– Немного. Знаешь, это как перед прыжком с парашютом в первый раз. Неизвестность пугает. Так и здесь. Что-то на сердце тревожно у меня, сам не знаю почему.
– Брось, мы облазили почти весь мир. Даже в Гималаи забрались, считай, на вершину мира. И ты никогда не нервничал. По крайней мере, не показывал виду, – поправил себя Левитов.
– Не могу объяснить, но что-то меня волнует, – признался Андреев.
– Возможно, это атмосфера так влияет: духота, дождь…
– Кто его знает. Ладно, все ерунда, не будем акцентировать на этом внимание.
– И правильно сделаем. Все будет нормально, Петр, вот увидишь, – поддержал друга Максим.
– Надеюсь.
– Давай лучше поговорим о деле, – предложил Левитов, отложив вилку с ножом в сторону, – благо народу немного, и можно спокойно посидеть в этом уютном кафе. Тем более на улице сильный дождь, а зонтов мы с тобой не прихватили.
– В какое время будем выезжать? – спросил Андреев.
Левитов немного задумался, а затем сказал:
– Я думаю, в половине одиннадцатого, не позже. Пока приедем, дойдем…
– Согласен, к тому же ночи летом короткие. Так что на встречу с монстром у нас будет несколько часов, – попытался пошутить Андреев.
– Послушай, Петр, чего тебе волноваться? У тебя же с собой пистолет. Если что, пальни в супостата пару раз – и все! Он нам и мертвый сгодится. Сделаем чучело, откроем музей. Деньжата будем собирать, – засмеялся писатель.
– Точно. Я буду работать кассиром.
– Значит, все решено, – улыбнулся Левитов. – А если серьезно, я возьму видеокамеру, а ты фотоаппарат. Все-таки ты хороший фотограф, Петр, недаром твои снимки покупают различные журналы.
– Спасибо за добрые слова, – отхлебнув горячего кофе, произнес Андреев.
– Что есть, то есть. Ты на самом деле классно фотографируешь.
Они замолчали, продолжая трапезу. Первым заговорил Максим.
– А помнишь, как в Шотландии на озере Лох-Несс нас и всех туристов разыграла компания каких-то чудаков?
– Ты имеешь в виду муляж чудовища, у которого двигалась голова?
– Да. Тогда мы стояли на берегу и слышали, как орали на прогулочном суденышке японские туристы, тыча пальцами куда-то в сторону.
– У меня тогда аж дух захватило, – улыбнулся Андреев, вспоминая давний случай. – Я посмотрел и увидел плывущее чудовище, которое повернуло голову в нашу сторону.
– Я тоже его заметил.
– Ага, помню, как ты заорал на всю округу: «Фотографируй! Фотографируй!»
– Надо отдать тебе должное. Ты не растерялся, схватил фотоаппарат и стал щелкать.
– Я был на седьмом небе от счастья. Мы в третий раз приехали на это озеро – и такая удача. Затем чудовище уплыло куда-то в сторону.
– И исчезло, – подхватил писатель.
– Потом мы просмотрели снимки, они были высокого качества.
– Я думал, что мы прославимся на весь мир. В голове пронеслись мысли о том, как мы направо и налево даем интервью, – произнес Левитов.
– Однако те шотландские парни думали иначе, – засмеялся Андреев.
– Да, мы увидели на берегу муляж, вокруг которого сгрудились шотландцы в костюмах для дайвинга и съемочная группа.
– Забавно сейчас вспоминать. Они стоят и смеются, а мы…
– Я тогда по-настоящему понял, что такое разочарование, – признался писатель.
– Заметив нас, они стали махать руками, подзывая к себе. Потом пришли японцы, и все долго смеялись. Кроме нас.
Вспомнив про этот давний случай, Андреев немного повеселел. Друзья посидели в кафе, припоминая различные смешные истории, случившиеся с ними в многочисленных странствиях по миру.
Около пяти вечера мужчины покинули кафе. Дождь немного ослаб, но облака, плотно нависшие над городом, говорили о том, что он будет идти еще долго.
Добравшись до отеля, друзья разошлись по номерам, чтобы немного отдохнуть. В восемь вечера Андреев зашел в комнату к другу. Левитов сидел за столом напротив окна и что-то печатал на ноутбуке.
– Как ни старался, но уснуть не смог, ворочался и ворочался, – признался Петр.
– Я тоже было прилег, но, почувствовав, что не усну, встал и начал работать.
– Что пишешь, если не секрет? – поинтересовался Андреев, присев на стул рядом с Максимом.
– Начал делать наброски первой главы книги о суздальском медведе.
– Думаешь, соберется материал на целую книгу?
– Что-то мне подсказывает, что да. А может, я просто сильно хочу этого, – пожал плечами писатель.
– Короче, я пойду к себе в номер, не буду мешать тебе.
– Да нет, останься. Я почти закончил. Это же только наброски.
Они включили телевизор. Щелкая пультом, писатель наткнулся на передачу о медведе-монстре. Молодой журналист перечислял все трагические, необъяснимые гибели людей в лощине Сатаны. Писатель, взглянув на друга, хотел переключить на другой канал, но Андреев его остановил.
– Пусть идет. Вдруг что-нибудь новенькое скажут.
На экране появилась карта лощины. Кружками на ней были отмечены места, где погибали люди. «Местные жители уверены, что медведь-монстр – это реальность. Остается только один вопрос: кто станет следующей жертвой?» – стоя на фоне лощины, произнес журналист. На этом передача закончилась.
Андреев тяжело вздохнул.
– Кто станет следующей жертвой? – повторил он вопрос тележурналиста и нервно усмехнулся.
– Не надо было смотреть передачу, особенно сейчас, – сказал Левитов.
– Почему, Максим? Мы же с тобой еще до поездки прекрасно знали, что в лощине при загадочных обстоятельствах погибают люди. По-моему, это не секрет.
– Ты это, – подыскивая слова, начал писатель, – если в чем-то неуверен, тревожишься, то не езжай сегодня, я пойму. Всякое бывает – никаких обид. Дашь мне только пистолет, и все. Лично я намерен идти до конца и снять монстра на видеокамеру.
Андреев кашлянул:
– Нет, Максим, одного тебя туда я точно не отпущу. Сидеть в номере и ждать? Я так не умею. Мы с тобой всегда были рядом, во время самых тяжелых экспедиций. Вот и на этот раз пойдем вместе. Дай Бог, прорвемся. Мне ведь тоже хочется взглянуть на зверюгу. А оставшись в номере, я перестану уважать себя. Так что скоро поедем.
– Спасибо, друг, – повернув голову в сторону Петра, тихо сказал писатель.
В начале одиннадцатого они собрались и вышли из гостиницы. Дождь не прекращался. Выехав со стоянки, Левитов повернул направо. Машина понеслась по вечернему Суздалю, направляясь в сторону лощины.
– Дождь, похоже, будет лить сегодня всю ночь, – произнес Андреев, посмотрев на тяжелые, свинцовые тучи.