Ну и последний повод Леонид считал самым несущественным, хотя порой и кривился от своих же мысленных возражений на сей счет. Его плотно круглосуточно пасли! Обе девушки, теперь с гордостью и удовольствием носящие имена Горгона и Ехидна и думающие, что это имена богинь, сопровождали его всегда и всюду. И даже если он долго засиживался в туалетной комнате, стучали в дверь, требуя отозваться немедленно. Чувствовалось, что к иномирцу приставили самых лучших, самых ответственных и самых ретивых служак местного антиколониального подполья. Такие ни мгновения не задумаются перед убийством своего подопечного, если поступит команда от их руководителя или возникнет малейшая угроза пленения объекта гаузами.
И при этом девицы старались оставаться ласковыми, обворожительными, обаятельными, милыми, весёлыми, нежными и крайне любящими женственными особами. И чаще вели себя так естественно, душевно и радостно по отношению к нему, что даже великий маэстро превращений забывался, принимал их отношения за чистую монету и отвечал полной взаимностью. Но как только приходил в себя, тут же вспоминал, насколько эти фурии смертельно опасны, старался отгородиться от них эмоциональными щитами и с головой окунуться… в работу.
Ничего больше делать не оставалось. Потому что порой девицы ему казались сущим кошмаром. Конечно, при желании и крайней необходимости знаменитый Чаплин сбежать всё-таки мог. Будучи человеком весьма предусмотрительным, а также обладая большой фантазией, заблаговременно стал предпринимать нужные шаги в этом направлении, готовя для себя иную одежду в неприметных местах, необходимый грим с париками и некоторые неприятные сюрпризы, которые могли бы задержать его преследовательниц в случае отрыва от погони.
Но это всё делалось попутно, на всякий случай и для личного морального успокоения. Мол, когда пожелаю, тотчас уйду.
А беседы с валухом продолжались, некие мероприятия планировались, и определённые шаги предпринимались.
Изначально барон поделился с Чарли Чаплином общими сведениями, касающимися непосредственно каторги. Что вначале вызывало неверие, так это утверждения валуха, что большинство сведений он сам узнал совершенно недавно, в последние недели. Источник своей информации он не указывал и потребовал на эту тему даже не заикаться. Но сам землянин сделал скорее всего верное предположение: кто-то из техников-великанов сумел подключиться к терминалу связи гаузов или попросту научился подслушивать их приватные разговоры. Потому что главные особенности и детали той страшной преисподней, находящейся невесть где, звучали так, словно были подхвачены из разговора.
Но даже этих намёков, полунамёков и недоговорённостей хватило, чтобы понять: даже Борису Ивлаеву, несмотря на все его умения и проворность, выжить будет архисложно. То есть следовало пойти на всё, пожертвовать чем угодно, но срочно друга вытягивать оттуда любыми способами. И сам Леонид решил даже приоткрыться перед бароном во время четвёртой встречи. Не в том, что он обладатель Первого Щита и в будущем станет магом, а в той толике силы, которой уже мог пользоваться:
– Мои умения не велики и не идут ни в какие сравнения с умениями моего друга, но в последнее время у меня невероятно развился слух.
– О, как! – оживился валух. – И насколько конкретно развился?
– Если вокруг меня не будет иных, мешающих шумов, то я могу легко расслышать разговор людей, стоящих в самом конце улицы. То есть метрах в ста, а возможно, что и в двухстах.
– Мм! Неплохо, а правильнее сказать, – феноменально. Пока, правда, не знаю, где бы и как твои способности использовать, но обязательно над этим подумаем.
Ну и после этого сбор сведений, или, иначе говоря, их поступлений, продолжился. Так, например, стало известно, что гаузы всё-таки иногда используют тех же Светозарных для инспекций на Дно. Кого именно и по каким критериям отобранных, вначале было неизвестно. Только и проскочило утверждение, что каждого разведчика на Дно посылают уже сильно и сильно омоложенным. Из чего был сделан вывод: люди, уже побывавшие на Дне, отправляются туда шпионить как раз за это самое омоложение и продление собственной жизни.
Ну и подпольщики получили некий шок, когда узнали о возрасте шпионов: чуть ли не под сотню лет, а точнее, той паре, которую гаузы в страшном секрете готовились забросить вниз, – было уже по девяносто девять лет. А вот второй паре, которая вроде как действовала в данное время на Дне, – и того больше: по сто девять лет!
Полный нонсенс, который сразу заставил задуматься: а не используют ли гаузы метод подачи заведомо ложных инсинуаций? Вот только в головах подпольщиков никак не укладывалось: а для чего так врать? В чём скрытый глубинный смысл такой дезинформации?
Ко всему прочему, ни у кого не укладывалось в голове главное противоречие: если с каторги никогда не возвращались женщины, по всеобщему мнению, не могущие стать Светозарными, то как угораздило попасть в шпионы? Ведь пара-то разнополая, что одна, что другая. Или бывают некие исключения? А может, есть особый канал как доставки туда, так и выемки своих засланных «казачков» обратно?
Информации явно не хватало. Пока подпольщики на эту тему могли только додумываться, анализируя уже имеющиеся данные, да собирать новые.
Была и одна замечательная новость: Миха Резкий по неким спискам оказался среди живых, потому что относительно недавно на него был отправлен продуктовый пятидневный паёк. Мёртвые его получить не могли, значит, каторжанин жив. Такая вот статистика, единственная в своём роде, гаузами как-то велась, а валухи и даже поставные секторных управ имели к ней доступ. Зачем? Скорее всего причина была одна: если каторжан становилось на Дне катастрофически мало, начиналась усиленная борьба с мятежниками и прочим уголовным сбродом, и популяция населения каторги резко возвращалась к среднестатистической норме.
И вот как раз по прошествии двух рудней барон Фэйф предложил подрагивающему от свалившейся на него славы маэстро помочь ради общего дела:
– У нас чуть не произошло страшное несчастье. И только в самый последний момент, рискуя собственной жизнью, наш техник сумел убрать подслушивающее устройство из резиденции главных кураторов нашего континента. Если бы он этого сделать не успел, очень многие головы полетели бы… Но! Суть теперь такова, что мы лишились своего постоянного источника информации. А новые установленные приборы безопасности в резиденции не позволят опять наладить прослушку. Вот мы и вспомнили о твоём умении хорошо слышать… Не передумал помогать?
– Нет, готов. Но как вы себе это представляете?
– Легко. Под видом уборщика ты проникаешь с нашим человеком на объект и там остаёшься на ночь в изолированной кладовке с мётлами и тряпками. Ручной труд гаузы не отвергают, ибо считают роботов-уборщиков более подверженными техническому вмешательству со стороны.
– Как же новые приборы в резиденции?
– Ха! Они совершенно не рассчитаны на определение живых людей по стуку сердца, к примеру. А забираться в закрытую на наружный замок кладовку и копаться там среди тряпок ни один гауз не станет.