Из горла Алексея вот уже в сотый раз за последние несколько часов вырвался дикий крик боли. В вырвавшемся наружу крике скорее были не обида и ярость от перенесенной боли, а отчетливо слышались ноты отчаяния. Человек громко протестовал против такого унизительного и случайного хода событий. И судьба сделала еще один шаг, но уже навстречу настрадавшемуся человеку – неожиданно воздух около головы Штерна с оглушительным свистом рассек один из крепежных тросов. Голова Штерна встретила удар громким звоном; полетели маленькие осколки титанопластикового корпуса черепной коробки, а на лбу Штерна проступили очертания контуров и микросхем.
В следующий миг пол подъемной площадки буквально ушел из-под ног, и Штерн понял, что сейчас он догонит Алексея в его пути в вечность.
Спустя мгновение Алик понял, что ему повезло – он упал на палубу гидроплатформы. Он попробовал пошевелить пальцами правой руки – она вся отозвалась болью. Алик на секунду закрыл глаза и представил, что это его конец. Сейчас ему больше всего очень хотелось услышать голос Арнольда и его приветствие и его дурацкие вопросы, на которые Алексей с радостью готов был ответить, а больше всего его волновала Эмма. Милая Эмма, у которой такая красивая улыбка и мелодичный голос. Да, вот глаза Алексея медленно закрываются, боль и жжение бесследно прошли, вместо этого ему вдруг стало тепло и мягко, и Алексею хотелось, чтобы всё так и оставалось дальше – спокойно, тихо, мирно. Крепкий сон, которого он давно не испытывал – вот что ему сейчас было нужнее всего.
В следующую секунду до его всё еще способного слышать уха донесся гремящий звук. Алик машинально поднял голову и, собрав последние силы, откатился в сторону, насколько позволяло свободное пространство палубы гидроплатформы. Раздался оглушающий глухой удар металла о металл, из-за этого столкновения равновесие гидроплатформы нарушилось, и она зачерпнула одним из своих бортов немного ярко-голубой субстанции. Алексей долго не мог понять, что его израненное тело как раз целиком попало под накатившую волну бушевавшей ярко-голубой жидкости. Все напоминало море. Ласковое и теплое море на Венере и Земле, но острое покалывание во всем теле, как будто от электрошока, заставили Алексея тут же спуститься назад, в мир реальных вещей. Алексей сразу почувствовал, что с его телом что-то не так. Он присмотрелся к своим сломанным рукам и увидел яркое свечение, проходившее через внешний слой скафандра. Яркие вспышки голубого и зеленого цветов – такого еще Алексей не наблюдал. Присмотревшись внимательнее к своему телу, Алик понял, что странное свечение исходит из него самого. Вот на палубу гидроплатформы нахлынула еще одна волна странной жидкости. И тут Алексей увидел удивительную вещь: его светящееся тело впитало в себя ту массу ярко-голубой субстанции, которую принесла волна. Все тело Алексея наполнилось неизведанной до этого силой и мощью, ему казалось, что он мог передвигать горы и повелевать мирами.
– Глупый человек! – прозвучало откуда-то из-под обломков, некогда составлявших подъемник.
Это был Штерн. Неуловимый, непобедимый Штерн – шедевр робототехники третьего тысячелетия.
Алик грациозно повернулся на странный шипящий звук, и его глаза успели зафиксировать бросок метательного орудия, напоминавшего по своему внешнему виду копье.
«И откуда ты их всё время берешь?» – пытался найти ответ Алексей.
Бросок Штерн выполнил великолепно. Летящий снаряд имел пневматическую иглу с ядом. И даже в случае удачного отражения нападения, Алик бы всё равно не имел шанса на выживание.
Штерн с таким восторгом смотрел на летящее в сторону беспомощного и измученного человека копьё, что не обратил внимания на то обстоятельство, что вся гидроплатформа начала опускаться вниз; уровень ярко-голубой жидкости в загадочном океане стремительно падал. В то время как голубая масса светящейся жидкости собиралась в один гигантский столб, который медленно приближался к сражавшимся существам: человеку и машине.
Алик смотрел на это приближавшееся чудо как на величайшее из чудес света. Несмотря на тот факт, что скорость приближавшегося гигантского столба была низкой, всё равно потоки яро-голубой жидкости довольно быстро вливались в общую массу странного закручивающегося по спирали явления. Последние энергетические всплески и плавный толчок снизу – гидроплатформа достигла дна, бывшего когда-то дном неизвестного океана.
Штерн тоже увидел странный ярко-голубой феномен высотой в несколько сотен метров, который испускал энергетические волны, подобно молниям, и медленно приближался к двум обреченным существам.
Алик смотрел на это как завороженный – ему было сейчас не до битв и выяснения отношений. Ведь всего через пару минут надвигающийся ярко-голубой столб вот-вот будет над их головами, и тогда точно придет конец, бесповоротный и окончательный. Но что-то глубоко внутри подсказывало Алексею, что это неправильно, его жизненный путь не может вот так просто закончиться в пучине какого-то инопланетного морского смерча. Алексей тут же попытался сбросить оцепенение, это оказалось для него непосильной задачей – очевидно, последний бросок Штерна достиг своей цели, и сейчас смертельный яд сковывал изнутри весь организм Алексея. Последнее, что мог себе позволить на прощание обреченный человек – это последний раз в своей жизни вспомнить самые приятные моменты биографии и улыбнуться. Опустив взгляд на поврежденные руки и тело, Алик всё равно испытывал гордость за то, что ему удалось так далеко зайти и увидеть пусть и не так много, но всё же очень интересные вещи. И тут его взгляд выхватил что-то ярко-голубое, мерцающее зелеными полосами.
«Протоплазма», – вспомнил тут же Алексей, как это вещество называл Ковалевский.
Сразу же его уха достиг звук выстрела пневматического гарпуна со стальным тросом – Штерн использовал пневматический крюк-захват для того, чтобы по нему выбраться до спасительного отверстия шахты. Робот хоть и обладал искусственным интеллектом, но ради двухлитровой полупрозрачной банки подставить своё существование под угрозу не хотел. Алексей ему уже не мог никак помешать или присоединиться – полностью сломанная рука и поврежденное тело явно не могли выполнить норматив по лазанию по тросу за то короткое время, которое им оставило надвигающееся искрящееся явление. Но отпускать Штерна Алик тоже не собирался. Он всё еще сильной левой рукой аккуратно поднял канистру с протоплазмой и громко крикнул:
– Эй, Штерн, ты забыл кое-что!
Фраза имела успех – на гордо поднимавшего над собой канистру человека одновременно уставилась пара холодных водянистых глаз, горевших нескрываемой ненавистью. Робот явно был огорчен тем фактом, что человек всё-таки смог выполнить задание и получил образец протоплазмы. Вот уже в который раз Штерн терпел подобную неудачу в работе с людьми.
«Молодцы, военные, хорошо человека скопировали», – сделал мысленный комплимент в сторону армейских техников Алексей, когда увидел всю гамму эмоций, отразившихся в обращенном к нему взгляде. Но ненависть, презрение и месть составляли не весь спектр эмоций Штерна, что-то было еще такое, чего Алексей явно не смог понять с первого раза. Лишь когда пластиковые и слегка покрытые трещинами губы чуть приоткрылись, а синтетические руки, облаченные в металлический защитный костюм, начали более интенсивно перехватывать стальной трос крюка-захвата, вот тогда Алексей сумел безошибочно определить неизвестную составляющую эмоций робота. Ужас – вот что в данный момент испытывала карабкающаяся вверх с невероятной скоростью синтетическая машина для убийства.