлаждение.
Эбби махала руками и шлепала себя по бокам. Жаль, что нельзя перейти на легкий бег. Стало бы теплее, но лед под ней может треснуть. Прислушиваясь к тому, что творилось под ногами, она ритмично заскользила вперед.
Мир для нее сократился до очертаний пепельной тучи на снегу, ветер со снегом бил в лыжный костюм. Легкие болели от холода. Она потерла лицо, но ничего не почувствовала. Может, как и у Лизы, у нее обморожены щеки?
Она дрожала всем телом. Что ж, это не так уж плохо: значит, организм борется и пока вырабатывает тепло быстрее, чем она его тратит.
На какую-то долю секунды ветер прекратился, будто решив передохнуть. Она посмотрела вдаль, пытаясь разглядеть берег, и ничего не увидела, кроме густой серой тучи. Ветер задул с новой силой. Становилось все холоднее.
Эбби продолжила путь. Дойдя до темной проплешины, она посмотрела на часы: почти двенадцать, но ей показалось, что она шла значительно дольше — полдня. Скорее бы добраться до берега. Там она сможет укрыться в лесу, разжечь костер и переждать буран. Она начала обходить тонкий лед и вдруг увидела посередине черную дыру проруби, в которой плавало что-то огромное и бесформенное.
Эбби вглядывалась в черноту. Господи, это же труп Конни. Значит, она сделала огромный круг и вернулась на прежнее место.
Она упала на колени и закричала:
— Черт возьми! Я здесь, наверное, сдохну!
Что делать дальше? Ветер все-таки сменил направление. Без компаса она так и будет ходить кругами, пока не замерзнет окончательно. Она подняла глаза — небо превратилось в сплошную темно-серую тучу.
Что делать! Сестра, истекая кровью, умирает в горах, а она посередине огромного озера погибает от мороза. Она громко выругалась.
Нет, она не хочет умирать возле плавающего в проруби трупа Конни. Она вообще не хочет умирать. А сейчас еще и не имеет права, пока не завершила задуманное.
Она поднялась на ноги. Ей показалось, что сквозь пургу она слышит что-то еще — какое-то покашливание, что ли. Она прислушалась — ничего. Наверное, начались слуховые галлюцинации.
Она стала рассматривать прорубь с плавающим трупом, пытаясь определить, где может находиться запад. Снова покашливание, на этот раз близко и очень отчетливо. На медведя не похоже — ни один мишка не полезет на середину трескающегося по швам озера, да еще в такую погоду.
— Эй, кто там! — крикнула она. — Отзовитесь!
Вдруг словно из ниоткуда перед ней материализовалась тень и бросилась под ноги.
— Моук?! Моук!
Пес налетел на нее, подмял под себя, тяжело дыша; он радостно ворчал и бешено крутил хвостом. Она запустила окоченевшие пальцы в его густую шерсть, затрясла его из стороны в сторону.
— Бог мой, ты все это время шел за мной! Невероятно! Ты ненормальная псина! Что на тебя наехало?