— Я же сказала тебе, что у меня бизнес, — раздраженно и немного виновато затараторила Паола, отводя глаза в сторону, — у меня дела, у меня конкуренты, у нас тоже в бизнесе не все проходит гладко. Иногда приходится и повоевать.
— Ну да! — понимающе кивнул Андрей. — Православные священники обмениваются с арабскими террористами какими-то ворованными реликвиями, а бизнес-леди за ними следит. Ты что, торгуешь антиквариатом, у тебя престижные салоны по всему миру? Или у тебя аукционный бизнес? Слушай, а Аукционный дом Кристис — это не твой? Ты же в Лондоне дела ведешь.
— Интересно, а откуда ты про него знаешь? — язвительно ответила итальянка. — Между прочим, он был основан еще в 1766 году. Ты сам-то кто, ковбой?
— Я просто служил в армии в морской пехоте, — соврал Демичев, решив, что надо хотя бы использовать девушку в своих целях. — Ладно, не хочешь признаваться, тогда я сделаю тебе подарок. Ты этого араба хорошо рассмотрела?
— Нет, не очень.
— Я его видел недавно. Несколько дней назад валялся на пляже Остии, наслаждался солнцем и морским воздухом. Я ни за кем не следил, просто так получилось, что рядом со мной в шезлонгах разговаривали двое мужчин. Относительно рядом, потому что я не слышал их голосов. Так вот, одним из них был этот самый араб. Второго, скорее всего итальянца, я запомнил плохо и очень сожалею об этом, потому что он, по-моему, умер.
— Что значит умер? Как умер?
— Наверное, утонул. А еще точнее — его утопили. И не открывай так сильно глаза, а то они у тебя лопнут. Рассказываю все по порядку. Они сидели, разговаривали. Потом пошли к воде. Как они окунались и как плавали, я не видел. Затем араб вернулся один, мокрый. Он вытерся полотенцем, оделся в кабинке и ушел. Итальянец так и не вернулся. Я тоже довольно скоро ушел с пляжа, но полотенце того итальянца так и осталось лежать на шезлонге.
— Не понимаю, а почему ты решил… — Паола хмуро смотрела на Андрея, но свой вопрос так до конца и не сформулировала.
— Детка, — уверенно ответил на ее не до конца заданный вопрос Демичев, — потому, что у этого итальянца был вид не слесаря с завода и не продавца книжного магазина. У него был вид человека с положением. Это всегда заметно, если ты обладаешь хотя бы минимальной наблюдательностью. А потом этот араб, когда вернулся из воды, он свое полотенце бросил на полотенце итальянца с таким видом. Ну… как цветы на могилу бросают. На могилу своего врага, с удовлетворением. И это не бред воспаленного воображения. И не говори, пожалуйста, что я детективов начитался.
— Ты уверен в своих подозрениях?
— Уверен, — уже очень серьезно ответил Андрей. — Если у тебя есть связи, то наведи справки, выясни, не пропал ли кто из высокопоставленных чиновников города, округа, республики. Может, кто-то из крупных бизнесменов.
— А почему ты не обратился в полицию тогда же, на пляже?
— С чем? Ты-то хоть немного меня знаешь, а полицейские? Отнесутся как к больному туристу из России. Скажут, что я алкоголик. Извини, подруга, это ваши итальянские дела. Кстати, он меня видел в лицо. И эти двое тоже.
После обмена паролем и отзывом Рослякова провели внутрь посольства. Помощник советника по культуре Анохин был российским разведчиком. О его статусе гадать не стоило. Раз из Управления пришла рекомендация обратиться за помощью к Анохину, значит, он эту помощь мог оказать.
Росляков шел следом за этим невысоким лысеющим человеком лет пятидесяти и смотрел на его спину. «А хорошо они тут получают, — подумал Росляков. — Костюмчик у него долларов за пятьсот. И ботиночки из натуральной кожи. Тоже потянут баксов на триста. И галстук из бутика. Разведка!»
— Вот сюда проходите, — улыбнулся вполне приветливо Анохин, пропуская гостя в небольшую комнату. — Это у нас «ящик», комната для переговоров. Полностью блокирована от всяких воздействий извне.
— А сами? — усмехнулся Росляков. — Сами-то слушаете?
Анохин засмеялся и покрутил неопределенно кистью правой руки. В комнате площадью метров в двадцать стоял стол с шестью стульями, в углу под кондиционером — мягкий уголок и два кресла со стеклянным столиком. У самой двери небольшой бар, кофемашина.
— Выпить чего-нибудь хотите?
— Нет, спасибо, — покачал головой Росляков, с наслаждением усаживаясь в углу в кресло и вытягивая ноги. — Сейчас только начни потреблять жидкость, потом до вечера не остановишься.
— Ну, как хотите. Давайте тогда к делу. Мне пришло распоряжение подключиться и оказать вам посильную помощь от нашего ведомства. Можете излагать.
— Для начала просветите по вашей линии. Какова ваша оценка ситуации в Италии с активизацией экстремистски настроенных кругов?
— Все мало-мальски заметные группировки под нашим контролем. Не всегда удается внедрить в них своего агента, но в целом мы информацией располагаем. И всегда свежей. По нашим сведениям, сейчас в Италии серьезных групп нет. То, что имеется — уровень детского сада. В основном молодежь — студенты. Лозунги, споры, листовки, вербовка в свои ряды новых членов. Ну, еще регулярные собрания с жесткой конспирацией.
— На «пятую колонну» не тянут?
— Нет, скорее элемент своей культуры. Неокультуры противостояния западу.
Росляков вытащил из внутреннего кармана легкой льняной пары конверт и протянул разведчику.
— Это лицо вам знакомо?
Анохин вытащил несколько фотографий. На фото был тот самый араб, которого Максим снял во время встречи с отцом Лонгином.
— По ориентировкам, кажется, не проходил, но где-то я его видел, — задумчиво ответил Анохин. — Скорее всего на снимках за спинами лидеров какой-то группировки. И что с ним связано?
— Пока есть только подозрения, что он один из исполнителей, а может, и организаторов предполагаемого террористического акта. По нашим сведениям, Ватикан пытается организовать Конференцию глав мировых религиозных конфессий. Цель весьма благая — совместно принять меры к примирению народов, остановить волну терроризма в мире.
— Я слышал эту версию. Звучит сомнительно.
— Мы тоже не уверены, но вот этот тип работает в направлении подготовки теракта в Ватикане.
— Ладно, пробьем вашего араба по нашим каналам. Слушайте, а вы не пытались задать ваш вопрос в администрации патриарха Кирилла. И уж он-то либо собирается туда ехать, либо не собирается.
— Даже и не пытались. Слишком большой риск утечки информации. Только заикнись мы со своим интересом, как… нет, не стоит. Достаточно того, что вот этот араб — наш клиент. Его все равно следует разрабатывать. А защита патриарха Кирилла — дело отсюда вытекающее. Ответьте, пожалуйста, еще на один вопрос. За последнее время серьезных коррупционных скандалов в Риме не было? Может, кто-то из чиновников засветился?
Анохин сидел с каменным лицом, плотно сжав зубы и уставившись в одну точку. Росляков сразу замолчал.