– То есть может еще и не дать?
– По поводу злостного алиментщика ответит обязательно, – успокоила девушка, – ждите.
В расстроенных чувствах я побрела по улице. Месяц – это же чудовищный срок! За это время столько воды утечет! К тому же через две недели возвращается из-за границы Владимир, у которого точно есть координаты Артура. Нет, мне надо придумать что-то другое.
Я поехала на «Горбушку» [2] . Именно здесь можно достать любые диски с «закрытыми» базами данных – будь то информация ГИБДД о владельцах автотранспорта или список телефонных номеров абонентов «Мегафона». Естественно, это товар нелицензионный, и, покупая его, я потакаю «пиратам». Но у меня просто нет другого выхода!
Однако первый же продавец, которого я спросила о базе данных по прописке в Москве, ответил, кося глазами в сторону:
– Вы знаете, девушка, нелицензионные диски запрещены к продаже, у меня их нет.
– А у кого есть? – простодушно поинтересовалась я.
– На рынке – ни у кого, – твердо сказал он.
Я обратилась еще к нескольким продавцам, но все они были единодушны: такую пакость, как база данных граждан, постоянно зарегистрированных в столице, в глаза не видели.
Несолоно хлебавши я направилась к выходу. Дорогу мне преградил какой-то скользкий тип в темных очках:
– Что ищем, дамочка?
– Ничего, – буркнула я, огибая его, – нет тут такого.
Но тип не отставал:
– А у меня, может, есть. Вот, например, база данных граждан, постоянно зарегистрированных в Москве, не желаете?
Я резко повернулась:
– Желаю!
– Пять тысяч рублей.
Я присвистнула:
– Ничего себе, это же двести долларов! Почему так дорого?
– Это самая свежая информация, на трех DVD, за ней даже хохлы из Украины приезжают!
– Им-то зачем? – удивилась я.
– А вам зачем? – в тон спросил мужик.
– Я ищу злостного неплательщика алиментов.
– Меня это не интересует, – мгновенно дистанцировался тип. – Меньше знаешь – крепче спишь. Так будете брать?
Я кивнула.
– Тогда деньги вперед.
Пять тысячерублевых банкнот перекочевали в его руки.
– Диски заберете через два часа в третьем ряду у четвертого продавца справа. Два, три, четыре – запомнили?
Проговорив это, мужик испарился. А я принялась ругать себя на все корки. Это же надо быть такой идиоткой! В газете я пишу про мошенников, знаю все их уловки, а сама попалась, как первоклашка! Плакали мои денежки, и к гадалке ходить не надо!
Однако скользкий тип не обманул. Через два часа в моей сумке лежала вожделенная база данных. Я помчалась домой, к компьютеру, чтобы посмотреть информацию.
База оказалась прошлогодняя, однако Артур Анатольевич Аладинский в ней нашелся. В Москве был зарегистрирован только один человек с таким именем, и проживал он по адресу: Бутовская улица, дом 28, квартира 12.
С точки зрения топонимики Москва устроена довольно нелогично. Например, в столице есть улица Ивана Бабушкина. Но горе тому провинциалу, который в поисках этой улицы отправится на станцию метро «Бабушкинская». Нет там такой улицы, потому что она расположена в противоположном конце города, рядом с метро «Академическая». Почему? А просто так.
Или вот еще казус. Допустим, вы с приятелем договорились встретиться на станции метро «Смоленская». Однако, спустившись в подземку, вы обнаружите, что «Смоленских» две: одна на голубой, а другая – на синей ветке. И между ними нет перехода!
Спрашивается: зачем одинаково называть станции на разных ветках? Неужели у чиновников не хватает фантазии придумать оригинальные названия для станций в историческом центре Москвы? Да спросите меня, я за полчаса десяток названий придумаю, одно другого лучше!
Есть в Москве такие районы – Южное и Северное Бутово. Логично предположить, что Бутовская улица находится где-то там. Но это было бы слишком правильно… Я достала карту и убедилась: черта с два, Бутовская улица расположена рядом с метро «Царицыно», примерно в десяти километрах от Бутово! Вот, что и требовалось доказать – в Москве логика «отдыхает»!
Район Царицыно славится плохими домами. Именно здесь «гнездятся» панельные многоэтажки с такими «роскошными» квартирами: площадь комнаты – 12 метров, кухни – 3, коридора – 1,5 квадрата. Бывает, что к такой «однушке» добавляется комната 8 метров, и получается «двушка». Живи и ни в чем себе не отказывай!
Я ожидала, что Артур обитает именно в таком панельном клоповнике, но ошиблась. Дом № 28 оказался трехэтажной «сталинкой», с барельефами на фронтоне и затейливыми железными балкончиками. Правда, строение явно нуждалось в капитальном ремонте: стены в подъезде осыпались, на последнем этаже, где располагалась квартира № 12, с крыши капала вода.
Около двенадцатой квартиры висело целых три звонка, рядом с каждым фломастером были нарисованы цифры: 1, 2, 3. Коммуналка! Я нажала на первый звонок – никакого результата. Потом на второй – тот же эффект. И только после третьего звонка за дверью послышались шаги.
– Кто там? – спросил женский голос.
– Здравствуйте, я к Артуру Аладинскому.
– Он здесь больше не живет, – отозвался голос. Его обладательница не предприняла ни малейшей попытки открыть дверь.
– А где живет, вы знаете?
– Не знаю.
– Простите, можно с вами поговорить? Я ищу злостного неплательщика алиментов…
Это выражение на женщин действует безотказно. Очевидно, каждая понимает: все под богом ходим. Сегодня какую-то незнакомую женщину бросили с ребенком без средств к существованию, а завтра – тебя. Загремели ключи, дверь приоткрылась, и я увидела узкое лицо, обрамленное вьющимися рыжими волосами. Отсутствие косметики и усталость прибавляли годы, но даме вряд ли было больше сорока лет.
– Кто злостный неплательщик – Артур?! – живо поинтересовалась она.
Я сообразила, что ступила на скользкий путь. Вдруг передо мной супруга Аладинского или его сестра? Надо врать осторожней.
Я показала свое журналистское удостоверение:
– Нет, другой мужчина, просто Артур имеет к нему прямое отношение. Разрешите представиться – Людмила Лютикова, журналист. Я веду служебное расследование…
Еще одно магическое выражение – «служебное расследование». На деле оно может означать что угодно, – например, что я ищу, кто спер рулон туалетной бумаги из офисного туалета. Но почему-то эта фраза заставляет людей относиться ко мне серьезно.