Первый отклик. И что характерно, о «ценных бумагах» сказано так, будто речь идет об акциях или чеках, хотя их ценность совсем в ином. Надо полагать, ФБР наложило на информацию волосатую лапу. Иначе и быть не могло: слишком уж взрывоопасный материал на тех распечатках, а главное – чистая правда, разве что несколько специфично отфильтрованная. Фру Лив усмехнулась, представив себе, какой вой поднимут газеты, радио, телевидение через денек-другой, когда в домике на берегу залива будут найдены трупы Аверелла Фэрфакса, помощника сенатора Смита, и его приятеля Лео Лупса, и следствие установит, что застрелены оба из обнаруженного в том «линкольне» пистолета, а под именем Башироглу в Америку въехал сам Мустафа Денкташ, числящийся в розыске по обвинению в терроризме примерно в десятке стран… Разборка будет тихой, но мощной, а журналистской братии останется разве что муссировать всякие веселые подробности типа того, почему Фэрфакса нашли голым и что хотел сказать преступник, вставив жертве в задний проход цветок магнолии…
Хотя поставленная цель была достигнута, полного удовлетворения фру Лив не испытывала. Конечно, им с Тедом не впервой вместе с объектом убирать и свидетелей, но тех свидетелей никто не рискнул бы назвать случайными, тем более – невинными. Сообщники, телохранители, короче, такая же мразь. А вот про пьяненького джентльмена латиноамериканской наружности, на свою беду столкнувшегося с ней, когда она, сделав дело, покидала особнячок, ничего такого известно не было. Да и вообще ничего – даже имя, которым он назвался, галантно раскланиваясь на пороге, вызывало законные сомнения. Лео Лупе? Скорее уж, судя по внешности, Леопольдо Лопес. Кто такой, откуда взялся, почему подкатил к стоящему на отшибе бунгало с практически тупикового пляжного проселка, а не со стороны автострады, как все нормальные люди? Тогда Тед, страховавший ее из своего «Фольксвагена», поставленного за густой живой изгородью, успел бы дать условленный сигнал, предупредить…
Фру Лив прикрыла глаза, вызывая в памяти смуглое, черноусое лицо. Нет, не входил этот красавчик в число известных фонду партнеров и подручных Фэрфакса, не мог он быть и эмиссаром Мустафы: телефон Фэрфакса вторые сутки прослушивался Тедом с помощью хитроумного аппаратика, разработанного Хэмишем Маккоркиндэйлом, техническим гением фонда, и было доподлинно известно, что встреча вашингтонского чиновника с псевдобизнесменом из Турции назначена на вечер в отдельном кабинете ресторана «Форт-Уэрт». Тогда отчего же это лицо показалось ей таким знакомым и внушило тревогу и томление, не сказавшиеся на дальнейших действиях только благодаря исключительным волевым усилиям? Ну что поделаешь, мистер Лупс-Лопес, так уж карта легла. Считайте, что вам на голову упал кирпич…
Успех этой операции, как и всех предыдущих, строился на сочетании тщательного планирования, точного расчета и вдохновенной импровизации. Прослушка телефона Фэрфакса дала ей возможность гарантированного проникновения в его дом – рано утречком по ее заданию Тед из снайперской винтовки с глушителем аккуратно вывел из строя кондиционер в Фэрфаксовой спальне, так что клиент, пробудившись, первым делом позвонил в ремонтную службу и вызвал мастера на дом. Перехватив его звонок, Тед сам позвонил по тому же номеру и от имени Фэрфакса заказ аннулировал, сославшись на экстренный вызов в Вашингтон. А в назначенный час по мраморным ступенькам особняка бодро взбежала знойная брюнетка в сексапильном облегающем комбинезоне и с холщовой сумкой через плечо. Предваряя возможные вопросы хозяина, кудрявую головку украшала бейсбольная кепочка со слоганом «Handy Dandy». Впрочем, мистер Фэрфакс подозрительности не проявил – скорее приятное изумление, быстро перешедшее в игривость. От дринков мисс мастер отказалась, но настолько мило и даже кокетливо, что игривый настрой хозяина существенно возрос. Не тратя времени даром, очаровательная монтерша поднялась в спальню. Там было жарко, и она расстегнула комбинезон. Фэрфакс, следовавший за ней по пятам, окончательно потерял голову и предпринял попытку облапить даму, при этом срывающимся голосом предлагая ей приличные деньги за несколько минут любви.
