— М-да. — Голос Алекса снимал кофеиновый отходняк лучше, чем душ, ванна и два пакета «Эм-энд-эмс» из мини-бара. — А мы решили задержаться до завтра.
— Мы? — Разве Дженни не сказала, что Джефф сегодня летит домой?
— Дома буду завтра. Правда, поздно.
Сдувая пену с глаз, я почувствовала, как под ложечкой снова похолодело.
— Слушай, нам очень надо поговорить о произошедшем, — сказала я, вдруг остро застеснявшись, что сижу голая на унитазе.
— Надо, — согласился Алекс. — Но не обязательно говорить об этом в Вегасе. Можно и дома все обсудить.
— Нельзя, если тебя дома не будет, — чуть не взвыла я. Мне хотелось только оказаться в самолете, оказаться дома, оказаться в своей постели под одеялом и никогда оттуда не вылезать, но этого не случится, если со мной не будет Алекса. — Я думала, мы с тобой вернемся одним рейсом!
— Я поменял билет, не переживай. — Он был совершенно спокоен. Значит, один из нас долго и упорно думал вместо того, чтобы торговаться за платье со стриптизершами и грызться из-за щенков. — Я буду дома завтра, во вторник, мы с тобой сядем и все обговорим. Напиши мне сообщение, когда приземлитесь, ладно?
Напиши, а не позвони.
Тонкий намек, но я поняла, что он не хочет со мной говорить. Наверное, я излишне остро реагирую.
— Напишу, — ответила я, подавив сосущее ощущение под ложечкой. — Я тебя люблю и искренне прошу прощения за вчерашнее.
— Не стоит, — сказал Алекс. — Увидимся завтра.
Наверняка он хотел сказать: «Я тебя тоже люблю и сожалею о случившемся, давай забудем об этом раз и навсегда», — но я списала эвфемизм на трудности телефонного разговора и попрощалась. Положив покрытую шампунем трубку, я обиженно уставилась в зеркало ванной. Хорошо начинается неделька. Дальше я буду выглядеть еще страшнее.
Я соскребла с себя семь верхних слоев кожи, вытерлась, оделась, собрала свои сокровища и вышла в гостиную. Дженни и Сэди, естественно, еще не были готовы. Кто бы сомневался.
— Я пойду пройдусь, — сказала я, появляясь на пороге комнаты Дженни. Подруга пробормотала, что не против, и продолжала ругать свои не помещавшиеся в чемодан вещи. Я сразу увидела, что она сняла свое бриллиантовое кольцо. Оставив маленький, без колесиков, чемодан посреди гостиной, я критически осмотрела сумку. Купание в фонтане вряд ли попадет в категорию счастливых случайностей, но будь вы прекрасной кожаной сумкой, знававшей лучшие дни, фонтан для вас — настоящая трагедия.
— Прости меня, — прошептала я, нежно поглаживая кожаный бок. — Сегодня я только и делаю, что извиняюсь.
Сумка сочувственно застонала, когда я повесила ее на полосатый рукав футболки «Американ аппарел», позволив тереться о мою джинсовую задницу. Каждый дюйм моего тела прикрывала одежда. Теперь меня нельзя было принять за стриптизершу, шлюху, танцовщицу у шеста и тому подобное. Надеюсь.
Казино гудело от голосов. Чуть ли не каждый тянул «Кровавую Мэри», показывая — он в курсе, что уже воскресенье. Я снова пожалела, что у меня нет мобильного: посмотреть бы сейчас в «Гугле», сколько в Вегасе церквей — больше или меньше, чем в других городах?
Здесь царили вечные сумерки. Ни времени, ни дневного света, ни погоды — ничего, кроме постоянных коктейлей и звона падающих жетонов в случае выигрыша. Какие глупые эти блестящие вампиры, да, Вашингтон? Они словно пытаются искупить некий грех, но кто ненавидит себя настолько, чтобы вновь и вновь устраивать себе половое созревание? Вечные старшие классы. Дженни расстроилась, когда я озвучила свои претензии к ее любимой саге, но это же просто бессмыслица! Папаша работает, дети зубрят алгебру, а чем целыми днями занимается мамаша? Надо им было переехать сюда и открыть гостиницу. Куда разумнее. Она могла бы крутить колесо рулетки.
