— То-то и оно! Что тут милиция сделает? А главное, я знаю, Игорь Васильевич не хотел бы, чтобы его поклонниц в тюрьму сажали.
— А вы знаете, — робко начала женщина, которую, как выяснилось, звали Елена Аркадьевна, — я сейчас вспомнила, что существует клуб поклонниц Потоцкого, сокращенно КПИП.
— КПИП? — засмеялся Николай Николаевич. — Значит, Клуб Поклонниц Игоря Потоцкого, так?
— Так! Может, вам к ним обратиться?
— А где их найти? Вряд ли у них есть офис, — встряла я.
— Конечно, нет, — улыбнулась женщина, — но думаю, не их ли это рук дело?
— Не может быть! — воскликнула тетя Липа. — Исключено! Сами подумайте, собираются поклонницы, которые его боготворят, и решают обокрасть любимого артиста? Да вы что!
— Тогда кому это нужно? — спросил Николай Николаевич.
— Думаю, это какая-нибудь баба психованная. Зачем, например, клубу старые джинсы и пижамы? — заявила тетя Липа. — Николай Николаевич, что вы-то думаете по этому поводу?
— Да как вам сказать… Если бы я был на месте преступления, видел бы замки…
— Замки были в полном порядке, а на месте преступления мы обнаружили одну штуку… Я сейчас!
Я бросилась к себе в комнату и достала из шкатулки пуговицу. С цветочком посередке.
— Вот, Николай Николаевич! Смотрите!
— Да, пуговка приметная, надо сказать! Елена Аркадьевна, а вы случаем не знаете, как попасть в этот клуб?
— Понятия не имею! Вот если бы сейчас концерт Игоря Васильевича предстоял или спектакль, так их возле концертной кассы отловить ничего бы не стоило, а так… Понятия не имею, где их искать. Хотя постойте… Я с вашего разрешения попробую позвонить одной моей приятельнице… Может, она знает.
Елена Аркадьевна стала набирать номер.
— Занято!
— Не беда. Пейте еще кофе! Кекс берите, — радушно предлагала тетя Липа.
Опять в дверь позвонили. Принесли еще десяток телеграмм.
— Вот, Николай Николаевич, когда-нибудь и вам будут присылать столько телеграмм.
— Да что вы, Олимпиада Андреевна! Где уж мне… — засмущался Николай Николаевич.
— А вот попомните мое слово! На вас судьба внимание обратила, а это много значит, — совершенно серьезно сказала тетя Липа.
— Судьба внимание обратила? — удивился Николай Николаевич.
— А как же? Зря, что ли, вы с Аськой зимой встретились? Если бы не эта встреча, еще неизвестно, поступили бы вы в консерваторию…
— Это точно! Я как узнал, кто Асин дедушка, сразу нахальства набрался. И попросился к Игорю Васильевичу на прослушивание.
— А я что говорю! Это судьба вас на правильную дорожку вывела!
— У вас какой голос? — поинтересовалась Елена Аркадьевна, продолжая нажимать на кнопки телефона.
— Лирический тенор! — выпалила я.
— О! Скоро у вас тоже от поклонниц отбою не будет! Как споете Ленского… — улыбнулась она.
— Не надо, прошу вас, а то сглазите еще! — застенчиво проговорил Николай Николаевич.
Мы все засмеялись, Елена Аркадьевна поплевала через левое плечо, постучала по дереву. А потом явилась еще одна поклонница, с корзиной потрясающих груш.
— Из моего сада! — гордо сообщила она.
— Но дедушки нет в Москве!
— Ничего! Пусть! Мне приятно будет, если вы сами их съедите.
Тетя Липа пригласила на кухню и ее. Пока она наливала кофе новой гостье, Николай Николаевич стал прощаться.
— Спасибо вам, Олимпиада Андреевна! До свидания, Елена Аркадьевна! Я непременно займусь этим делом! Асенька, не проводишь меня до двери?
— С удовольствием!
Мы с ним вышли на площадку.
— Ася, признавайся, вы с Матильдой уже занялись этим делом?
— Нет, честное слово!
— Тогда сделаем так! У вас есть знакомая девочка, которой можно доверять?
— Есть, а что?
— Кто такая?
— Людка Кошелева. Да вы же ее знаете, а зачем она вам?
— Надо кого-то внедрить в этот клуб! Обязательно!
— А Матильда? Она смогла бы!
— Чудачка! Поклонницы наверняка ее тоже знают, так же как и тебя!
— Вообще-то да!
— Короче, если эта Елена Аркадьевна или еще кто выведут вас на клуб, запускайте туда Люду. И пусть она там покрутится и с чьих-то слов расскажет про кражу, словом, внесет смятение в ряды.
— И что? Что тогда?
— Есть у меня одно соображение, но я пока помолчу. Да, и вот еще что! Всем, кто к вам сегодня придет, непременно рассказывайте про кражу и про то, что этим делом занимается милиция. Поняла?
— Поняла!
— Ну и отлично! Будут новости — звони. Счастливо тебе! Большой привет Матильде.
— И вам счастливо!
Вернувшись на кухню, я услыхала, как тетя Липа рассказывает новой гостье о краже, а та громко ахает и хватается за сердце. Потом она потребовала, чтобы я съела ее грушу. Груша и в самом деле оказалась просто потрясающая, сочная, ароматная…
— Вот расскажешь деду, какие я ему груши посвятила!
— Как посвятили? — не поняла я.
— А это я новый сорт вывела — «Игорь Потоцкий» называется!
Не знаю, как я не рассмеялась! Груша «Игорь Потоцкий», это же надо выдумать! Выходит, я только что схряпала своего дедушку! Вы не хотите компот из «Игоря Потоцкого»? Съешьте, будьте любезны, ломтик «Игоря Потоцкого»!
Но тетя Липа страшно умилилась.
Вскоре явилась Мотька.
— Ну, что тут у вас? — с порога спросила она.
— Сейчас все тебе расскажу, только сперва ты должна съесть грушу.
— Какую грушу?
— Потрясную!
Я притащила грушу на тарелочке к себе в комнату.
— Вот, попробуй!
Мотька впилась зубами в грушу, сок потек по ее рукам и подбородку.
— Обалдеть, какая вкуснота! — с полным ртом проговорила она.
Когда с грушей было покончено, я спросила:
— А теперь имей в виду, ты только что сожрала дедушку!
— Какого дедушку? — ошалела Мотька.
— Моего.
— То есть? — Мотька вытаращила глаза.
— Сорт груш называется «Игорь Потоцкий», так что как ни крути, а одного Игоря Потоцкого ты слопала.