— Ну и ну, — тихо сказала Сэди, когда столик ударился о ее диван.
— Ты не решение приняла, — с нажимом сказала я. — Ты напилась до потери пульса и совершила ошибку. Не может того быть, чтобы это ты сама придумала. Что произошло? Ты пригрозила порвать с ним окончательно?
Ответом послужило молчание и разглядывание пола. Ага. Ну теперь моя очередь отвести душу.
— Значит, ты сказала ему — все кончено, и он сделал предложение? — Меня понесло. — И ты подумала: «Блестяще! Теперь мне не нужно принимать решения, я окольцую этого козла!»
— А что, твои решения намного лучше моих? — Дженни сбавила тон, но по-прежнему кипела от ярости. — О-о, я хочу остаться в Нью-Йорке, но боюсь попросить бойфренда помочь, потому что он на самом деле козел, который, наверное, откажет, и тогда я окажусь в заднице, ведь я ничего не умею делать и не могу найти работу!
— Ни фига себе. — Сэди вертела головой вправо-влево, словно на кубке мира по теннису среди законченных стерв. — Энджел, она это не всерьез.
Ну да, как же. Рванув на себя диванную подушку, я запустила ею в ханжу и лицемерку. Промахнулась, конечно, на милю, но Дженни замолчала.
— Вообще-то я послушалась твоего совета. — Хотя Дженни уже сбавила тон, я продолжала кричать. — И он ответил «да»! Но это ни к чему хорошему не привело!
Отчего-то эти слова не произвели эффекта, на который я рассчитывала.
— Так ты тоже замуж вышла? — встрепенулась Сэди на диване. — Поэтому вы приходили в часовню? Почему же ты мне не сказала?
— Нет, я не вышла. — Я чувствовала, как включились мои личные фонтаны, и не знала, как их остановить. — И теперь все пропало.
— Ах, как неприятно, — сказала Дженни с притворным сочувствием, смахнув с глаз несуществующие слезинки. — А то могли бы вместе праздновать годовщину свадьбы.
— Ты просто стерва законченная! — Я в жизни не была так разочарована в человеке. — Как же ты не видишь, что все это не по-настоящему? Это не продлится долго. У него дома невеста, у тебя бойфренд, а будет еще и разбитое сердце.
— Откуда тебе знать? — истошно закричала Дженни. — Что ты за эксперт такой?
— Знаю, потому что знаю! — Я вопила так, что не узнавала свой голос. — А ты — моя лучшая подруга!
Повисло молчание.
Сэди осторожно выглянула из-за спинки дивана:
— Ой-й-й, девчонки…
Дженни стояла тихо. Вызывающе выгнутая спина ослабла, расправленные плечи поникли, глаза по-прежнему не отрывались от моих, но гнев быстро выгорал, оставляя лишь слезы.
— Он меня любит, — с усилием прошептала она.
— Я знаю. — Я поджала губы и вытерла слезы. — Но он любит тебя недостаточно сильно.
— Может, на этот раз все будет по-другому. — Дженни снова и снова поворачивала кольцо, словно стараясь найти ему место. — Может, я смогу все изменить.
Вытерев руки об униформу эльфа, я покачала головой:
— Ты не должна была этого делать.
Все замолчали, и несколько секунд в номере раздавались только вздохи и всхлипывания — с одной стороны Дженни, намочившая слезами потемневший рукав джемпера, с другой стороны я в зеленом балахоне и с красным лицом. Ничего, и то и другое ненадолго.
— Не хочу быть сволочью, — пробормотала я, — но мне правда очень нужно в душ.
Дженни мгновенно пересекла просторный салон и сбила меня с ног, задушив в объятиях.
— Так, я тоже с вами! Вы обе сумасшедшие, — взвизгнула Сэди, прыгая на нас с дивана. На полу образовалась обнимающаяся куча-мала. — И это восхитительно!
— Тут есть камеры наблюдения? — спросила я из-под навалившихся на меня красавиц. — Так, глядишь, и денег заработаем.
— Две девушки и эльф? — подхватила Дженни. — Я бы посмотрела. — Она высвободила руки и ноги из путаницы. — Марш в душ, мы еще успеваем на самолет.
Пошатываясь, я поднялась на ноги и обняла Дженни коротко и крепко. Сэди вернулась на диван, распираемая девичьей любовью.
— Прости меня, — тихо попросила я, выдавив две последние слезинки. — Я искренне извиняюсь.
— Нет, это я извиняюсь. — Дженни вытерла мои мокрые щеки. — Прости, я просто не могу смириться с фактом, что ты, возможно, права. Хочешь поговорить об Алексе? Что случилось-то?
— После душа, ладно? — Я была почти уверена, что зуд у меня на нервной почве, но ведь не исключена вероятность поражения пылевым клещом. Клещей я хотела смыть.
— Хорошо, я сделаю тебе чай. — Ага, выпьем чашку мира. — Я очень прошу прощения. Я тебе такого наговорила… Ты просто мазохистка, что общаешься со мной.
Я похлопала ее по руке, понимающе улыбнулась и сказала:
— Я всего лишь англичанка. Просто англичанка.
Огромное трюмо было наклонено под нужным мне углом, когда я вошла в свою комнату. Я убеждена, что обслуга специально установила его таким образом. На меня смотрела Энджел-с-прибабахом. Свалявшиеся волосы, черные круги под покрасневшими глазами и нос, которого стеснялся бы даже олень Рудольф. Жаль, что у меня нет мобильного: такой фотографией Луиза сможет пугать мою будущую крестную дочку. Вот как выглядят люди, когда их жизнь превращается в сплошное дерьмо. Когда грустят герои фильмов, у них влажные глаза и мятые джинсы, в худшем случае убранные в хвост волосы. Никто никогда не просыпается в дешевом мотеле в постели с гомосексуалистом, обнаружив на себе костюм эльфа для стриптиза. Как вам такое кино? Я никак не могла отогнать от себя эту мысль, пока принимала душ и наполняла ванну. На производстве такой прием называется двойным маканием. Одного мне просто не хватило бы.
Интересно, как Дженни поступит с Джеффом? Интересно, как мне поступить с Алексом? Интересно, как Джеймс поступит с восемью коробками сырных чипсов и тремя щенками? Интересно, такое происходит со всеми, приехавшими в Вегас?
Когда я в третий раз мыла голову шампунем, зазвонил гостиничный телефон. Высочайший уровень отеля «Де Лухо» лишний раз подчеркивал тот факт, что телефоны у них имеются даже в туалете. Я впечатлилась. Смыв с глаз мыльную пену, я выбралась из-под душа и сняла трубку.
— Алло?
— Великолепно. Ты жива.
Реакция была вполне оправданной, учитывая, сколько сообщений на автоответчик я ему вчера наговорила.
— Прости меня, пожалуйста. — Чем объясняться, я решила открыть нескончаемый поток извинений, пока он меня не прервет. — Мне жаль, очень. Больше, чем ты себе представляешь. Я виновата.
— Подожди, я что-то не понял, — перебил он, и едва заметная улыбка, слышавшаяся в голосе, согрела мне душу. — Что еще ты вчера натворила?
Я присела на унитаз, как была, в шляпе из пены.
— Текила, таблетки кофеина и приют для щенков. Это очень длинная история. В котором часу твой рейс?