Лео недоуменно посмотрел на него.
— Да, — продолжил отец Джасинто, — если его не погубит буря или, что страшнее, бензопила, то дерево будет расти вечно. Оно отказывается умирать. За свой долгий век дерево иногда склоняет ветви к земле, они укореняются, прорастают и поднимаются на поверхность новыми стволами. Тис появился на Земле задолго до динозавров, около трехсот миллионов лет назад — палеонтологи нашли ископаемые останки и установили их возраст. Наверное, Создатель поместил это дерево на Земле как напоминание нам? Как второе древо жизни?
Лео забыл о своих мыслях и внимательно слушал.
Отец Джасинто пояснил:
— Да, нас изгнали из Райского сада, но Господь оставил нам деревья, фрукты, овощи и травы как напоминание. Грешно игнорировать Его дары… Идем подышим свежим воздухом, — улыбнулся он.
Монах и Лео не спеша дошли до огорода, вошли в парник. Лео инстинктивно расстегнул блейзер.
— Здесь мы выращиваем все виды трав, — сказал отец Джасинто. — Эликсир, который поставил тебя на ноги, варится из них по секретному старинному, воистину волшебному рецепту. Согласись, все это — дары Божьи, и мы должны почитать их. Пророк Иезекииль говорил: «После падения нас отправили в мир реальности, но нам достались свидетельства того, каким был сад радостей земных. Наш долг — воссоздать его».
Солнце клонилось к закату, пришло время вечерни. Лео на молитву не пошел.
По пути в келью он повстречался с миланским банкиром, нашедшим приют в монастырских стенах. Кроме них, здесь больше не было мирских посетителей. Джанкарло — приятный седеющий мужчина в вельветовых брюках, сорочке и кашемировом свитере — обменялся несколькими фразами с Лео, поскольку разговоры в монастыре не приветствовались. Банкир «сгорел» от стресса, перенапрягся на работе. Джанкарло мог бы выйти в море на яхте, которую держал на приколе в Портофино, но общество коллег-финансистов ему претило. Он выбрал две недели в монастыре, где, к своему удивлению, не просто отдохнул, но и набрался сил.
— Ни сотовых, ни факсов, ни совещаний, ни переговоров, ни телевидения, ни радио, ни компьютеров — блаженство. А что привело сюда вас?
Лео сказал, что страдает от сильного стресса и нервного напряжения.
Единственная связь с внешним миром, против которой монахи не возражали, — это пресса. Каждое утро владелец газетного киоска в Абано-Терме привозил Джанкарло выпуски авторитетных финансовых изданий.
— У меня есть все выпуски за последнюю неделю. Захотите взглянуть — милости прошу.
Лео провел вечер, методично просматривая газеты, начав с самого раннего выпуска. Любопытство было вознаграждено: он узнал, что в деле Найджела наметилось продвижение. Адвокат Алеманни срочно потребовал у общественного магистрата вызвать для дачи показаний горничную из усадьбы Ривьера. Очевидно, мистер Макферсон, услышав о похищении жены, настоял на таком решении. Обвинитель уступил, поскольку в этом, согласно статье 194 Уголовного кодекса, отказывать нельзя. Однако и магистрат, и мировой судья поинтересовались: почему же мистер Макферсон не потребовал этого раньше?
Ответ был дан в суде, к вящей радости прессы, которая жадно глотала каждую новую подробность. Саманта явилась в суд в яркой, кричащей одежде; ее с пристрастием допросили инспектор Гедина и магистрат. Девушка откровенно призналась, что состоит в связи с синьором Макферсоном: они регулярно занимались сексом.
— Вы вступали с ним в контакт в ночь с четвертого на пятое августа? — спросил обвинитель.
— Да.
— Почему вы не сообщили об этом во время опроса в усадьбе? Думайте, что говорите, — вы скрыли от следствия важную информацию.
— Я… я не хотела, чтобы у синьора Макферсона были неприятности.
— Весьма благородно с вашей стороны. А сейчас вас это не волнует?
Эстафету допроса принял Гедина:
— Почему вы передумали?
В статье говорилось, что Саманта держалась своей версии и была рада поведать прессе обо всем, что рассказала на допросе. Ее слова не пришлось приукрашивать. По словам Саманты, синьор Макферсон был страстным и щедрым любовником. В роковую ночь он дождался, пока жена уснет, и тайком покинул супружеское ложе, чтобы прокрасться в комнату к Саманте. Он оставался с девушкой почти до самого рассвета, хоть она и просила его вернуться к супруге, иначе та все поймет. Однако синьор Макферсон не соглашался, он был такой… горячий!
На фото Саманта смотрелась великолепно: смуглая девушка сияла юной, слегка вульгарной красотой, которая неизменно привлекала донжуанов средних лет, вроде Найджела.
Признание Саманты обеспечило Найджелу алиби и усилило веру Лео в реальность и достоверность прорицания. Он знал, что Найджел не убивал Анжелу. Его освобождение казалось делом решенным.
Однако случилось непредвиденное. В более поздних выпусках газет говорилось, что Гедина и магистрат устроили Найджелу совместный допрос в присутствии судьи, которая удовлетворила просьбу магистрата не освобождать Найджела из-под стражи.
Возмущенный Алеманни подал в суд на магистрата, судью, на трибунал Больцано и даже на министра вместе с министерством юстиции за затянутое и, на его взгляд, незаконное, неконституционное задержание мистера Макферсона.
Известный автор передовиц из «Коррьере делла сера» взял интервью у общественного магистрата. Причина, по которой мистера Макферсона продолжают содержать под стражей, оказалась проста: во время предварительного расследования он солгал, а значит, и сейчас вводит следствие в заблуждение. Найджел умолчал о том, что выезжал на винодельни в компании жертвы, солгал о своих действиях в ночь убийства, а теперь хочет, чтобы мир поверил запоздалому признанию горничной. Заплатил ли мистер Макферсон ей за эту ложь? Ведь он с легкостью мог выложить сумму, способную изменить жизнь человека. Адвокат Алеманни мог передать Саманте предложение о вознаграждении и договориться с ней. В его послужном списке значилось множество побед, но к закону он зачастую относился бессовестно. Признание горничной расценивалось как инкриминирующее обстоятельство. Показания Саманты не могут считаться свидетельством за отсутствием доказательств. Это разумный довод в пользу сомнений. Ни инспектора, ни магистрата, ни судью слова горничной не убедили в невиновности мистера Макферсона.
Новости об Орсине были редки и безрадостны. Безуспешная попытка ее дяди организовать выкуп, несмотря на запрет полиции и замороженные счета, завоевала ему симпатию публики. Люди слали в газеты письма и е-мейлы, вопрошая, почему полиция не разрешит несчастному просто заплатить похитителям. Больше новостей об Орсине не появлялось, но Лео с облегчением узнал, что у барона больше не вымогали денег, угрожая членовредительством племянницы.
В новостях международного уровня появились раскаивающиеся осквернители христианских святынь. Признания градом сыпались отовсюду — ультраконсервативные активисты, среди которых не было ни одного мусульманина, заявляли о своей причастности к осквернению популярных мест паломничества. Словно сговорившись, они признавались, что хотели усилить напряженность обстановки и подстегнуть создание Священной лиги, свалив вину за теракты на мусульман.