Сергей Самсонович изменился в лице.
— Денег нет?! Как же они живут вообще?
— Живут… — Игорёк пожал плечами. Президент компании «Атлантида» ощупал в замешательстве тяжёлый гладкий подбородок. Явно был озадачен, даже слегка оскорблён.
— Погоди! Если нет денег, на чём тогда всё держится?
— На авторитете. Кстати, у Платона, насколько я помню, тоже…
— Хм… — Сергей Самсонович задумался. — Ну а эти твои европейцы… Про них что-нибудь слышно?
— Нет, — честно сказал Игорёк. — Пока ничего. Меня вот сейчас другое беспокоит: со специалистами как быть? Лазейку-то рассекретить придётся.
— В контракте будет пункт о неразглашении, — сообщил Сергей Самсонович, вновь углубляясь в список.
— Полагаете, этого достаточно?
Президент «Атлантиды» отложил листок, посмотрел в глаза.
— Нет, — сказал он. — Полагаю, недостаточно… О местоположении лазейки знают пятеро. Я, ты, Костик и два твоих гаврика. Всё! Больше об этом никто знать не должен.
— А как же тогда с контрактниками? Глаза им завязывать?
Недобрая усмешка шевельнула скобочку усов.
— Проще, проще…
— Мочить, что ли, потом? — прямо спросил Игорёк.
Поражённый такой бестактностью, Сергей Самсонович малость обмяк и с тяжким подозрением уставился на собеседника.
— Н-ну… зачем же обязательно… мочить?.. — Последнее слово он выговорил особо. — Заснул здесь, проснулся там…
— Та-ак… — протянул Игорёк, тоже соображая. — Тогда желательно подбирать худощавых.
Сергей Самсонович вопросительно вскинул бровь.
— Доставлять-то их нам четверым, — пояснил Игорёк. — С Костиком.
Жизнь кончилась, началась каторга. Костик обеспечивал ночную охрану со стороны балки, и, стало быть, в переноске тяжестей участия принять никак не мог. Горбатиться пришлось втроём. Первым делом на ту сторону была доставлена по частям моторная лодка зарубежного производства, причём выяснилось, что перетащить — чепуха, а вот собрать — проблема. В конце концов пришлось звать на помощь того же Костика.
Распугивая подводную живность шумом мотора, сплавали на разведку к обширному продолговатому островку, расположенному в глубине лагуны и, по всем признакам, просто обречённому на роль базы. Единственное неудобство заключалось в том, что следующий остров был обитаем и дружелюбные, но вороватые его жители докучали своим новым соседям как могли. К самой базе они причаливать боялись, поскольку там имелось заброшенное чужое святилище, слывшее дурным местом. Поэтому островитяне обычно ловили моторку на полпути и либо навязывали бартер, либо с немыслимой ловкостью подстраивали столкновение судов, после чего требовали немедленно возместить ущерб.
Божественное достоинство Игорька не смущало их при этом нисколько. Язычники. Ничего святого…
В самое ближайшее время на базовый островок предстояло завезти всяческие стройматериалы, ветряк (тоже, разумеется, в разобранном состоянии), прочее оборудование — и принимать первых контрактников.
Влад вкалывал яростно, без единой жалобы. Зато Андрей ныл постоянно. Особенно удручали его туземцы, праздно глазевшие на их трудовые подвиги со своих каноэ.
— Ну вот какого хрена скалятся? — то и дело срывался он. — Боги — пашут, а они — скалятся!
— Табу, — холодно отвечал Игорёк.
— Да у них и слова-то такого нет!
— Слова нет. А понятие есть. Просто звучит по-другому…
— Ну так снять его к чёрту!
— А снимешь — тут же всё разворуют… До последнего гвоздика.
На третью ночь (или день, если пролезть в дыру) таскали спящих специалистов. Астронома среди них не было. Двенадцать здоровенных лбов, в списке не значившихся вообще, а также прилагаемое к ним оружие и боеприпасы. Ребята, проснувшись, оказались все, впрочем, толковые, вдобавок разбирающиеся в технике (любой, даже и незнакомой), так что сборку ветряка и прочего удалось спихнуть на вновь прибывших полностью.
Чёрт их знает, что у них там было обозначено в контракте, но пахали они как проклятые и вопросов не задавали вообще. А главное — ничему не удивлялись. Девять человек несли охрану, трое занимались обустройством. Посменно.
Ещё через сутки, когда единым рейсом переправили на базу молоденького очкастого астронома со всеми его причиндалами, ветряк исправно махал крыльями, давал ток, а над атоллом, достигавшим, как выяснилось, в длину сорока пяти километров, плавал подобно огромной чайке белоснежный дельтаплан.
Чертовщина началась, стоило очкарику вычислить широту. Звёздное небо вроде бы соответствовало современному земному, однако, если верить компьютеру, на данной широте не имелось ни единого атолла подобных очертаний и размеров.
Специалист по астрометрии был настолько ошарашен, что, с места не сходя, нарушил главное условие контракта.
— Ребята, мы где? — спросил он с замиранием в голосе.
Игорёк подавил острое желание ответить в рифму.
— Знали бы — не спрашивали, — сказал он, покряхтев.
Троица руководителей в молчании погрузилась в моторку — и отчалила в направлении святилища.
— По-моему, полный абзац! — угрюмо подытожил сидящий за штурвальчиком Андрей. — Если это вообще не наш мир…
— То что? — хмуро спросил Игорёк.
— Ну, куда прёшь, козёл? — заорал тот вместо ответа, выворачивая штурвальчик и окатывая брызгами подсунувшееся каноэ. Помолчал, малость успокоился. — Всё к чёрту! — расстроенно бросил он. — Раз европейцев бояться нечего — считай, что проект зарублен. Строим коттеджи Самсонычу.
— Может, не говорить ему? — подал голос Влад.
— Ага! Не говорить! А звездочёту тоже рот заткнёшь?
— Нервные вы какие-то, братцы, — заметил Игорёк. — Ну, не наше это прошлое… И что из этого следует? Что здесь нет европейцев? Наверное, есть, но опять-таки называются они скорее всего по-другому…
— Тогда какого чёрта мы сюда вообще полезли? — угрюмо спросил Влад.
— Тебе напомнить? — холодно осведомился Игорёк и, не получив ответа, повернулся к Андрюше. — Слушай, ну куда ты так гонишь? Притормози и… попетляй немного, что ли…
Андрей послушно сбавил скорость. Моторка легла в поворот.
— Значит, так, ребята… — сказал Игорёк. — Пока между нами. Даже Самсонычу ни слова. Позавчера я говорил с Тиури, и рассказал он мне прелюбопытнейшую историю. Белые люди, большое каноэ, дым, гром и так далее. А было это лет десять назад на каком-то дальнем острове…
Мотор заглох. Лодка закачалась в прозрачнейшей лагунной воде. Андрей медленно повернулся к Игорьку:
— Это что? Серьёзно?
— Серьёзней некуда…
Андрей моргал.