«Да, одна большая черная и желтоглазая, а другая большая и… я даже не знаю какая».
— Ваши бы слова, да Богу в уши, — я снова улыбнулась.
— Нет, правда, — Дмитрий заметно оживился, — давайте разберемся с вашими проблемами! Я уверен, что все зависит просто от точки зрения! Давайте-давайте!
Рассказать правду о себе так, чтобы она не звучала как бред опасного сумасшедшего, — крайне сложная задача. Но я чувствовала, что мне просто необходимо выговориться, рассказать все от начала до конца — иначе голова взорвется.
— Ну… — Я потерла глаза, собираясь с мыслями. — Наверное, начать надо с того, что мой отец вовсе не мой. Я это узнала не так давно, и, хотя он давно ушел от нас, как-то до сих пор сложно уложить в голове…
Дмитрий улыбнулся:
— Люди часто не те, кем кажутся.
Я даже вздрогнула. Он смотрел на меня так, как будто что-то знал, но это невозможно. Я моргнула — нет, показалось, он просто казался значительным, старался произвести впечатление. Ох, как это было мило и забавно.
Солнце продолжало светить, мне даже показалось, что немного потеплело. Воздух с воды шел свежий, людей не было — мне вдруг стало хорошо. Несмотря ни на что. Как бы то ни было — делай что должен, и будь что будет. Я должна быть сегодня на работе, должна выполнять ее хорошо — вот и все. А остальное — по обстоятельствам.
— Мой начальник… — начала я.
— Просто зверюга, — Дмитрий рассмеялся и снова помолодел лет на десять, — я уже понял. Что он такого плохого сделал?
— Он просто… старается подчинить меня своей воле.
— Ну, может быть, ему и правда лучше знать, как что-то делать? Он ведь, в конце концов, вас старше и опытнее?
Да уж, тут не поспоришь. Неправильно истолковав мое молчание, Дмитрий улыбнулся:
— Вот видите! Надо просто посмотреть на все под правильным углом! Вот вам есть где спать?
Хороший вопрос. Если учесть, что я дала Шефу пощечину, то скорее всего нет. Он, конечно, не выкинет меня из квартиры, но просто я туда не вернусь. Но у меня есть машина, а в городе хватает хостелов. Я кивнула.
— Есть что есть?
Я снова кивнула.
— Вы здоровы?
Я улыбнулась:
— Как лошадь!
— Ну, — Дмитрий окинул меня оценивающим взглядом, — я бы сказал, скорее как треска.
Я расхохоталась. Мне вдруг стало тепло внутри рядом с этим забавным оптимистом, который совершенно, совершенно не представляет, как устроен мой мир. Может быть, в этом все и дело? Может быть, мне проще общаться с человеком — именно с человеком в полном смысле этого слова?
— Спасибо, — я посерьезнела, — вы первый человек, заставивший меня улыбнуться уже за долгое время.
Он посмотрел на меня серьезно, снова став на несколько лет старше:
— Мне было приятно с вами говорить, Александра. Жаль, что мне уже пора уходить.
Дмитрий поднялся, отряхивая землю с джинсов и выходя наверх, на тропинку. Я последовала за ним, искренне жалея, что он уже уходит. Попросить задержаться? Предложить встретиться потом? Это безнадежно. Слишком много вранья придется городить, чтобы скрыть все сложности моего мира и моей жизни. А жаль…
Но кое-что я все же могла сделать — этот человек отнесся ко мне с искренней добротой, и я могла хоть как-то отблагодарить его за это.
— Кстати, — я смущенно улыбнулась, — простите, я вас обманула. Мое имя на самом деле не Александра.
Он недоуменно вскинул брови. Кажется, его это и правда задело.
— Ну, — я неловко сжала пальцы одной руки другой, — не люблю называть свое настоящее имя, не знаю почему.
Дмитрий продолжал наблюдать за мной, ожидая продолжения. Лицо его посерьезнело.
— На самом деле я Черна, — я пожала плечами, как бы извиняясь, и протянула ему руку.
Он поправил очки на груди, одернул куртку, поднял на меня глаза и взял протянутую руку:
— Да ладно, что уж там, я тоже вам соврал, — он посмотрел мне прямо в глаза, — вообще-то меня не Дмитрий зовут.
Я хотела было удивленно охнуть, но он сжал мои пальцы с такой силой, что я почти закричала.
— Меня зовут Доминик. Приятно познакомиться, — добавил он издевательски, глядя, как я хватаю ртом воздух. В следующую секунду он дернул меня так, что я чуть не упала, и, наклонившись вперед, обжег дыханием ухо: — Привет Шеферелю.
Доминик повернулся ко мне спиной и неторопливо пошел через траву напрямик к выходу.
Я много раз видела, как герои фильмов и книг, встретив своего самого лютого врага, просто отпускают его, потому что у них не хватает духу. Потому что зло, когда ты строишь планы дома, — это одно, а когда встречаешь его лицом к лицу — совершенно другое. Оно дышит, оно смотрит тебе в глаза, оно стоит рядом. Оно пугает.
Если бы зло не было таким, какое оно есть, оно бы не было злом.
С тех пор как Шеф рассказал мне правду, я все мечтала, как встречу Доминика и убью его своими руками. Сверну ему шею, оторву голову, проткну сердце — что угодно. Я готова была своими руками разрывать его грудную клетку, лишь бы добраться до этого черного сердца, бьющегося в одном ритме с моим, и посмотреть, как из него вытекает кровь.
Этого не случилось.
Я стояла как вкопанная, слушая только шум собственной крови в ушах, пока он просто уходил вперед, теряясь между людьми и деревьями. Я стояла, пытаясь осознать то, что только что произошло, — я встретила своего злейшего врага и отпустила его.
Упав на сиденье машины, я долго смотрела вперед, тупо и бессмысленно, прокручивая в голове его фразу раз за разом. Другие на моем месте не упустили бы такую возможность, они бы что-то сделали. Что со мной не так?!
На лобовое стекло упали первые капли — начинался серенький питерский дождик. Скользили по дороге машины. Люди жили обычной жизнью, и никто ничего не знал — это поражало меня с самого первого дня в Институте.
Искусав губы почти в кровь, я медленно потянулась за телефоном. Долго смотрела на экран с маской Железного Человека — супергероя, на которого мне всегда хотелось быть похожей. Я не такая. Я не супергерой. Суперсилы не дали мне храбрости, и внутри до сих пор сидит маленькая запуганная девочка.
Пальцы привычно скользнули по клавишам, набирая номер Шефереля. Один гудок, второй, третий.
— Да? — Голос металлический, отстраненный. Как будто с неугодной прислугой разговаривает. Но сейчас мне все равно, нет времени обижаться и обращать внимание на детали.
— Я только что видела Доминика, — механически произнесла я, глядя в пустоту, — он передавал тебе привет.
Шеф сказал, что, если бы я бросилась на Доминика, он, скорее всего, оторвал бы мне голову и прислал ее в Институт в коробке, а если нет — то избил бы до полусмерти. У меня не было никаких шансов против него. Никаких.