Поскольку головы у него, как вы помните, не было и ему было всё равно, где перед, где зад, он умудрялся бросаться на меня и Рыбина Граната единовременно, и сколько бы ударов мы не наносили, это не причиняло Лахудре заметного вреда. Мы исполняли втроем на прогалине диковинный танец, и это па-де-труа могло продолжаться сколь угодно долго… Нет, ме-наж-а-труа — это совсем другое, это я вам после объясню.
Итак, я продолжала работать мечом и кинжалом, когда сквозь гром моих воображаемых оркестров пробился вполне реальный треск сухого дерева. Краем глаза я увидела, что одна из вековых сосен, окружавших прогалину, надломилась на два вершка от основания и падает в нашем направлении. Я отпрыгнула в сторону. Рыбин Гранат сделал то же самое. А вот демон Лахудра подобной прыти не проявил, он же не реагировал на неодушевленные предметы. Огромный ствол рухнул аккурат поперек тулова Лахудры и, верьте не верьте, переломил его пополам.
— Наверное, он всё-таки был позвоночный, — сказала я, с наслаждением вслушиваясь в гулкую тишину, воцарившуюся в моей голове.
Отростки тулова Лахудры с хрустом отламывались, хоботы, снова ставшие тестообразной массой, втягивались внутрь.
— Сейчас развоплощаться начнет, — прокомментировал Рыбин Гранат. — Очень вовремя сломалось это дерево, ты не находишь?
— Постой, он только сам развоплотится, или сопутствующие предметы утянет в небытие? В нем же болты мои и нож метательный!
— Не знаю…
— Слушай, ты сходи посмотри, как там Хэм в овраге и прочие. А я пока оружие свое приберу…
Заодно мне надо было проверить кое-какие догадки, но единоборцу я об этом не сказала.
Хэм сверзился удачно, ничего себе не сломал. Милена обнаружилась в непосредственной близости от места сражения — ей, видите ли, хотелось посмотреть, а в случае чего она успела бы убежать…
Через некоторое время подтянулась и Малютка Шапоруж, и весь наш маленький отряд оказался в наличии. Существенные потери понесли только шальвары Рыбина Граната, порванные об елку.
Малютка Шапоруж заявила, что после такого испытания воинам срочно необходим отдых и плотный горячий обед, и потому она немедленно удаляется собирать хворост для костра. Хэм отнюдь не возражал против обеда, а особенно — против отдыха, и попытался было приступить к последнему, но я погнала его поить-кормить лошадей, поскольку он не отработал еще свою штрафную неделю. А заодно, в качестве утешительного приза, разрешила обследовать наши съестные припасы.
Царевна Милена тоже решила подключиться к трудовому процессу и предложила заштопать шальвары единоборцу. Я в свою очередь, сказала, что пойду помогу Малютке Шапоруж с хворостом. А то мало ли что — ребенок один в лесу, где звери и чудища. Отчасти я сделала это, чтобы Рыбин Гранат мог совлечь пострадавшую деталь туалета без лишних свидетелей. Я надеялась, что с починкой одежды Милена как-нибудь справится. Всё-таки рукоделие в образовании высокородных девиц занимает едва ли не главное место. Если же у нее была другая цель, скрытая за теми же шальварами — что ж, боец заслужил, и не мне ему мешать.
И я стала взбираться по склону оврага. Как вы наверняка заметили, я — особа не мелкая. Скорее даже наоборот. Поэтому создается впечатление, что при моем проходе по лесу треск и топот должен стоять невообразимый. И для пользы дела я старалась это впечатление поддерживать. Но, если жизнь заставляет, я могу ходить очень тихо. Даже по такому лесу, как в Заволчье. Поэтому Малютка Шапоруж, шарившая по истоптанной прогалине, где недавно валялась расточившаяся туша демона, услышала меня, когда я оказалась непосредственно у нее за спиной.
— По-моему, хвороста здесь нет. — Она резко обернулась. — Да и не хворост ты ищешь… Может, вот это?
Я разжала кулак и показала ей лежащие на ладони сюрикены.
— Откуда это у тебя?!
— Из демона выковыряла. Вместе со своими стрелами.
— Это не мое, — быстро сказала она.
— И бабушка гостинцев не получит… Да брось ты, дурашка, разве ж я против? Ты Хэму этим жизнь спасла. И нам, возможно, тоже. Я видела людей, которые ногой кирпичную стену прошибали, но такое дерево сломать потруднее будет.
— А может, это не я была, а Милена. Она тоже поблизости шныряла, — упорствовала Малютка.
— Не пори муру. У Милены и замах руки не тот, и постав ноги… Может, хватит придуриваться, а? «Матушка послала к бабушке с гостинцами», это ж надо такое придумать! Спецназ Маленького Народца, верно? Подразделение «Краповый Беретик».
— Откуда ты знаешь? Оно же строго засекречено!
— А, мало ли что я знаю… Нам про вас Финалгон лекцию читал.
— Проклятый ренегат!
— Не скажи, нормальный мужик. Временами.
Она цапнула у меня сюрикены и спрятала в корзинку. Затем стащила с головы берет и вывернула, продемонстрировав краповый испод.
— Ты угадала. Я здесь со спецзаданием. Операция «Санитарки леса». И это никак не связано с тобой и твоими спутниками. И даже с этим злосчастным монстром, которого пришлось прикончить. Хоть выслеживаю я именно монстра. По сведениям нашего руководства где-то в этих краях обретается страшная маньяковидная бокасса, известная тем, что жрет всё, что шевелится. Но, видимо, вышла ошибка. Наблюдатели приняли за бокассу кого-то из местных волков.
— А к нам зачем привязалась?
— Вы мне были поначалу подозрительны. Поскольку упорно утверждали, будто не охотники.
— Было такое… В Суверенном Оркостане ты уже побывала?
— А где это?
— Как раз в той стороне, откуда, по твоим словам, ты явилась. Тебе лучше поискать свою бокассу там, если орки ее раньше сами не съедят. У них это запросто. А вашему руководству следует тщательнее разрабатывать легенды, с учетом местной специфики. Тебе еще повезло, что большинство жителей Заволчья склонно к пофигизму…
— Но ты не собираешься меня разоблачать?
— Нет, конечно. У тебя своя работа, у меня — своя. А теперь поищем, в самом деле, хворост. Хочется верить, что к нашему возвращению Милена закончит с шароварами и с их владельцем.
Когда мы спускались к месту привала, Малютка Шапоруж (Краповый Беретик?) проворчала:
— Легенды, легенды… Нечего на руководство катить. Сама виновата, что засветилась. Но не могла я смотреть, как этот болван прет на верную смерть. А на царевну демон почему-то не реагировал. Интересно, с чего бы? Не похоже, чтоб Милена знала методы психозащиты.
— Так Лахудра же — душераздиратель. А у Милены души нет, одни инстинкты.
То, что наши разговоры неизменно сводились к Милене, ухудшило мое настроение. Ибо, покончив с одной проблемой, мы вернулись к предыдущей: что делать с царевной? Тащить ее дальше я не собиралась. Хотелось бы верить, что в наше отсутствие Милена сумеет так обработать восточного единоборца, чтоб он согласился отвезти ее в Волкодавль. Кстати, это заодно избавило бы нас и от другого незваного попутчика. И это было слишком хорошо, чтобы осуществиться.