В принципе эти интриги вокруг Центра были полезны. Волдырь представлял опасность, но это была не главная опасность. В каком-то смысле даже хорошо, что Странник вошел в игру. Стравить двух этих кровопийц полезно, независимо от того, кто кого одолеет. Во-первых, они сцепятся так, что им будет не до Умника и его супруги. Ну а затем… будем действовать по обстоятельствам. Странник, исходя из того, что о нем известно, достаточно умен и хитер, чтоб не пытаться захватить Центр штурмом. Судя по похищению Рады, он собрался действовать по той же схеме, что и Умник, а на этом поле неизвестно, кто кого переиграет. А вот Волдырь… он-то вполне способен на лобовой ход… и тогда он сам себя изничтожит. Сколько бы ни было у него сил и решимости, захватить Центр он не сможет. Потому что на это не способен ни один выродок и ни один нормал. Только человек, который абсолютно нейтрален к излучению. Да только Волдырь не знает о существовании подобной любопытной мутации. То есть мог бы знать, но не сделал соответствующих выводов, когда материалы проходили через его Департамент. А вот Странник сделал. И Умник тоже, когда Странник имел неосторожность проявить интерес к Маку.
А он то ли погиб на каторге, то ли похищен одичавшими мутантами, в общем, нет его. А следовательно, сейчас нет и реальной возможности захватить Центр. Разумеется, ни Странник, ни Умник на этом не успокоятся. Потеряно одно орудие — они будут искать другое, пусть говорят, что подобная мутация — одна на миллион, но она возможна… пусть ищут. Не важно, найдут ли. Совершенно не важно.
На самом деле ей абсолютно не был нужен контроль над Центром. Она трезво себя оценивала — но трезво оценивала и создавшуюся ситуацию. И Гранд-дама, как большинство женщин, более всего на свете ценила стабильность. Даже такую стабильность, какую создавал нынешний режим, несмотря на ежедневный кошмар приступов боли, вызванных ударными сеансами. Разумеется, если бы она не была женой государственного прокурора и не пользовалась всеми привилегиями, которые давало ее нынешнее положение, она бы рассуждала иначе. Но она таковою была — и дорожила тем, что имела.
А вот мужчинам довольствоваться тем, что имеют, не свойственно. Даже тем, кто находится на вершине иерархической лестницы. О нет, неверно — не «даже», а в особенности тем. Чем больше у них власти и денег, тем сильнее они жаждут получить еще больше. А особенно — в условиях анонимной коллективной диктатуры или как там они свою хунту называют. Когда от этого зависит жизнь — в прямом смысле слова.
Очередной пример того, что происходит с не удержавшими власть в руках, был явлен сравнительно недавно. Ловкач, лишившийся поста главы контрразведки, и полицейский департамент возглавлял недолго. Здесь Странник рук не прикладывал, без него разобрались. Обнаружились крупные недочеты по финансовой части плюс имел место бурный всплеск бытовой преступности… и Гранд-даме даже было известно, кто устроил этот «всплеск»… и нет Ловкача. И среди элиты уже забыли, что таковой существовал.
Умник, впрочем, не забыл. Не то чтобы он сожалел о судьбе Ловкача. Но он принял во внимание, кто того сожрал. А это были военные. А также близкие к военным финансисты. И это, увы, усугубило его курс на сближение со сторонниками военного разрешения всех назревших проблем.
А именно этого Гранд-дама и боялась больше всего. Она уже пережила войну, лишившую ее всего, что она имела, и швырнувшую на самое дно общества. Она выбралась и поднялась гораздо выше, чем была когда-то. Тем больнее будет падать… а возраст и силы уже не те. Поэтому она и пыталась отвлечь Умника от этой военной авантюры любым путем. Пусть ищет этого мутанта, пусть обдумывает планы по захвату Центра… на что он, кстати, вряд ли решится… лишь бы не лез в дела военные.
К сожалению, это не вполне удавалось. Умник, со своей склонностью к колебаниям, никак не мог открыто поддержать сторонников войны — но и отойти от них он тоже не решался, слишком увяз.
А значит, надо будет готовить пути к отступлению.
Как жаль, что Рады нет. Сейчас она была бы полезна. Прокурорша не зря устроила ее в «Алую Розу», в этом клубе собирались контрабандисты. Нет, не та шваль, что устраивала сходки в развалинах замка Двуглавой Лошади, а люди куда как более солидные. Говорят, что границы у нас на замке — не столько благодаря усилиям пограничных служб, сколько из-за минных полей и оставшихся со времен войны ракетных шахт. Но эти люди умудряются как-то выбираться за пределы нашей многострадальной родины. В их распоряжении есть легкие самолеты, невидимые на экранах радаров, а кое у кого, говорят, даже и подводные лодки.
Нет связной? Что ж, придется обойтись без «тюремной пташки». В конце концов, кое-кто в этой среде еще помнит подругу Упыря.
Она вызвала Ренни и велела выезжать. Действовать надо было без спешки, но обстоятельно. Время в запасе еще было, но это не значит, что стоит расслабляться. Сначала она озаботится транспортом, а потом займется переводом наличных в золото и драгоценности. Именно в таком порядке.
Умнику, как обычно, ничего говорить нельзя. Хотя она делает это ради его же блага.
Волдыря звонок Барона застал на вилле «Мальва», почти сразу после утреннего сеанса, когда он еще не вполне успел собрать себя по кускам. Первая мысль была — все, прокололся. Надо созывать ребят и выдвигаться немедленно. С тем, кто проболтался, разберусь после.
Он том, что прежде всего язык за зубами не удержал он сам, он, разумеется, не подумал.
Но Барон завел речь совершенно о другом.
— Слушай, что у тебя есть на Умника и военных?
Волдырь выдохнул. И произнес безразлично:
— Ну, кое-что имеется… особенно с тех пор, как Дергунчик стал крутить любовь с генералитетом. Конкретно — это не телефонный разговор… А что, есть проблемы?
— Ну, ты же знаешь, Канцлер всегда был против войны. Он потому и держал Дергунчика при деле… а тот вильнул хвостом, да, похоже, Умник там же замешан… а Странник это все упустил.
— То-то вы все на этого лопоухого молитесь. А кстати, Дергунчика тоже он продвигал, иначе бы сожрали бы того, как Ловкача. А толку-то от него…
— Не лезь в бутылку. Вообще-то этим должен заниматься ДОЗ, а не контрразведка. Короче, Канцлер рвет и мечет, назначено срочное совещание. В общем, если у тебя что имеется — гони немедленно, сам знаешь куда. Есть подозрения, что там и Граф замешан… и расстановка ключевых фигур может поменяться. Ключевых, — повторил он. — Тебе это что-нибудь говорит?
Волдырь помедлил с ответом. Сказать «да» — слишком опасно, сказать «нет» — значит расписаться в собственной некомпетентности.
Барон на другом конце провода хохотнул:
— Ну, не важно. Важно, что после этого совещания кое-какие ключи переместятся.
— Хорошо, выезжаю, — хрипло произнес Волдырь, и Барон повесил трубку.
Несмотря на то что слабость, вызванная приступом, еще не совсем прошла, глава ДОЗа снова был полон энергии. Ага, забегали, зашевелились, массаракш, и ваш хваленый Странник вам бесполезен. Решили на сладкий кусок подманить, на ключик? Раньше думать надо было, а не тянуть до последнего.