– А такой человек не думает, что может не спросясь лопнуть сосудик в голове, и тогда придется отправиться на встречу с господом, не дождавшись своего «потом»? – с неодобрением сказал Юрий Павлович.
– Это наша общая беда, – сказал Виктор Евгеньевич, оправдывая и себя, и своего подчиненного. – Мы признаем, что это беда, но пока, наверное, не созрели, чтобы перемениться.
– Для перемены нужно удалиться от суеты жизни, – сказал Владимир Алексеевич. – А повседневность наша наполнена суетой, заботами и срочными делами. Потому и не получается остановиться и задуматься...
– Надо задумываться, командир, надо... – сказал в наушнике «подснежника» голос Валеева.
– Ты где, Бахтияр Ахматович?
– Приближаюсь к выезду из города с чувством выполненного долга. Вы где?
– Ждем тебя у поста ГИБДД, чтобы тебя не тормознули с проверкой. Кому-то может не понравиться сумка полковника Денисенко.
– Судя по всему, я уже рядом.
– Мы выезжаем. Пристраивайся замыкающим.
Генерал все понял, завел машину, но перед тем, как выехать, опустил стекло, и помахал инспекторам рукой:
– Удачи в новом году! Наш отставший подъезжает.
Инспектора тоже что-то ответили, но «Ленд Крузер» уже тронулся и выехал с площадки перед будкой на проезжую часть. «Нива» тут же пристроилась в хвосте. И меньше чем через минуту рядом оказался черный «Рэнглер»...
* * *
Генерал ехал небыстро, понимая, что ни «Рэнглер», ни тем более «Нива» угнаться за его машиной не смогут. Да и подвергать их водителей опасности гонки по скользкой дороге необходимости он не видел. Две машины с короткой базой может легко занести и закрутить, стоит только чуть-чуть нажать на тормоз. Тяжелый же «Ленд Крузер» стоял на колесах так основательно, что ему, кажется, никакой гололед был не страшен. Но отрываться от сопровождения Виктор Евгеньевич не желал и потому ехал со скоростью, приемлемой для машин сопровождения.
Дорога была привычно дальней. Кирпичников предложил Апраксину сменить его за рулем, но генерал категорически отказался, не желая никому доверять свою машину, и Владимир Алексеевич больше таких попыток не предпринимал. В дороге полковник несколько раз опускал голову и начинал дремать, но всегда ненадолго. Просыпаясь, сразу оборачивался, чтобы посмотреть на жену, словно боялся потерять ее в пути. Слабый свет, идущий только от приборов панели, позволял увидеть ее отрешенное лицо и неподвижно застывшие глаза. Надежда Павловна так и не засыпала, в отличие от ее собратьев по беде. Наверное, «глушилка», установленная в машине, полностью перебивала упорные сигналы, идущие к микрочипу и от него в обратную сторону. Юрий Павлович и матушка Александра это ощутили и пользовались возможностью отоспаться после долгих бессонных ночей. Не доходил сигнал и до Надежды Павловны, но с ней происходило что-то иное, а что конкретно, это мог сказать только специалист.
Куда должен был идти сигнал от микрочипа, Кирпичников не представлял, но предполагал, что на спутник. Громадные деньги, вложенные в создание системы ГЛОНАСС, явно не были лишь безвозмездным вложением в создание удобств водителям автотранспорта. Владимир Алексеевич читал где-то в Интернете, что система спутников ГЛОНАСС на шестьдесят процентов своей мощности работает на разведку, и только на полтора процента – как навигационная система для авто– и морского транспорта и авиации. На что тратятся остальные тридцать восемь с половиной процентов, не сообщалось. Но постоянное стремление правительства и президента к введению всевозможных электронных систем регистрации граждан явственно показывало, что государство пытается взять под жесткий контроль все действия, вплоть до перемещения по улицам и покупок в магазинах, что совершают граждане страны. Тотальная слежка, которая не снилась ни гитлеровской Германии, ни сталинскому режиму, в наши дни приобретает устойчивые и даже утрированные, а в скором будущем – и гипертрофированные очертания. Конечно, и американская GPS создавалась для таких же целей, но американцы, толкая на это Россию, в собственной стране пока тормозят внедрение этой системы в полном объеме. В любом случае, думал полковник Кирпичников, доступ к российским базам данных, при нашей национальной халатности и беспечности, будет иметь весь мир, в том числе и преступный. Только сами граждане России уже ничего не смогут сделать, не смогут возразить. При наличии жесткого контроля легко так же жестко пресечь все попытки к инакомыслию. Пример шестнадцатого отделения в областной психоневрологической больнице служил наглядным подтверждением тому, что этот процесс уже пошел...
* * *
После преодоления примерно трех четвертей пути «Ленд Крузер» свернул на какую-то боковую дорогу, видимо, хорошо известную генералу Апраксину, потому что ехал Виктор Евгеньевич без сомнения и без остановки, как ездят привычным путем. Владимир Алексеевич как раз оборачивался на жену и потому не сумел прочитать название населенного пункта, через который они проехали. Дальше дорога была уже плохой, шла через поле, потом через лес, потом снова через поле, а потом уже и считать не захотелось, сколько раз поля сменялись перелесками. Летом на простой легковой машине, не на внедорожнике, на этой дороге достаточно сложно проехать, подумал Кирпичников, глядя на камыши, поднимающиеся из глубокого снежного покрытия. Значит, кругом болота. Тем не менее видно было, что здесь систематически ходит бульдозер и дорогу стараются поддерживать в проезжем состоянии. В конце концов дорога привела к металлическим воротам, разрывающим высокий бетонный забор, уходящий в две стороны. Насколько далеко он уходит, видно не было, потому что по обе стороны стоял густой лес.
Рядом с воротами располагалась бетонная будка-проходная, из которой вышел солдат, посмотрел на машины и вернулся, не закрыв за собой дверь. И тут же в темноту выскочил офицер с повязкой дежурного, козырнул генералу, которого не видел, но, видимо, хорошо знал его машину, и что-то крикнул в дверь. Ворота начали открываться.
Машины проехали во двор по расчищенной, теперь уже асфальтированной дороге и сразу направились к трехэтажному зданию. Но еще до того как они подъехали к крыльцу, выскочил какой-то человек в белом халате, чтобы встретить прибывших. И даже спустился с крыльца – только что дверцу в «Ленд Крузере» не открыл.
– Запрети людям покидать машины. Их не должны видеть, – распорядился Апраксин.
Полковник Кирпичников включил микрофон «подснежника» и передал приказ. И вовремя, потому что в «Ниве» водительская дверца уже открылась. Видимо, Геннадий хотел подойти к матери, но успел остановиться и закрыть дверцу.
– Юрий Павлович, – позвал генерал негромко, и по тону чувствовалось, что Апраксин относится к Соколову с уважением.
– Я готов. Матушка Александра тоже проснулась. Надежда Павловна... Да она и не спала, кажется... У меня такое ощущение.
– Она не спала, – подтвердил Владимир Алексеевич. – Но она в постоянном сне. Не просыпается. Мне бы очень хотелось разбудить ее и задать несколько вопросов.
– Возможно, чуть позже, если понадобится, на твои вопросы ответит Юрий Павлович, – сказал генерал. – А сейчас...