– Они меня не узнают, – пожал плечами Закет. – Император – это человек в алой мантии, с огромной драгоценной короной на голове, который едет в золотой колеснице под звуки фанфар и которого сопровождает, по крайней мере, полк императорской гвардии. Я же человек в простой полотняной одежде, скачущий по городу в компании нескольких друзей.
У Гариона не выходили из головы слова Шелка. Почти полное отсутствие потребности в самовозвышении раскрывало еще одну грань этой сложной личности. Гарион был уверен, что даже король Сендарии Фулрах, самый скромный монарх на Западе, не столь равнодушен к своей королевской особе.
Дома, стоявшие вдоль улиц за площадью, были несколько больше тех, что они видели у городских ворот, и даже претендовали на оригинальность. Однако маллорейским скульпторам явно не хватало таланта, и украшавшая фасады лепнина казалась тяжелой и безвкусной.
– Это квартал для сержантов, – лаконично бросил Закет.
Город, казалось, не имел конца. То и дело на пути встречались площади, рынки, магазины, и везде толпились люди в яркой одежде свободного покроя – излюбленный стиль маллорейцев. Миновав последний дом в квартале для сержантов и равных им по чину штатских, они въехали в парк с лужайками и фонтанами, искрящимися на солнечном свете. По краям широких аллей росли тщательно подстриженные зеленые изгороди, перемежающиеся вишневыми деревьями, усыпанными розовыми цветами.
– Какая прелесть! – воскликнула Сенедра.
– Да, и у нас в Мал-Зэте есть такие вот красивые уголки, – отозвался Закет. – Даже военным оказалось не под силу изуродовать город и сделать его похожим на казарму.
– Районы, где живут офицеры, далеко не так безобразны, – сказал Шелк, обращаясь к маленькой королеве.
– Вы знакомы с Мал-Зэтом? – спросил Брадор.
Шелк кивнул.
– У нас с партнером тут своя контора, – ответил он. – Хотя мы скорее собираем информацию, чем занимаемся делом. Вести торговлю в Мал-Зэте довольно сложно, слишком уж много бюрократии.
– Могу я узнать, какое вам присвоили звание? – вежливо осведомился круглолицый чиновник.
– Мы – генералы, – сказал Шелк небрежным тоном. – Ярблек хотел стать фельдмаршалом, но я решил, что не стоит тратить кучу денег, чтоб купить звание.
– Разве звания продаются? – спросил Сади.
– В Мал-Зэте все продается, – ответил Шелк. – В большинстве своем здесь почти все как в Тол-Хонете.
– Не совсем, Шелк, – возразила Сенедра.
– Только в общих чертах, – поспешно согласился Шелк. – Мал-Зэт никогда еще не удостаивала своим присутствием божественно прекрасная королева, своим сиянием затмевающая даже солнце.
Она сурово посмотрела на него и отвернулась.
– Что я такого сказал? – обиженно спросил маленький человечек Гариона.
– Люди тебе не доверяют, Шелк, – ответил ему Гарион. – Они не уверены, что ты не поднимаешь их на смех. Я думал, тебе это известно.
Шелк тяжело вздохнул.
– Никто меня не понимает, – пожаловался он.
За парками и садами аллеи и площади стали шире, а дома больше не лепились так тесно друг к другу. И тем не менее все они были похожи друг на друга, как бы подчеркивая, что люди одного звания живут в сходных условиях.
За усадьбами генералов и купцов лежало еще одно зеленое кольцо из деревьев и лужаек, внутри которого находился мраморный городок, окруженный своими собственными стенами.
– Это императорский дворец, – произнес Закет безучастным тоном и нахмурился. – А что это такое? – спросил он Брадора, указывая на длинный ряд высоких зданий, стоящих у южной стены городка.
Брадор осторожно кашлянул.
– Это помещения для чиновников, – ответил он бесстрастным тоном. – Помните, ведь вы сами дали добро на их строительство как раз перед битвой при Тул-Марду.
Закет поджал губы.
– Я не ожидал такого размаха, – сказал он.
– Нас очень много, ваше величество, – объяснил Брадор. – И нам казалось, что будет больше порядка, если каждый отдел расположится в собственном здании. – Он явно оправдывался. – Нам действительно необходимы помещения, – обратился он к Сади. – Раньше приходилось работать вместе с военными, это так неудобно, когда люди из разных управлений толкаются в одном здании. Теперь куда легче организовывать работу. Вы согласны?
– Я бы предпочел воздержаться от дискуссии, – отвечал Сади. – Нам, например, нравится работать вместе. Это дает прекрасные возможности для шпионажа, интриг, убийств и всего остального, что входит в обязанности правительства.
Когда они подъехали к воротам императорского городка, Гарион с удивлением заметил, что толстые бронзовые ворота покрыты золотом, – такая бессмысленная расточительность вызвала в его расчетливой сендарийской душе внутренний протест. Сенедра же, не смущаясь, взирала на бесценные ворота, как бы прикидывая, сколько же они могут стоить.
– Вам не удастся сдвинуть их с места, – сказал ей Шелк.
– Кого? – рассеянно спросила она.
– Ворота. Они слишком тяжелые, их нельзя незаметно прикарманить.
– Замолчите, Шелк, – отрезала она, продолжая разглядывать ворота.
Шелк залился смехом, и она посмотрела на него, угрожающе сузив зеленые глаза.
– Я думаю, мне лучше вернуться и посмотреть, почему Бельгарат отстал от нас, – сказал маленький человечек.
– Поезжайте, – буркнула Сенедра, неодобрительно глядя на Шелка, старавшегося скрыть улыбку. – Вам что-то кажется смешным? – спросила она его.
– Нет, моя дорогая, – быстро ответил он. – Просто я радуюсь жизни.
Взвод охранников у ворот выглядел не так пышно, как часовые на воротах Тол-Хонета. Поверх все тех же красных туник на них были надеты блестящие кольчуги, шаровары заправлены в голенища высоких, до колен, сапог, на плечах красные плащи, а на головах – остроконечные шлемы. Охранники по-военному отдали Каль Закету честь, и, когда император проследовал сквозь позолоченные ворота, медные фанфары громогласно возвестили о его прибытии.
– Я всегда терпеть этого не мог, – доверительно сообщил Гариону правитель Маллореи. – Этот звук просто бьет по ушам.