В конце концов я обозлилась:
– А в коридоре ты курить не можешь?
– Ты что?! – возмутилась Лизавета. – Нельзя мне показываться на глаза твоим соседям! А вдруг мою фотографию уже повесили на стенде «Их разыскивает милиция»?
– О чем ты говоришь? Может быть, тебя еще и не ищут.
– И все равно, – гнула свое Лиза, – если сейчас не ищут, то через неделю точно будут искать. А вдруг меня увидит какая-нибудь бдительная старушка с отличной зрительной памятью? Вот на таких мелочах люди и засыпаются.
И хотя я уже знала ответ, но все-таки спросила:
– То есть ты вообще не хочешь выходить из квартиры?
Выражение лица у подруги мигом стало виноватым.
– Люсенька, прости, что доставляю тебе столько хлопот. Ну к кому мне еще идти? Ты ведь моя самая близкая подруга! Я бы спряталась у родителей, но к ним в квартиру нельзя, сама понимаешь, у них будут искать в первую очередь, а дачи у нас нет…
– Ладно, чего уж там… – растаяла я. В конце концов случись беда у меня, Лиза, я уверена, не отказала бы мне в помощи.
– И вот еще что, – продолжила Лизавета, – сходи, пожалуйста, за сигаретами, а то у меня уже пачка кончается. Возьми сразу блок, чтобы сто раз не бегать.
Тяжело вздохнув, я поплелась в супермаркет. Заодно купила две плитки шоколада «Совершенство». У меня тоже расшатаны нервы, и для их успокоения мне требуется собственный наркотик.
Когда вечером мы стали укладываться, возникла еще одна проблема: где взять второе спальное место? Дело в том, что лежанка, которую я гордо именую «диван», на самом деле таковым не является. Это скорее кушетка, причем довольно узкая, чтобы не занимать драгоценное место в одиннадцатиметровой комнатенке. Раскладушку я не держу, есть только лишний матрас. Поэтому я постелила Лизавете прямо на полу, на микроскопическом пятачке возле кровати.
– Ничего, в тесноте, да не в обиде, – приговаривала Лиза, ворочаясь на жесткой подстилке в тщетных попытках устроиться поудобней.
Все это напомнило мне детство: пионерский лагерь, ночью девочки из разных палат собираются в одной, чтобы рассказывать друг другу страшилки, обсуждать самых красивых мальчиков отряда, а также пионервожатого – прыщавого первокурсника пединститута, с рахитичной грудью и огромными очками, который кажется нам, двенадцатилетним, Богом, потому что умеет играть на гитаре.
Только тогда мы были приличными девочками и не курили.
– Не лучше ли обзавестись хорошими привычками? – с легким раздражением заметила я, отгоняя от себя дым. – Например, перейти на здоровый образ жизни, каждый день ходить в спортзал, есть вареные овощи…
– Хорошие привычки продлевают жизнь, зато плохие делают ее приятной, – заявила Лиза и с наслаждением затянулась.
– Это точно, – ответила я, шурша фольгой от шоколада.
Учитывая обстоятельства, сон ко мне пришел на удивление быстро.
С утра я поехала на Петровку. Руслан Супроткин, такой же красивый, как всегда, встретил меня на проходной.
– Что случилось?
– У одной моей подруги проблемы, я хотела с тобой посоветоваться.
– Ладно, только быстрей, у меня куча работы.
Мы прошли в тесный кабинет, заставленный старой мебелью.
– Кофе будешь? – спросил капитан.
– Давай, – просто ответила я, но потом вспомнила совет из книжек – «каждая фраза должна быть приправлена лестью» – и добавила: – С удовольствием, ты ведь так хорошо его готовишь.
Супроткин удивился безмерно.
– Ты ничего не путаешь? У меня самый обычный кофе, растворимый, из банки.
– Даже такой ты умудряешься заварить отменно, – проворковала я.
Руслан почему-то вздрогнул, а потом решил от греха подальше сменить тему:
– Так что у тебя за проблема?
– Проблема у моей подруги. Ее мужа убили, ее саму уже вызывали к вам на Петровку, допрашивали, и она поняла, что ее считают убийцей. Но она не убивала, клянусь!
Руслан смерил меня долгим взглядом.
– Странные у тебя какие-то подруги. Есть хоть одна, которую не арестовывали по подозрению в убийстве? Ведь совсем недавно в камере предварительного заключения парилась Аида Макеева… [2] Тебе не приходило в голову дружить с нормальными, тихими девушками?
– Все мои подруги – нормальные, тихие девушки, – обозлилась я. – Просто твоя милиция почему-то держит их за преступниц. Ведь Аидка-то в конце концов оказалась невиновна!
– И все равно это очень подозрительно, – заявил капитан, протягивая мне чашку с дымящейся жидкостью. – Как фамилия этой очередной невинной жертвы правосудия?
– Васнецова.
Его рука дрогнула, и кофе чуть не пролился мне на колени.
– Как?!
– Елизавета Васнецова, а что? – наивно захлопала я ресницами.
Но Руслан тоже оказался не лыком шит. В нем явно погиб великий актер.
– Ничего, просто фамилия показалась знакомой. Нет, не знаю такую. – И глаза у него были честные-пречестные. – Так что произошло с ее мужем?
Я коротко пересказала. Капитан молча кивал и делал вид, будто впервые слышит эту историю.
– Вот и получается, что Лиза не могла убить, – закончила я рассказ. – Может, ты попытаешься узнать, насколько тяжкие против нее улики? Действительно ли ее могут посадить в тюрьму?
Какое-то время Руслан раздумывал. Наверное, в нем боролись дружба с профессиональным долгом. Наконец он принял решение.
– Дело веду не я, – особо подчеркнул Супроткин, – поэтому ничего обещать не могу. Подожди минуту, я посмотрю, что можно сделать.
Капитан вышел из кабинета, а через минуту вернулся обратно. От него явственно пахло табаком, значит, он просто выкурил в коридоре сигарету.
– Вот что я могу тебе сообщить, – сразу взял он быка за рога. – Твоя подруга – единственная на сегодняшний момент подозреваемая в убийстве. Алиби у нее нет, более того – ее видели на месте преступления.
– Ты имеешь в виду консьержку? Так я же говорю: Лиза не входила в квартиру!
– Это только слова. А в квартире есть отпечатки ее пальцев, в том числе и на внутренней ручке двери.
– Так это же она утром приходила, у них вышел небольшой скандал…
– Вот именно. Владелица квартиры Мария Жмыхова показала, что утром того дня, когда был убит Вячеслав Васнецов, приходила его бывшая жена. Она требовала, чтобы супруг выписался из их общей квартиры в Митине. Вячеслав спокойно объяснил ей, что не имеет возможности это сделать, поскольку у него нет другого жилья. Тогда Елизавета затеяла драку – Мария показала нам следы побоев, которые та ей нанесла. Но справиться с двоими людьми Васнецовой не удалось, и она ушла, осыпая бывшего благоверного проклятиями. Очевидно, Елизавета поняла, что договориться с мужем не удастся и что дешевле от него избавиться. Как говорится, нет человека – нет проблемы. Тем же вечером она вернулась в квартиру и убила Вячеслава. Все просто и понятно.