– О’кей, – со вздохом согласилась монтерша. – Снимайте-ка свои шорты, сэр. Будете готовы – скажете. Она отвернулась к окну и стала копаться в сумке.
– Я готов, – секунд через десять пролепетал Фэрфакс.
Она повернулась, держа в руках вынутый из сумки инструмент, и с лучезарной улыбкой влепила ему из этого инструмента бесшумную пулю в башку. Потом деловито убрала пистолет, застегнула сумку и комбинезон, спустилась в роскошный кабинет помощника сенатора и занялась его компьютером. Кое-какая информация перекочевала на ее дискеты, а кое-что интересное, наоборот, пересело на винчестер новопреставленного чиновника. Наследить она не боялась – перед приходом сюда обработала пальчики специальным гелем, на несколько часов начисто нивелирующим отпечатки пальцев. Работала сосредоточенно: информационный аспект операции имел не меньшее значение, чем собственно силовой. Поэтому, видать, и проморгала… Закончила работу, прибралась, открыла дверь и…
– Хай, милочка! Кто ты и где Аве?
– Хай… – Секундную растерянность прикрыла улыбкой и симпатичным трепетом накладных ресниц. —
Я Кармен, экономка, а мистер Фэрфакс в данный момент отдыхает. Как доложить?
Тут же выбранила себя за то, что не сообразила придумать другое, нелатинское имя. Сейчас этот смазливый чикано заговорит с ней по-испански, и тогда…
– Лео, голубушка. Лео Лупе. Аве будет счастлив меня видеть.
– Пройдите, пожалуйста, мистер Лупе. Я доложу мистеру Фэрфаксу.
Он вошел, прикрыв за собой дверь, по-хозяйски плеснул себе из квадратного графинчика, уселся в кресло возле столика. В нем и притих, выронив стакан и запрокинув голову с открывшимся третьим глазом.
По дорожке шла, не поворачивая головы, но глаза, прикрытые темными очками, надетыми перед выходом, стреляли по сторонам, высматривая новые детали картины… Вот. На улочке, шагах в десяти слева от ворот. Красная «бээмвушка» с тонированными стеклами. Мотор выключен, двери закрыты. Подходить к чужому автомобилю не стала, всем видом своим показывая, что не обратила на него никакого внимания. Выйдя из ворот на пустынную улицу, повернула в противоположную сторону, где за сквериком стоял взятый напрокат «Виллиджер», и все тридцать шагов до перекрестка уговаривала себя не оборачиваться, не смотреть на «БМВ», заглушала в себе безотчетную уверенность – из-за темных стекол кто-то смотрит ей в спину. Правая рука лежала в сумке, сдвинутой на живот, сжимая рукоять пистолета. Не понадобилось: никто не окликнул ее, не выскочил, не побежал следом…
Потом все было штатно. Тед позвонил Мустафе – то есть, пардон, Кемалю – и, идеально имитируя бостонский гнусавый говорок Фэрфакса, попросил своего турецкого друга через десять минут перезвонить ему на мобильный. Такую предосторожность Денкташ, опытный конспиратор, не мог не оценить и, перезвонив, с высокой степенью доверия выслушал информацию – Фэрфакса срочно вызывают в Вашингтон на вечернее заседание сенатского подкомитета, поэтому встреча переносится на завтрашнее утро в придорожное кафе рядом с турникетом на границе Мэриленда и округа Колумбия. Однако, чтобы сберечь время турецкого друга, часть интересующих его материалов будет передана ему уже сегодня доверенным лицом Фэрфакса. Поскольку же нельзя не учитывать возможного интереса недоброжелателей, личного контакта этого доверенного лица с уважаемым мистером Башироглу лучше избежать, и достаточно лишь оставить арендованный «Линкольн» в подземном гараже отеля незапертым. Тед не стал пережимать и заверять турка в честности своих намерений – тогда тот действительно мог бы заподозрить неладное. Мустафа наживку заглотил.