Швейцар не пошевелился, пока я не нажал на кнопку, и даже тогда движения его были неторопливыми.
Он приоткрыл дверь на пару дюймов.
— Что желаете?
— Я пришел к мистеру Корвуцу.
— Он вас ждет?
— Очень на это надеюсь.
— Ваше имя?
— Доктор Делавэр.
Закрыв дверь, он направился к телефону, а я переминался с ноги на ногу под навесом, готовясь к отказу, а возможно, даже к агрессии. Я чувствовал себя виноватым в том, что помешал Елене закончить ужин, но затем вспомнил про Сафранов и заглушил угрызения.
Швейцар повесил трубку и снова приоткрыл дверь:
— Он спускается.
Вскоре появился Роланд Корвуц — в коричневой рубашке, мешковатых серых брюках и белых кроссовках. В руках он держал крошечного белого померанцевого шпица.
Я приготовился к гневной тираде, но лицо мужчины было спокойным.
Швейцар выполнил свою основную обязанность, и Корвуц вышел из дома, направляясь на юг и все еще держа собаку на руках. Несмотря на маленький рост, ногами он перебирал быстро.
Я догнал его, и шпиц, восторженно залаяв, лизнул мне руку.
Корвуц заметил:
— Все считают вас хорошим парнем. — Этот маленький мужчина обладал густым баритоном, а его акцент в относительной тишине чувствовался куда сильнее.
— Дети и собаки, — кивнул я. — Иногда они хорошо разбираются в людях.
— Чушь полнейшая! — заявил Корвуц. — У меня был ротвейлер, так он всех обожал, даже явных подонков.
— Может быть, эта собачка умнее?
— Гиги, — сказал Корвуц, — ее так зовут. — Он пристегнул розовый поводок к ошейнику собаки и поставил ее на землю.
— Как в фильме?
— Моя жена любит этот фильм.
Гиги помчалась вперед.
Мы прошли целый квартал. Корвуц подождал, пока его любимица обследовала фонарный столб.
— Спасибо, что встретились со мной, — поблагодарил я.
Он не ответил.
— И простите, что испортил вам ужин.
— Если не вы, было бы что-нибудь еще. Моя дочь… Ей там очень нравится, но она еще не готова для таких мест.
— Ее слишком часто заставляют вести себя тихо?
— Иногда она, как они говорят, перевозбуждается.
— Знаете, я ведь не лукавил. Она милый ребенок со всех точек зрения.
Корвуц внимательно посмотрел на меня:
— Вы действительно психиатр?
— Хотите взглянуть на мою лицензию?
Он засмеялся.
— Елена — мой единственный ребенок. Я поздно женился.
Собачонка потянула поводок.
— Ладно, ладно, — сказал хозяин и позволил ей вести себя.
Десятью шагами дальше он поинтересовался:
— Этот тип, Брайт, действительно кого-то убил?
— Может быть, даже несколько человек.
— Безумие.
— Вы никогда не подозревали, что он разделался с Сафранами?
Он предупреждающе поднял ладонь:
— О них я не говорю. С ними только дерьмо связано.
— Меня всего лишь беспокоит, не могли Брайт…
— Брайта я видел дважды. Ясно? Только и помню, что он большой и жополиз. «Мистер Кей то, мистер Кей сё…» Тогда в моих домах было четыреста пятьдесят жильцов, точнее, четыреста семьдесят пять. Мне это надо — покупаться на мистера Кея?
— Зачем же он лизал вам задницу?
— Хотел быть моим лучшим другом. Как будто я не знал, когда меня пытаются обвести вокруг пальца. — Корвуц замедлил шаг и, подождав, пока собака не обнюхает очередной столб, поправил очки. Гиги передумала, и мы снова двинулись в путь. — Ей всегда надо много времени, чтобы сделать свои дела. Давай, собака. У меня дома работа ждет.
Я повторил вопрос. В ответ Корвуц прищурился:
— У Брайта были идеи мне на пользу. «Заведите правление жильцов, мистер Кей, все пойдет глаже». Я думал, что все это чушь.
— Но согласились.
— Если кто-то хочет помочь, зачем отказываться? Я так подумал: Брайт будет просить что-нибудь мне нужное, я скажу «нет». Но не понадобилось.
— Он никогда ни о чем не просил?
— Так получается.
— Даже снизить арендную плату?
— Да ну, — сказал Корвуц, — я это раньше сделал.
— Вы сделали ему большую скидку?
— Разве запомнишь… может, пару тысяч в целом.
— По доброте душевной? — не поверил я.
Корвуц повернулся ко мне:
— Я уже сказал, я видел его дважды. Он хотел помочь, зачем отказываться? В итоге ничего полезного не вышло. Дурацкое правление жильцов.
— Не помогло в перестройке в кондоминиумы?
Он усмехнулся и зашагал быстрее.
— Это здание довело меня до ручки. Брал деньги с других проектов для его финансирования. Надо было быть идиотом, чтобы связаться с этим куском дерьма! Затем деньги кончились, ставки выросли, а банки не давали кредит, если при этом не ухватят вас за… Все уходит на бумажную волокиту — с ума сойти, сколько нужно времени, чтобы что-то сделать в этом городе. Вам ни черта до этого дела нет. Хотите знать про Дейла Жополиза? Я уже все рассказал, и точка!
— Как вышло, что он снял у вас квартиру?
— По рекомендации.
— От кого?
— Какая разница?
Мы шли, пока Гиги не остановилась, завороженная ароматом помойного бака, на углу Шестьдесят девятой улицы.
— Вперед, хватит, — сказал Корвуц.
— Так кто порекомендовал вам Брайта?
— Опять?
— Что тут скрывать?
— Да не нужны мне были новые жильцы! Вы перестраиваете, вам нужно пустое здание. Но Брайт обещал не шуметь, тогда я сказал: «Какого черта, ладно». В этом моя проблема — мягкое сердце.
Гиги отошла от помойки, и мы прошагали еще полквартала, прежде чем я спросил:
— Кто за него поручился?
— Чего вы к этому привязались?
— Соня Глюсевич?
Корвуц облизнул губы.
— Вы знали Соню?
— Я знаю, что она ваша кузина и была членом правления вместе с Дейлом.
— Кузина, — повторил он, как будто в первый раз услышал новое слово. — Второй муж ее матери — племянник одной из моих сводных сестер.
— Она знала Дейла и рекомендовала его вам?
Он неохотно кивнул.
— У нее с ним был роман?