Он жаловался не зря: повсюду слышался треск цикад.
Билли Эрл выбежал из-за деревьев с перекошенным, белым от ужаса лицом.
— Я видел змею! — выпалил он. — Она длиннее Айка Роджерса в сапогах с каблуками и толщиной в мою руку! А Томми Краудер говорит, на другом берегу бухты водятся громадные свирепые аллигаторы. Будь проклято это место!
— К здешней фауне мы скоро привыкнем, — успокоил его Ричард. — До сих пор нас кусали только муравьи, пусть даже размером с жука. А эти «аллигаторы» — всего-навсего гигантские ящерицы. Я видел, как одна забралась на верхушку дерева.
Строительство шалашей завершилось к середине душного, ветреного дня, полного неожиданностей и жутковатых встреч. Солнце садилось, на юге начали сгущаться тучи. Темно-синий бархат неба рассекли первые молнии. Отряд Ричарда построил свое жилье возле огромной глыбы песчаника с углублением в одном боку, словно проделанным большой ложкой.
— Пожалуй, — заговорил Ричард, глядя на небо, — надо сложить вещи под камень — на всякий случай. Пальмовые ветви не спасут нас от дождя.
Гроза разразилась через час и бушевала яростнее, чем шторм у мыса Дромадер; колоссальные, ослепительные зигзаги молний ударяли прямо в землю среди деревьев. Неудивительно, что многие из них раскололись и обуглились! Сверкнула молния, и в тридцати футах от шалаша гигантское дерево с атласной золотистой корой мгновенно охватило голубоватое пламя, вверх взметнулся столб искр. Дерево запылало и вскоре сгорело дотла. Вместе с дождем начался пронизывающий порывистый ветер, за минуту разметавший кровлю из пальмовых веток. По сухой земле заструились ручьи, струи дождевой воды с силой били в почву. Каторжники вмиг промокли до нитки. Этой ночью они спали в окружении уцелевших подпорок, стуча зубами от холода. Их утешало лишь то, что под камнем их вещи остались сухими.
— Нам нужны прочные инструменты и веревки, чтобы укрепить кровлю, — заявил утром Уилл Коннелли, едва сдерживая слезы.
Пора поискать кого-нибудь из начальников экспедиции рангом выше Ферзера, решил Ричард. Ему не было дела до того, что каторжникам запретили подходить к палаткам губернатора: Ричард отважился на этот отчаянный шаг ради спасения друзей.
Он зашагал по лагерю, радуясь, что песчаная почва мгновенно впитала дождевую воду. Возле ручья, там, где пехотинцы нагромоздили три каменные глыбы, соорудив грубое подобие бастиона, он заметил в зарослях блестящие черные тела и ощутил сильную вонь гниющей рыбы. Значит, это вовсе не игра воображения: Ричард уже не раз слышал, что от туземцев несет рыбьим жиром, как от ила в бристольском порту. Но туземцы мгновенно скрылись в лесу, а Ричард по камням перебрался через ручей и направился к большому лагерю на западном берегу бухты, где обосновалось большинство каторжников-мужчин и все женщины (их высаживали на берег по несколько человек). Здесь уже были поставлены палатки врачей, палатки морских пехотинцев и офицеров, а также шатер майора Росса. Ричард отметил, что в этом лагере даже каторжников разместили в палатках. Стало быть, палаток на кораблях не хватало. Именно поэтому Ричарда и еще сто каторжников высадили на восточном берегу бухты и велели им самим строить укрытия подальше от недреманного ока губернатора.
— Я могу видеть майора Росса? — спросил он часового-пехотинца, стоящего у входа в большой круглый шатер.
Незнакомый рядовой смерил Ричарда презрительным взглядом.
— Нет, — процедил он.
— Но у меня срочное дело, — настаивал Ричард.
— Вице-губернатор слишком занят, чтобы тратить время на таких, как ты.
— Тогда можно подождать, когда он освободится?
— Нет. Проваливай отсюда, как тебя там…
— Ричард Морган с «Александера», номер двести три.
— Впусти его! — послышался голос из шатра.
Ричард вошел в шатер с двумя откинутыми боковыми полотнищами и дощатым полом. Внутри он был разделен полотняной перегородкой на два помещения: одно из них служило майору кабинетом, а второе — спальней. Сам майор, как и следовало ожидать, в одиночестве сидел за складным столиком, заменявшим письменный. Росс презирал подчиненных, однако отстаивал права, привилегии и достоинства служащих морского корпуса при всех столкновениях со служащими королевского флота. Губернатора Артура Филлипа он считал непрактичным болваном и тряпкой.
— В чем дело, Морган?
— Я с восточного берега бухты, сэр. Мне хотелось бы поговорить с вами.
— Ты чем-то недоволен?
— Нет, сэр, просто у меня есть несколько просьб, — объяснил Ричард, глядя майору в глаза и сознавая, что он — один из немногих обитателей Порт-Джексона, не чувствующих неприязни к Россу.
— Каких?
— Нам приходится самим строить жилища, сэр, а у нас нет никаких инструментов, кроме пары топоров. Большинству отрядов удалось соорудить каркасы, но кровли из пальмовых веток непрочны, потому что нам нечем их связать. Мы обошлись бы гвоздями и бечевками, но у нас нет никаких инструментов — ни сверл, ни пил, ни молотков. Будь у нас хоть какие-нибудь из них, работа спорилась бы быстрее.
Майор поднялся и коротко приказал:
— Мне надо пройтись. Идем со мной. А ты рассудительный малый, — продолжал он, выходя из шатра, — я заметил это еще с тех пор, как на «Александере» вышли из строя насосы. Ты серьезен, деловит и предпочитаешь работать, а не жалобно скулить. Будь у нас побольше таких, как ты, и поменьше отбросов, которыми кишмя кишат английские тюрьмы, колония смогла бы процветать.
Ричард, с трудом поспевающий за быстро идущим майором, пришел к выводу, что вице-губернатор не верит в успех эксперимента. Они миновали лагерь морских пехотинцев и приблизились к четырем круглым шатрам, где разместились морские офицеры. Лейтенант Шарп сидел в тени под навесом шатра капитана Джеймса Мередита в обществе самого капитана, потягивая чай из фарфоровой чашки. При виде майора оба офицера поднялись, всем видом давая понять, что им неприятен этот резкий, несдержанный в словах и поступках человек. Об этом знали все, в том числе и каторжники: распаленные ромом и портвейном, офицеры часто ссорились, постоянно находясь в оппозиции к Россу. Впрочем, при любых обстоятельствах у него находились сторонники.
— Лесопилки уже строят? — ледяным тоном спросил майор.
Мередит махнул рукой вдаль.
— Да, сэр.
— Когда вы в последний раз осматривали их, капитан-лейтенант?
— Я как раз собирался туда. Сразу после завтрака.
— Который вы, как вижу, завершили не чаем, а ромом. Вы слишком много пьете, капитан-лейтенант. Лучше бы вы уделяли больше времени делу!
Отдав честь, Шарп скрылся в шатре и тут же вернулся с Макгрегором на руках.
— Возьми его, Морган. Мне говорили, его выиграл один из твоих товарищей. — Он ухмыльнулся. — Сам я ничего не помню.
Готовый провалиться сквозь землю от смущения, Ричард взял радостно барахтающегося щенка и последовал за майором Россом.