Только что Арсену сообщили, что Каменской звонил ее начальник, и по содержанию разговора стало понятно, что Градов задействовал какие-то дополнительные рычаги, поставив под сомнение его, Арсена, способности довести дело до конца. Каков наглец, вы только подумайте! Задетыми оказались не только интересы безопасности, но и самолюбие Арсена. Он знал, что в этом случае следует немедленно расторгать контракт с клиентом, можно даже заплатить ему неустойку, а можно и не платить, а примерно наказать за нарушение правил безопасности, дабы другим неповадно было. С Градовым надо кончать немедленно, но, к сожалению, Арсен был вынужден признать, что это не так-то просто сделать. Выходка Сергея Александровича привела к определенным последствиям, волна этих последствий докатилась до Каменской, и теперь надо постараться выйти из ситуации с наименьшими потерями.
Она считает, что на нее давит тот, кто убил Еремину. Если вдруг это давление прекратится, не принеся желаемого результата, она может сообразить, что у того, кто организовал все это, нет собственного интереса. А тут уж недалеко и до мысли о посредниках. Каменская девочка умненькая, хоть и неопытная, но из нее может выйти крепкий профессионал, если ее поднатаскать. Делать она, конечно, ничего не умеет, несколько дней за ней по пятам ходили люди Арсена и дяди Коли, а она ни одного из них не засекла. Но головка у нее светлая и устроена правильно, поэтому надо с девочкой дружить, у Арсена на ее счет появились далеко идущие планы. Девочке четкости мышления и хватки досталось от Господа полной мерой.
Арсен вообще определял людей по тому, сколько каких качеств им досталось от Бога: одному – большим ковшом, другой опоздал и урвал лишь горстку, а третий поленился стоять в очереди и остался ни с чем…
Встречаться с Градовым Арсен не боялся. Если бы на Петровке докопались до Сергея Александровича, давно бы уже с ним побеседовали или на худой конец пустили за ним «наружку». Но к Градову никто не приходил, а наблюдателей люди Арсена не обнаружили. Каменская, конечно, что-то пронюхала про семидесятый год, но явно недостаточно, чтобы выйти на Градова. Другое дело дядя Коля – его мальчишка, Дьяков этот, почти наверняка прокололся, но это пока не особенно опасно, он про Градова ничего не знает.
К месту встречи Арсен пришел с опозданием на восемь минут. На самом деле он явился в условленное место загодя, внимательно осмотрелся, проверился, потом понаблюдал за улицей после прихода Градова и только после этого, убедившись в отсутствии подозрительных личностей, зашел в бар.
– Вы, Сергей Александрович, ведете себя не правильно, – спокойно начал он, переливая ликер из крохотной рюмочки в чашку с кофе.
– Что вы имеете в виду? – вздернул красивые брови Градов.
– Вы прекрасно знаете, что я имею в виду. Ругаться и скандалить с вами я не собираюсь, давайте разойдемся по-хорошему.
– Но почему? Что произошло?
– Дорогой мой, вам уже достаточно лет, чтобы забыть детсадовские замашки. Только маленькие дети, зная за собой вину, упорно отрицают ее, надеясь на то, что взрослые ничего не знают. Я не блефую, или выражаясь уголовным языком, не беру вас «на понт».
– Хоть убейте, не понимаю, о чем вы.
– А что, это неплохая мысль! – усмехнулся Арсен. – Это решило бы разом множество проблем. Может быть, убийство – это единственный способ заставить вас прекратить вашу дурацкую самодеятельность. Более того, вы упорно продолжаете мне врать. Почему вы скрыли от меня историю с Никифорчуком? Вы мне не доверяете? Прекрасно, крутитесь сами, как умеете, вместе со своим придурковатым Черномором и его бандой недоносков. Я свою задницу подставлять не собираюсь.
– Я ничего не понимаю, – растерянно пробормотал Градов. – Я вам клянусь… Я ничего не сделал такого, что могло бы повредить нам…
– Сергей Александрович, дискуссия окончена. Сейчас мы с вами попрощаемся и расстанемся, я надеюсь, навсегда. Вы с самого начала мешали мне работать, вы утаивали от меня важную информацию, из-за чего мне и моим людям приходилось по несколько раз на ходу перестраивать продуманные комбинации. Вы подсунули мне своих мускулистых ублюдков, заверив меня, что они опытные и квалифицированные исполнители, а они оказались безмозглыми идиотами, провалившими все дело. А все потому, что вам жалко денег. И я подозреваю, что вы и сейчас не все рассказываете мне, а это для меня опасно, потому что из-за вашего, простите, жлобства я могу попасть в сложную ситуацию. Вы не доверяете мне, я не доверяю вам, поэтому нам лучше всего расстаться, и немедленно. Считайте наш договор утратившим силу.
– Но как же… Как же мое дело?
– Оно меня больше не интересует.
– Но ведь я заплатил вам! Арсен, вы же не можете меня бросить на произвол судьбы! – взмолился Градов. – Вы сами говорили, что осталось потянуть всего несколько дней, до третьего января, почему же вы меня бросаете? Если я где-то был не прав – ну простите меня, если я что-то сделал не правильно – так ведь не со зла, Арсен, я умоляю вас, вы не можете так…
– Я? – холодно удивился Арсен. – Я могу все. И так, и не так, и как угодно. Вы мне неинтересны, вы мне не нужны, поймите это наконец. У меня своя работа, свое дело, я его делаю с удовольствием и, смею надеяться, неплохо. Потом появляетесь вы и пытаетесь заставить меня работать не так, как я привык, и не с теми людьми, как обычно. В этих условиях работа у меня не клеится, вы мне мешаете, ну и ради чего я буду корячиться и лезть из кожи вон? Ради ваших прекрасных глаз? Вы, господин Градов, в Думе имеете большую силу, а для меня вы никто, ничто и звать вас никак.
Ради гонорара? Вы со своей местечковой жадностью добились только одного: я готов вернуть вам все выплаченные вами деньги, потому что личная безопасность мне дороже. Может быть, вы думаете, что, расторгнув с вами договор, я испорчу себе репутацию в том мире, который пользуется моими услугами? Уверяю вас, эта история только пойдет мне на пользу. Завтра же все заинтересованные лица будут знать, что, во-первых, я ставлю интересы безопасности выше денежных расчетов, а во-вторых, что меня надо слушаться и мне нельзя мешать, иначе я брошу своего клиента на произвол судьбы без малейших сожалений. Запомните, Сергей Александрович, еще не родился на свет такой клиент, ради которого я пошел бы на уступки. Вы хотите что-то сказать?
– Я хочу… Что я должен сделать, чтобы вы продолжали работать? Называйте свои условия, я согласен на все.
Арсен с интересом разглядывал породистое красивое лицо Градова. Даже в растерянности и страхе оно не потеряло своей привлекательности, лишь приобрело какое-то трагическое выражение. Поторговаться с ним, что ли?
Конечно, ни о какой дальнейшей работе не может быть и речи, с такими типами надо рвать сразу и бесповоротно, но просто любопытно, на что он готов пойти ради спасения собственной шкуры. Если отозвать людей с дела Ереминой, оно может быть раскрыто за сутки, максимум – за двое. Интересно, Градов это понимает или нет?