— Значит, пока мы свободны? — спросил Валерка.
— Пока да.
В субботу утром раздался звонок из Лиссабона.
— Аська, солнышко, здравствуй! — услыхала я родной голос.
— Дед! Как хорошо, что ты позвонил! Поздравляю тебя!
— Вот! Я затем и звоню! Хочу выслушать все поздравления от близких! Как ты, ребенок?
— Хорошо! Все в порядке, дед! А как ты?
— Вчера пел «Бориса», театр чуть не обвалился. Сумасшедший успех!
— Поздравляю! Дед, когда приедешь?
— Точно еще не знаю, но может случиться, дней через десять на недельку к вам заглянем! Мама дома?
— Нет, она в полдевятого на съемки умчалась.
— Тогда Липочку позови. До свиданья, ребенок!
— Пока, дед! Приезжай. Тетя Липа! Вас к телефону!
Тетя Липа тоже поздравляла деда, желала ему всяческих успехов. А положив трубку, тяжело вздохнула:
— Ох, как у меня на душе неуютно… Врать пришлось, не люблю я этого…
— Да что вы соврали-то?
— Что все у нас в порядке!
Часов в десять принесли первую порцию телеграмм. Расписавшись, тетя Липа проворчала:
— И это же не круглая дата! Смотри, с утра уже восемь телеграмм.
— От кого? — поинтересовалась я.
— Сейчас поглядим. От каких-то все незнакомых, ага, это от папы твоего!
— Ой, дайте сюда скорее!
— Прочти вслух, что папа пишет!
— «Поздравляю дорогого тестя, желаю всех благ ему, его дочери, внучке, жене, а главное, Липочке. Обнимаю всех сразу, задерживаюсь еще две недели. Ваш Юра».
— Ишь, хитрец, главное Липочке, — польщенно улыбнулась тетя Липа.
— Почему хитрец? Он же знает, что без вас наша семья пропала бы.
— Ну уж и пропала бы!
Тут снова позвонили в дверь. Я бросилась открывать. На пороге стояла немолодая женщина с большим букетом хризантем.
— Здравствуйте!
— О! Старая знакомая! — воскликнула тетя Липа. — Давненько вас не видно! Заходите, голубушка, заходите!
Странно. Обычно тетя Липа не очень-то привечает поклонниц. Хотя да, ведь она надеется что-то у них выведать.
— Да нет, неудобно, — испугалась женщина. — Я только цветы…
— Ничего, ничего, дома-то только мы с Асенькой, зайдите, чайку попейте или, может, кофе?
Женщина вконец растерялась. Но потом все-таки решилась и вошла.
— Спасибо! Я не ожидала…
— Снимайте плащ. Ася, помоги!
Я помогла женщине снять плащ, взяла у нее букет и пошла искать для него подходящую вазу. Мама всегда сердится, если цветы ставят кое-как. А тетя Липа тем временем провела гостью в кухню.
— Вы уж не обессудьте, что принимаю вас на кухне.
— Что вы, что вы!
— Так вам чаю или кофе?
— Если можно, кофе!
— Пожалуйста! Пейте на здоровье и вот берите кекс, сама пекла.
Женщина молча пила кофе. Ей, видно, было не по себе.
— А где сейчас Игорь Васильевич? — откашлявшись, спросила она.
— В Лиссабоне, только что звонил. Вчера пел «Бориса». Успех бешеный! Ася, а ты почему не идешь? Ты же не завтракала!
— Я сейчас! Только цветы поставлю.
— Ася, а ты в каком классе учишься? — спросила женщина.
— В девятом.
На этом разговор опять оборвался. Наконец тетя Липа решилась.
— А знаете, что у нас стряслось-то?
— Нет, а что?
— Обокрали нас!
— Да что вы говорите! — испуганно воскликнула женщина. — Здесь?
— Нет, на даче.
— И много украли?
— Все фотографии и портреты Игорь Васильича и все его вещи. Больше ничего не тронули.
— Господи, кто же на такое пошел?
— Вот и я тоже в толк не возьму, кому это надо! А вам ничего в голову не приходит?
— Мне? — испугалась женщина. — При чем тут я?
— Да вы-то, понятное дело, ни при чем, вы женщина солидная, а может, что-то слыхали, может, у кого-то фотографии редкие появились?
— Вы имеете в виду поклонниц Игоря Васильевича?
— Ну да!
— Но я вообще-то с ними не очень знакома, я сама по себе…
Тут в дверь опять позвонили.
— Ну, началось! — вздохнула тетя Липа. — Сиди, Ася, я сама открою.
— О! Кого я вижу! — услыхали мы восклицание тети Липы. — Прошу, прошу, проходите! Нет, Игоря Васильевича нету, он в Лиссабоне. Вчера пел «Бориса». Спасибо. Нет уж, вы пройдите, вас сам бог послал.
И тут в кухню вошли тетя Липа и… Николай Николаевич! Он смущенно улыбался.
— Николай Николаевич! — обрадовалась я.
— Здравствуй, Асенька!
Николай Николаевич Шадрин в прошлом капитан милиции, а ныне студент консерватории. Мы познакомились с ним на нашем первом деле, и он попросил, чтобы дедушка его прослушал. В результате этого прослушивания Николай Николаевич круто переменил жизнь.
— Как учеба, Николай Николаевич?
— Спасибо, но я ведь только начал… Трудно, очень трудно пока.
— Поначалу всем трудно, вы уж мне поверьте, — успокоила его тетя Липа.
— Вы тоже певец? — робко осведомилась женщина.
— В перспективе.
— Не скромничайте, если уж вас Игорь Васильевич рекомендовал, значит, есть у вас талант. Он у нас такой строгий в этом деле.
От слов тети Липы Николай Николаевич расцвел и с наслаждением принялся за кекс.
— Николай Николаевич, у меня к вам дело, — не выдержала наконец тетя Липа.
— Дело? — удивился Николай Николаевич. — У вас?
— У меня. Обокрали нас, Николай Николаевич!
— Когда?
— Точно не знаю, а обнаружили в понедельник.
— В милицию заявили?
— Нет!
— Но почему?
— Понимаете, эта кража не совсем обычная. У нас с дачи унесли все фотографии и портреты Игоря Васильича и все его носильные вещи.
— Ага! Понимаю! Поклонницы действовали, это наверняка, — догадался Николай Николаевич.