— Ты должен идти в ногу со временем, — сердилась я. — Разве ты не для этого приехал в «Вечную ночь»?
— Может быть, я тут только ради приятного общества, — ухмыльнулся он.
Наше хорошее настроение испарилось, когда мы подъехали к мосту. Балтазар остановился на обочине, чтобы собраться с духом.
— Я это просто ненавижу, — признался он.
— А как же ты умудрился съездить в Европу, и на Карибы, и в другие места? Если даже реку пересечь так тяжело, то пересечь океан просто невозможно.
— В некотором смысле большое количество воды намного легче переносить. Мы всякий раз переживаем такой стресс, но если нужно предпринять длительное морское путешествие или долгое время провести на освященной земле, мы просто погружаемся в глубокий сон. Он нас оберегает. Тут самое главное, чтобы люди не нашли тебя, пока ты без сознания. Пульса нет, и разбудить нас сложно: отличный способ сойти за мертвого. А уж если тебя похоронят в освященной земле — это все, конец.
— Или кремируют.
— Именно. Но на корабле можно прятаться несколько недель. Проснешься, конечно, голодным, но это можно сделать. В самолете думают, что ты просто уснул, и ты обычно приходишь в себя вскоре после того, как самолет оказывается над землей. Не пойми меня неправильно — это вовсе не удовольствие. Но по крайней мере самое худшее ты проспишь. А река... Тут просто сильный шок.
Я подумала о тех дурацких фильмах про вампиров, которые смотрела по телевизору поздно ночью; ну тех, с румынскими графами в черных плащах: они морем добрались до Англии, лежа в гробах. Только теперь я поняла, что эти легенды основаны на реальных событиях: самый надежный способ попасть туда, куда тебе нужно, — это плыть на корабле, прикидываясь мертвецом. Кто бы мог подумать, что даже в фильмах ужасов содержится крупица истины?
Река слегка мерцала в лунном свете, и меня вдруг передернуло от ужаса.
— Слушай, давай мы поскорее с этим покончим, а? В прошлую поездку все прошло не так уж плохо, потому что мы быстро переехали через мост. Может, так будет лучше?
Балтазар повернулся ко мне.
— Ты в прошлый раз тоже это почувствовала? — спросил он настороженно.
— Ну да.
— Ты начинаешь все сильнее ощущать то же, что и мы. Ты все больше становишься вампиром. — В его голосе звучало настоящее возбуждение.
— Мне и крови теперь больше требуется, — призналась я. — И еще я начала думать о том, чтобы убивать. Белок.
— И уже убила?
Мне стало ужасно стыдно.
— Мышь, только один раз. — Я все еще помнила ее жалобный писк.
— Это нормально. Нам всем время от времени требуется живая кровь.
— Я постоянно говорю себе, что это не хуже, чем съесть чизбургер, бывший когда-то коровой.
— Правильно. — Балтазар помедлил и спросил: — А Лукасу ты об этом уже рассказала?
— Да, — соврала я.
Конечно, я рассказала ему далеко не все, но у меня и возможности такой не было. Кроме того, я же не собиралась говорить Балтазару о вампирском могуществе, которое обрел Лукас.
— Он понимает, что скоро ты станешь настоящим вампиром? Он готов мириться с этим?
— Я не стану настоящим вампиром до тех пор, пока не убью человека, а это случится еще не скоро, понятно?
— Я никогда не встречал никого, похожего на тебя, Бьянка. В смысле, рожденного, чтобы стать вампиром. Насколько я понимаю, ты не можешь откладывать это вечно. Раньше или позже тебе придется убить.
— Выбор должен быть обязательно, — настаивала я. — А ты знаешь, что случится, если я никогда никого не убью?
— Нет. — Я не сомневалась, что он сказал правду. — А ты?
— Я знаю только одно: Лукас любит меня независимо от того, что я такое.
Балтазар сжал губы и завел двигатель.
— Давай покончим с этим, — пробормотал он и нажал на газ.
Когда мы подъехали к кинотеатру, Лукас уже стоял там, засунув руки в карманы пальто. Он поднял голову и улыбнулся, а потом увидел Балтазара и мгновенно насторожился, напрягшись всем телом. Я улыбнулась, желая показать, что все в порядке, но Лукаса это не убедило.
— Привет! — воскликнула я, подбегая к нему. — Все нормально. Балтазар нам помогает!
— Это с какой же стати? — Лукас прищурился.
Балтазар скрестил руки на груди:
— Всегда рад быть полезным.
— Слушайте, ребята, прекратите, — сказала я.
Огоньки на козырьке кинотеатра вспыхивали красивым узором, а на афише красовались Боги и Бэколл [5] из «Иметь и не иметь». Я легко чмокнула Лукаса в щеку, и он наконец-то перестал злобно смотреть на Балтазара.
— Мы с Лукасом отойдем на минутку, хорошо, Балтазар?
Лукас не пришел в восторг, заметив, что я спрашиваю у Балтазара разрешение. Я торопливо взяла его за руку и отвела в сторону. Балтазар, вскинув бровь, прислонился к машине. Когда мы оказались на углу улицы, я прошептала:
— Я сейчас все объясню.
— Из всех людей на свете ты рассказала вот этому...
— Я ему не рассказывала. Он случайно узнал. Собственно, он застукал меня, когда я возвращалась с нашего прошлого свидания. Но Балтазар не выдал нас, Лукас! Он даже готов помочь нам с тобой встречаться — если мы поможем ему с Черити [6] .
— С какой благотворительностью? Типа собрать на что-то деньги, что ли?
Я забыла, что он не знает ее имени.
— Девушка-вампир в Амхерсте.
— Погоди... Черити? Ее так зовут? Ты даже сумела выяснить, кто она такая? — Он улыбнулся с такой гордостью, что все напряжение между нами исчезло. — Я влюбился в гения!
— Не совсем так. Я знаю, как ее зовут, только потому, что Балтазар — ее брат.
— Что?!
Я рассказала ему ровно столько, сколько Лукас мог понять: как они жили в колониальной Новой Англии, как их убили вампиры и как Балтазар настаивает, что ему необходимо найти Черити и позаботиться о ней, чтобы обеспечить ее безопасность.
— Чью безопасность? — спросил Лукас. — Ее или людей вокруг нее?
— Ее, конечно. Я же говорила тебе, что она не убийца.
— И я тебе поверил. Однако эта девушка — эта Черити — везде таскается с вампирами, которые совершенно определенно являются источником крупных неприятностей.