Меня тянуло к щелям для жетонов. Я сдерживала смех при виде часто меняющихся заставок, заявлявших, что это самые порочные щели в Вегасе. Усевшись на один из высоких стульев, я копалась в сумке в поиске четвертаков и поглядывала на экраны. О-о-о, Снуки приезжает в Вегас на Новый год! «Бедняга, — подумала я, — кто же в Новый год работает? Ну может, подружек захватит?» Как я уже доказала, азартный игрок из меня никакой.
— Милая, ты все не так делаешь.
Я сразу узнала акцент Нью-Джерси. Миниатюрная старушка неистово качала головой — я даже испугалась, что у нее слетит парик. Огненно-рыжий, представляете? Бабулька выглядела как Леди Гага после пяти минут в микроволновке.
— Нужно быть внимательнее. — Она указала на экран перед собой. — Нельзя просто нажимать кнопки!
— Ну это полезный совет не только для игрального автомата, — сказала я, стараясь понять, как именно действует бабка. На мой неопытный глаз, все сливалось в вихрь рывков, остановок и вращений. Меня очень разочаровало отсутствие настоящего рычага, за который полагается дергать: только маленькие красные кнопочки, вспыхивающие в непонятном для меня порядке.
— Пересаживайся сюда: вот автомат, за которым тебе нужно играть. — Старушка поманила меня к однорукому бандиту, стоявшему в стороне от гигантских блестящих машин и обещавшему все радости. Кому бы не понравился игральный автомат из «Секса в большом городе»? Впрочем, мне больше хотелось учиться у новой знакомой, чем у мистера Бига. Я скорее отношусь к тому типу девушек, которые нравятся Эйдену.
— Ты многому в жизни научишься, играя в автоматы, — говорила она, не сводя глаз с рычага. — Нажимаешь кнопки, выкручиваешь руки, надеешься что-нибудь выиграть. Иногда продуваешь немного, а иной раз — по-крупному. Люди порой заявляют — мы знаем, как победить систему. — Она повернулась ко мне и фыркнула: — Чушь. Нельзя победить автоматы.
— Тогда зачем платить? — спросила я, глядя, как она нажимает кнопки в непонятном мне порядке. Придержать, перетасовать, играть. Как все запутано.
— Потому что иногда удается сорвать хороший куш. — Она оглянулась на автомат — в бифокальных линзах очков заплясали огоньки. — Все иногда выигрывают, но не знают, когда остановиться, и продувают вчистую. Только у тебя были деньги — раз, и опять ничего. Ты следишь за моей мыслью? Понимаешь, к чему я клоню?
— Боюсь, что да, — кивнула я моей новой знакомой, одновременно скормив автомату четвертак.
— Я четыре раза была замужем. — Старушка подняла левую руку, демонстрируя целый кастет из перстней. — И все четыре раза меня угораздило выбрать лузеров, не знающих, когда остановиться. Они не умели уйти от игрального автомата. Вот от женщины — да, умели. Мужчины вечно портят себе жизнь и винят в этом жен. Они не сводят глаз с крупье, забыв про собственную семью, и в результате все деньги достаются казино.
Еще четвертак автомату и снова какие-то кнопки.
— Вы, сегодняшние девочки, ненамного лучше. — Она указала на меня длинным ногтем, убедившись, что я точно поняла, о ком идет речь. — Я видела, как ты тут ходила. Порхала от одного автомата к другому: ах, этот не платит, значит, попробую следующий. А потом еще один, и еще, и еще. Ни один не платит, тебе хочется вернуться к первому, но уже поздно, кто-то сорвал джек-пот. Успех приходит к тому, кто умеет ждать, милая.