Даг Салливан пытался не нервничать. Клиенты порой ведут себя очень странно. Он сел за свой стол, быстро нажал маленькую кнопку сбоку и вызвал секретаршу.
— Сьюзен, принесите, пожалуйста, папку номерного вклада 116202339 и бланки с образцами подписей. — Он посмотрел на непрошеных гостей. — Прошу вас, садитесь.
Через минуту перед ним лежала папка с делами Гонсалеса.
— Так какие у вас затруднения, сеньор…
— Гонсалес. С моего вклада сняли деньги.
— Да, — подтвердил управляющий, — вчера с вашего вклада в «Банке США» двадцать миллионов долларов были переведены на ваш счет в Швейцарии.
— Почему это сделали без моего ведома?
— Вы, очевидно, забыли, — произнес Даг Салливан умиротворяющим тоном. — Вот в папке лежит ваше распорядительное письмо.
Гонсалес бросил взгляд.
— Это не моя подпись.
Управляющий изумленно посмотрел на него. Этот человек явно не в себе.
— Что вы имеете в виду, сеньор Гонсалес? Что значит «не ваша подпись»? Это та же подпись, которая стоит на всех других ваших распорядительных письмах. А также, — он перелистнул страницы в папке, — на бланках, которые вы заполнили при открытии номерного счета.
Гонсалес облизнул пересохшие губы. Схватил папку и через несколько секунд швырнул ее на пол.
— Тут нет ни одной моей подписи.
Управляющий начал терять терпение. Он привык иметь дело с тупыми клиентами, но есть же предел.
— Давайте разберемся, сеньор Гонсалес. Вы владелец этого номерного вклада?
— Да.
— Прежде вы давали нам распоряжения о переводе денег на ваш счет в Швейцарии?
— Да.
— То есть вы признаете, что распоряжения эти ваши, но отказываетесь признавать свою подпись. Как же это понимать, сеньор Гонсалес? Мы несколько раз переводили деньги с вашего номерного счета в швейцарский банк «Лекс», и все было нормально. А теперь вы, извините, врываетесь в мой кабинет с утверждением, будто этого последнего распоряжения о переводе денег на тот же счет в Швейцарии не давали. Но даже если это так, вам все равно не о чем беспокоиться, сеньор Гонсалес. Вы свои деньги не потеряли. Вам достаточно только распорядиться, чтобы банк «Лекс» перевел их назад.
— Это невозможно! — истерически вскричал Гонсалес. — Деньги исчезли. В банке «Лекс» отвечают, что их уже перевели еще куда-то. Тоже согласно моему распоряжению.
Управляющий с трудом сдержал улыбку.
— В таком случае, сеньор Гонсалес, вам следует обратиться с претензиями в банк «Лекс». Мы в этом вопросе ничем вам помочь не можем. Однако теперь у меня возникли серьезные сомнения, что вы действительно владелец данного номерного счета. Я вынужден попросить вас расписаться, чтобы сверить вашу подпись с поставленными на бланках. — Даг Салливан протянул Гонсалесу ручку и продолжил: — И если у вас есть какие-то претензии к «Банку США», пожалуйста, приходите в понедельник. Мы их обязательно рассмотрим с привлечением правоохранительных органов Панамы, и, разумеется, вам придется доказать право на владение этими деньгами, а также каким образом они были получены.
Один из подручных наклонился и что-то прошептал Гонсалесу на ухо. Тот стиснул зубы и не прощаясь вылетел из кабинета Дага Салливана. В аэропорту, садясь в самолет, отправляющийся в Швейцарию, он повернулся к приспешникам:
— Найдите его и убейте. Я хочу, чтобы этого мерзавца пропустили через мясорубку. Медленно.
На пропускном пункте в пограничном городе Пасо-Каноа тянулась длинная очередь автомобилей и фургонов. Себастьен поставил «ягуар» в хвост и вышел размять ноги. Через несколько минут он вернулся и разбудил Таню.
— Плохие новости. Пограничники и полиция осматривают все машины. Ищут человека, очень похожего на меня. Выходит, друг Гонсалес нас все же опередил.
— Что же делать? — На Тане лица не было.
Себастьен развернул карту. Попасть в Коста-Рику можно лишь через Пасо-Каноа. Других дорог здесь нет. Оставалась единственная возможность — перейти границу пешком по труднопроходимой горной местности. Он посмотрел на Таню, на ее тонкое хлопчатобумажное платье. Нет, она не выдержит.
— Таня, тут недалеко есть отель. Поехали, может, удастся устроиться на какое-то время. Там решим, что делать дальше.
Они сели в автомобиль. Себастьен повернулся, погладил ее лицо, поцеловал в лоб. Таня такая красивая.
— Я думаю, мы прорвемся.
Отель «Серро-Пунто» был небольшой, класса люкс. Летом здесь все номера занимали богатые туристы, приезжавшие подышать горным воздухом, половить форель и полюбоваться чудесными видами. Отсюда до границы с Коста-Рикой по прямой около тридцати километров. К отелю вела узкая извилистая дорога. Себастьен остановил машину на повороте.
— Таня, нас не должны видеть вместе. Гонсалес пока ничего о тебе не знает. Поэтому я подъеду, возьму номер на одного, а ты придешь позже, пешком. Отправляйся сразу в бар, закажи выпить. Я пройду мимо и как-нибудь дам знать, какой у меня номер. Ты подожди минут десять и отправляйся туда.
Себастьен подъехал к отелю. Сказал портье, что хочет пару дней половить форель. Тот аккуратно записал в регистрационную книгу данные, которые он назвал.
От Себастьена не укрылось, что портье заметно нервничает и поглядывает на «ягуар», стоящий у отеля. Он понимал, что это значит. Его сердце гулко застучало, словно невидимая рука уже заколачивала гвозди в крышку гроба.
Таня вошла в номер, когда Себастьен заканчивал укладывать рюкзак. Он бросил на нее взгляд и понял, что она не верит в благоприятный исход и уже прощается с ним. Пытается запечатлеть в памяти их последние моменты вместе. Себастьен улыбнулся. Нет, эта ловушка еще не повод, чтобы сдаваться.
Он подошел, прижал ее к себе.
— Тебе надо уходить. Немедленно. Ты видела, мы проезжали деревню. Там остановка автобуса. Доберешься до Пасо-Каноа. Оттуда на междугородном автобусе попадешь в Коста-Рику. Он отходит в три часа дня. Гонсалес тебя не ищет, так что бояться нечего. Но автомобиль не бери, на всякий случай.
— А ты?
— Я пойду через горы. — Он достал из дипломата бумаги и запихнул в рюкзак. — Встретимся в Сан-Хосе через два дня. Там, где договорились.
— А если ты не придешь?
Себастьен сел на кровать. Пришло время осознать реальность.
— Если я не приду, значит, меня на этой земле больше нет. — Он посмотрел на нее. — Как ты тогда поступишь?
— Не знаю. — Ее лицо было мертвенно-бледным. — Я не думала об этом.
— Давай подумаем сейчас, Таня, вместе, — проговорил Себастьен деловым тоном. — Жизнь должна продолжаться и без меня. Ты возвратишься в Панаму, поработаешь несколько недель и подашь заявление об уходе. А потом надо будет заняться нашими соперниками. — Он начал застегивать рюкзак.