Газогенератор – давнее изобретение человечества, в позапрошлом веке на дорогах нашей страны бодро дымили трубами грузовики, украшенные ящиками газогенераторов, а поля пахали трактора, работавшие на древесных чурках.
Принцип действия газогенератора прост – дрова в топке сгорают при недостаточной подаче кислорода, и в результате на выходе получается це-о, закись углерода, в просторечии – угарный газ. В отличие от це-о-два, от углекислого газа, угарный горит – и вот он-то и служит топливом для двигателя внутреннего сгорания, в смеси с воздухом, разумеется. КПД и мощность двигателя существенно ниже, чем при работе на бензине, но в старые времена, когда нефть добывали только на Каспии, в северных лесных районах газогенераторы имели большое распространение. Потом о них позабыли, а когда пришел Большой Нефтяной Голод – вспомнили… Но целиком и полностью новый (хорошо забытый старый) вид топлива нефть не заменит, и без того пригородных лесов под Питером почти не осталось, да и дальние изрядно прорежены, – деревья вырастают медленнее, чем исчезают в прожорливых топках газогенераторов.
…Народ подходил медленно, я успел расплатиться с кондуктором, занял удобное место – подальше от окон, поближе к аварийному люку, врезанному в крышу. Сидел, прислушивался к разговорам пассажиров. Болтали в основном о вчерашнем взрыве на Новокурской АЭС – гадали, в какую сторону поползет радиационное облако. Скептики предрекали, что прямиком на нас, оптимисты ссылались на правительственное сообщение – роза ветров, мол, никак не позволит вредным осадкам пролиться на головы жителей столицы. Все, дескать, под контролем, радиоактивный фон в норме.
В норме… За последние сто лет нормы и ПДК неоднократно пересматривались, и то, что сейчас считается нормой, во времена Чернобыля и Фукусимы заставляло объявлять тревогу первой степени.
Меня в инциденте удивляло совсем другое. Прошлой ночью группа террористов сумела захватить атомный энергоблок. Я имел представление о том, как охраняются подобные объекты. Дилетантам захват не по плечу, наверняка работали профессионалы высокого класса. Да и они едва ли справились бы без сообщников внутри, среди персонала и охраны станции.
Захватили. В утреннем официальном сообщении говорилось о переговорах, о выдвигаемых террористами требованиях, о высших правительственных чинах, прибывших в Новокурск… Несомненно, под прикрытием переговоров ОКР готовил операцию по уничтожению террористов. Силовой вариант всегда прорабатывается, вне зависимости от усилий переговорщиков. Команда на штурм может не прозвучать, но спецназ наготове.
Однако в Новокурске все произошло очень быстро и очень странно. Уже в полдень грянул взрыв, частично разрушивший здание энергоблока и повредивший реактор. Не ядерный взрыв – взорвался водород, образовавшийся в результате пароциркониевой реакции, плюс какое-то количество взрывчатки, принесенное террористами с собой.
Взорвали себя террористы явно не в результате непродуманного штурма. В правительственном сообщении о штурме ничего не говорилось, что ничего не значит – в таких случаях принято о многом умалчивать… Но дело в том, что в первый день попытку захвата или уничтожения террористов никто и никогда не проводит. Никогда, это азы контртеррористической науки. Даже если план проработан и спецназовцы наготове – не проводят. В первый день противник еще свеж и бодр, он на кураже от удачно начатой акции, – надо измотать его многими часами, а лучше днями тревожной неизвестности. Даже лучшие профессионалы во многом теряют кондиции после долгого нахождения в состоянии непрерывного стресса.
К тому же взорвать энергоблок не так уж легко и просто. Надо отключить и заблокировать все системы защиты и охлаждения, вынуть из реактора стержни-замедлители… И терпеливо ждать, пока поднимется температура и наберется достаточное для взрыва количество водорода и смешается в нужной пропорции с кислородом воздуха.
Процесс занимает несколько часов… Выходит, террористы начали готовить взрыв немедленно после захвата энергоблока? Получалось именно так. Все переговоры и все требования – не более чем прикрытие для истинной цели акции.
И вот в этом-то мне и виделась главная нестыковка всей истории. Уцелеть при взрыве террористы не могли даже теоретически. Я мог поверить в фанатиков, готовых погибнуть ради своей идеи, – но они погибли бы еще при попытке преодолеть внешний периметр системы безопасности АЭС. Не та у фанатиков подготовка… Я мог поверить в профессионалов, способных прорваться в энергоблок, – но они никогда не начали бы с места в карьер заниматься целенаправленным самоубийством.
Смешанная группа из тех и других? Так ведь нет в центральной пультовой энергоблока большой красной кнопки самоуничтожения – нажмешь ее, и все взрывается к черту. Провести незаметно для других членов группы подготовку взрыва невозможно. Значит, маньяки-самоубийцы сумели как-то нейтрализовать тех, кто проложил им путь? Ох как сомнительно… Встречался я с парнями из атомного спецназа – и те, кто способен с ними справиться, спиной ни к кому поворачиваться не будут… В общем, загадка.
…Наконец все сидячие места заполнились, и газобус тронулся с места, неторопливо вырулил с площади. Ехать пришлось долго – скоростными качествами этот вид транспорта похвалиться не мог.
К тому же приходилось дальним объездом огибать северные районы города. Люди там кое-где и кое-как живут – без электричества и центрального отопления, в верхних этажах зданий, торчащих из песчаных дюн и илистых болот. Но проезжих дорог нет.
Санкт-Петербургу сильно повезло – он вполне мог повторить судьбу многих других прибрежных городов, смытых до основания, до фундамента. Конечно, Балтика породила в День Станции всего лишь шестиметровую волну, не сравнимую с теми цунами-убийцами, что прокатились по океанам. Но и этого «всего лишь» хватило бы для Питера – город расположен на очень низком месте, к тому же ровном, как бильярдный стол.
Столицу – по крайней мере ее центральные, юго-западные и южные районы – спасла дамба, законченная век назад вопреки яростным протестам экологов. На волны такой высоты она никак не была рассчитана, но все же устояла. Вода нашла обходной путь – хлынула на город с севера, в обход дамбы, прокатившись по низкому берегу. Причем не просто вода, а густая взвесь, насыщенная миллионами тонн ила и песка, поднятыми со дна мелководного Финского залива. Настоящий селевый поток…
Спальные районы на востоке мегаполиса привели в порядок достаточно быстро, волна добралась туда ослабленной, затопила подвалы и подземные коммуникации – вот и весь ущерб. Но на севере с последствиями катастрофы борются до сих пор – мощные водометные установки работают день и ночь, отвоевывая у ила и песка дом за домом, улицу за улицей. Но такими темпами придется лет двадцать, не меньше, приводить северные районы в нормальный вид…
Двухчасовое путешествие в Ольгино я немного сократил – вышел на предыдущей остановке. Прогуляюсь три километра пешком, погода хорошая. И внимательно осмотрю окрестности. Несколько дней назад я уже побывал здесь, исключительно в целях разведки. Понаблюдал за знакомыми окнами, за округой. Ничего подозрительного не заметил и тихонько удалился. Решил, что время для визита еще не пришло. Тогда меня здесь никто не поджидал, но после сегодняшнего моего звонка с Сенатской многое могло измениться…