— Другими словами, они… — У Диего дрогнул голос. — Люди?
Доктор Мадоко рассмеялся громким неприятным смехом.
— Люди? Не будьте идиотом! Люди, мой дорогой любопытный уборщик, всегда были лишь расходным материалом. Каппы же в своем роде совершенные создания… — он отвернулся и плавным, профессиональным движением скальпеля наметил на грудной клетке существа латинскую Y. Разрез, который Диего часто наблюдал в анатомичке, когда учился. В основном на трупах. Стандартный разрез для изъятия внутренних органов.
У еще живой каппы?!
Страдание. Диего согнулся от рези в животе, едва сдержал тошноту. Сквозь зеленую дымку он посмотрел на аквариум. Каппы прилипли к стеклам, зависли, глядя на Диего. «Помоги нам». Он всем телом ощущал их страдания, их боль. Их любовь к нему.
Диего выпрямился и двинулся к выходу. За спиной он услышал хруст грудной клетки, пффф — звук, с которым раскрываются ребра, открывая доступ к сердцу.
— Вечно юные существа, — сказал голос доктора за спиной.
Диего поднялся по ступенькам и положил руку на выключатель.
В последний момент он опомнился и снял очки ночного видения. Перед глазами заскакали яркие зеленые пятна. Вот и все. Аквариумов не было видно в полутьме, каппы за стеклом плавали в чернильной темноте.
Но они смотрели на него. Все смотрели.
Аксолотли — это детские особи. Чтобы стать взрослыми, им нужен толчок. Например, выброс в кровь гормона тироксина… не зря я писал ту дипломную работу, подумал Диего. Они станут взрослыми. Они будут дышать легкими, размножаться и жить на земле. Как люди.
— Что вы делаете? — услышал он испуганный голос доктора. — Не сметь!
Я избавлю вас от страданий.
Диего повернул выключатель. Да будет свет!
Доктор закричал.
Ничего не видя, зажмурившись, Диего слышал, как бурлит вода, как кричат ослепленные люди — доктор и ассистенты не успели снять приборы ночного видения. Им, наверное, казалось, что они попали в центр солнца. Простите.
Свет — запускает механизм взросления.
Каппы стали взрослыми.
— Идио-о-от! — услышал Диего крик профессора. — Они же хищники! Мы все погибнем! Все погибнем! Ааа! Помогите! Боже, помогите!
Голос прервался.
Диего стоял и слушал. Звук удара. Мокрые шлепки лап.
А затем — влажный звук, с которым мелкие острые зубы входят в мягкую человеческую плоть.
Гость стоял у шкафа и рассматривал Динкины награды. Грамоты и медали. Диплом мастера спорта. Фотографию, где она в белом кимоно и с кубком. Голубоглазая блондинка — только вот, увы, не худенькая и рост метр шестьдесят пять. Скорее колобок, чем манекенщица.
Она почувствовала себя неловко. Словно до момента, как гость увидел фотографию, Динка успешно изображала из себя Клаудию Шиффер.
— Значит, ты чемпионка России?
У него оказался роскошный голос — низкий, очень глубокий, красивейшего тембра. Черный металл с золотыми искрами на сколе. Звучание этого голоса отдавалось у Динки в животе легкой вибрацией.
— Что?
— Чемпионка, спрашиваю?
— А что, непохоже? — взъершилась на всякий случай Динка.
Гость, наконец, оторвался от фотографии и повернул голову. Глаза зеленоватые, прозрачные, как морская вода.
— Похоже, — сказал он мягко. — Спасибо тебе.
Динка покраснела. Кивнула и сразу отвернулась, боясь расплыться в глупой улыбке. Было бы за что благодарить. Подумаешь, жизнь спасла? На то оно и тхеквондо…
Вчера все начиналось обычно. Целый день Динка провела с Ваней, вечером тай-бо в фитнес-центре, затем на тренировку (готовимся к первенству города), а в двенадцать ночи, вместо того, чтобы пойти домой и лечь спать, как нормальный человек, Динка поперлась в гости. Уже под утро, поспав для приличия пару часов, Динка поехала домой — чтобы принять душ, переодеться и снова отправиться к Ване. Он по мне скучает. Чокнутая, сказала подруга, зевая. Совсем чокнутая, согласилась Динка и закинула на плечо спортивную сумку… Еще бы комнату сдать, все равно дома не бываю почти.
Потом были те четверо и чудовищный букет ярко-красных цветов. Миллион, миллион алых роз…
К сожалению, не про Динкину честь.
Сейчас эти розы устилают асфальт у входа в Динкино парадное. Так что при должной фантазии… и натренированном самомнении…
— Ты меня очень выручила. Даже не представляешь.
Динка рассеянно отхлебнула кофе, посмотрела в пол. В итоге она вернулась домой на двадцать минут позже и не одна. Вот с этим — роскошным принцем в черном пальто. Привела, напоила, накормила…
— …и спать уложила, — закончила Динка вслух. Баба-яга, блин, нашлась.
Гость хмыкнул. Смотрел он чуть насмешливо. Динка все никак не могла сообразить, что ей с этим подарком судьбы делать. Особенно после того, что случилось на улице. Ну не оставлять же его здесь?
— Предлагаю позавтракать, — сказал «принц». — У тебя есть время?
Упс. Она бросила взгляд на часы. Без десяти девять.
— Елки! Я же опаздываю!
Розы все так же лежали на асфальте. Красные пятна на сером фоне.
— Давай подвезу, — предложил принц.
— На метле?
Он усмехнулся.
— В ступе, как порядочную бабу-ягу… Вон моя машина стоит. Едем?
«Тойота» пролетела перекресток на загорающийся красный, разрезая капотом брусчатые волны, словно океанский линкор. Ездил принц как местный, это точно. Динка отчаянно зевнула. Все-таки два часа сна — маловато будет. На синем табло магнитолы проплыла строчка «европа плюс».
— Ты мне лапшу вешаешь? — поинтересовалась Динка.
— Смотри сама, — он вынул из внутреннего кармана паспорт. — Фома ты неверующая…
На фотографии он был моложе и совершенно, невозможно, бешено красив. Ну не бывает таких фотографий! Динка вспомнила снимок из своего паспорта, вздрогнула. Да уж, кому-то и здесь везет.
Документ выдан, дата, фамилия. Фау! Она перечитала еще раз. Серьезно?
— Ло… как?
«Принц» усмехнулся.
— Логан, — сказал он. — Логан Игоревич Вайль.
— Ты американец, что ли?
— Почему? Вполне себе русский. С именем у меня особая история… А вообще я работаю в Британском обществе спасения китов и дельфинов.
Динка поперхнулась.
— Фау! Ты серьезно?
— Вполне.
— А эти… вчерашние? Они тоже китов спасают?
Логан усмехнулся.
— Скажем так, они мои — в некотором роде — коллеги.