– Проходите. – Хозяйка распахнула дверь.
Я вошла в полутемный коридор и уперлась взглядом в три железные двери, которыми соседи ограждались друг от друга.
– А кем вам приходится Артур? – осторожно спросила я.
Женщина пожала плечами:
– Никем, я просто соседка. Бывшая.
– Значит, Артур здесь больше не живет?
Она посмотрела на меня как на слабоумную и ехидно заметила:
– Я вам так сразу и сказала.
– И вы не знаете, куда он переехал? – уточнила я.
– Вот именно. Слушайте, у вас хорошая память: помните то, что услышали минуту назад!
Есть такой тип людей: всех пытаются поддеть. Ни слова в простоте не скажут. Наверное, умникам кажется, что таким образом они тонко и иронично демонстрируют свои интеллектуальные способности. А вот я считаю, что из них просто выпирает недовольство собственной жизнью. Внутри сидит злобный и вонючий зверек, который кусается, повизгивает и ни на минуту не дает расслабиться.
Я попыталась предположить, чего этой женщине может не хватать. Отдельного жилья – бесспорно. Молодости и красоты – вероятно. Но в ее жизни есть и плюсы! Например, сейчас около трех часов пополудни, а она сидит дома. Значит, имеет возможность не упахиваться с утра до вечера на работе!
Однако оказалось, что это лишь мое слишком оптимистичное предположение. В глубине квартиры что-то упало, дама озабоченно проговорила:
– Извините, у меня ребенок болеет, – и скрылась за одной из железных дверей.
Я осталась ее ждать. Потянулись томительные минуты, у меня затекли ноги, я прислонилась к стене. Через четверть часа хозяйка вышла в коридор.
– Заснул… Людмила, что же вы здесь стоите, сели бы на кухне! – воскликнула она, но чувствовалось, что моя скромность ей понравилась.
Мы вместе прошли на кухню. Она оказалась большой и относительно чистой. На окнах висели миленькие занавески с оборками, такие редко где остались, сейчас предпочитают использовать обычное прямоугольное полотно.
– Присаживайтесь. – Женщина кивнула на табуретку. – Чай будете? Или лучше кофе?
– Как вам удобнее.
– Тогда кофе, и я с вами выпью. Растворимый подойдет?
Я кивнула. Она включила электрический чайник, села на соседний табурет и сказала:
– Не представляю, чем могу вам помочь…
– Вас как зовут?
– Татьяна.
– Очень приятно. Так вот, Татьяна, я ищу злостного неплательщика алиментов. Единственная ниточка, какая у меня есть, – это Артур, он близко знаком с горе-папашей. Мне бы помогла любая информация о вашем бывшем соседе.
– Например?
– Может быть, вы знаете, где он работает. Или у вас есть номер его мобильного телефона. Или адрес родственников. На худой конец, сгодятся его фотографии…
Татьяна помолчала, потом задумчиво произнесла:
– Забавно, я только сейчас поняла, что ничего не знаю об Артуре. С одной стороны, он общительный парень, весь на виду, а с другой – как воздух, не за что зацепиться, понимаете?
– Неужели совсем не за что? Почему он отсюда переехал, знаете?
– А вот это, кажется, знаю! – оживилась собеседница. – Как вы уже заметили, в нашей квартире три комнаты. Одну занимаю я с мужем и сыном, во второй жил Артур, а в третьей раньше жила старушка Арина Николаевна. Два года назад она умерла, и комната по наследству досталась ее внучке Вероничке, одинокой девушке на выданье. Так вот эта самая Вероничка решила, что Артур составит ей отличную партию, и вцепилась в него мертвой хваткой. Буквально прохода парню не давала. До смешного доходило – караулила его под дверью туалета, представляете? Вот я и думаю, что сосед от нее просто сбежал.
– Что же он Вероникой не прельстился? Такая страшная?
– Нет, очень даже симпатичная. Наверное, просто не в его вкусе. А вообще мужики не любят, когда на них напирают, предпочитают сами вести охоту.
– А она какая – полненькая, худая?
– Молодые сейчас все худющие, Вероничка не исключение – кожа да кости… Хм, я только что сообразила – Артуру, наверное, нравились девушки в теле. Помню, однажды я зашла в книжный магазин и увидела Артура. Он стоял около отдела канцтоваров и беседовал с продавщицей. Я поймала его взгляд – такой страстный, горячий. Парня явно интересовали не блокноты с ручками, а продавщица – очень фигуристая блондинка. Если бы такая девушка предлагала себя, думаю, он бы не отказался.
– А как называется этот магазин?
– «Буква», около метро «Царицыно».
Слова Татьяны косвенно подтверждали: Артур Аладинский – именно тот человек, которым увлеклась моя полная подруга Варвара. Ну, или он ею увлекся. Вот только, к сожалению, больше собеседница ничего не могла рассказать о своем соседе. Я узнала у Татьяны, где располагается паспортный стол, и отправилась туда.
Вся жизнь советского человека была опутана бумажками. От рождения и до смерти каждый шаг требовал документального подтверждения. Если какая-то бумажка терялась, нужно было собрать десять других, чтобы доказать: ты не верблюд и имеешь право.
Когда СССР стал именоваться Российской Федерацией, бюрократии меньше не стало. Несмотря на то что Конституцией нам гарантирована свобода места жительства, я точно знаю: «в никуда» человека не выписывают. Чтобы выписаться из квартиры, сначала надо принести в паспортный стол документ, подтверждающий, что вы получаете постоянную регистрацию по другому адресу. Бред? Безусловно! Зато таким образом государству проще держать под контролем перемещения граждан. Свобода свободой, но должны же быть какие-то рамки!
В паспортном столе толпился народ, я пристроилась в конец очереди. Стоящая впереди старушка предупредила:
– Сказали, чтобы за мной не занимали. Я последняя!
Я посмотрела на часы: до конца рабочего дня еще полтора часа. Тащиться сюда завтра мне не хотелось. Эх, была не была, подожду!
Паспортистка со свирепым выражением на лице отрывисто перелаивалась с посетителями. Вид у нее был такой, будто в ее супружескую спальню в самый интересный момент вломились посторонние граждане и требуют всякие глупости. Впрочем, у государственных служащих, в какой бы конторе они ни протирали штаны, всегда такой вид.
Мне вот интересно: неужели они думают, что это поможет? Что работы станет меньше? Люди ведь не скажут: «Ой, у дамочки тяжелый день, приду-ка я завтра». Нет, всем надо получить бумажку именно сегодня. Так зачем портить настроение себе и окружающим?
Через час подошла моя очередь.
– Здравствуйте, – начала я, – я бы хотела…
Тетка не дала мне договорить, рявкнув: