— Общество сменило название, — сказал он с горькой усмешкой. — А заодно и цели.
Мы немного помолчали. И всё же я пытался не терять бодрости.
— Не расстраивайся, Грязнуля! Пусть делают что хотят. Мы не будем сидеть сложа лапы.
— А что мы можем сделать?
Я с жаром рассказал ему о назначенной на крыше угольного склада встрече чёрных кошек.
— Вместе мы сможем противостоять всем бедам! — заверил я его.
— Хорошо бы...
А когда Глория узнает новости, она тут же забудет Расмина, подумал я. Она глубоко раскается, будет умолять простить её. И я, конечно, прощу, но не сразу... минут через двенадцать...
Мой оптимизм передался Грязнуле.
— Ты прав, — сказал он бодрым голосом. — Хорошо, что ты меня отговорил. Я им не доставлю удовольствия, просто так расставшись с жизнью. Нет уж! Если я им не нравлюсь, пусть сами придут и поймают меня. Но вот увидишь, я дорого продам свою шкуру. Свою замечательную чёрную шкуру!
С этими словами мой новый друг спустился с крыльца Общества защиты людей от чёрных кошек и удалился в хорошем настроении. А я последовал за ним.
в которой чёрные кошки встречаются в условленном месте, не подозревая о том, что кто-то их предал
И вот вечером состоялась долгожданная встреча чёрных кошек острова. Явились почти все, кого я оповестил. На черепичной крыше трудно было сыскать свободное местечко. Собрались обитатели всех улиц и переулков, всех мостовых и пустырей. Поджарые и раскормленные, голодные и изнеженные, домашние и бездомные... Издали казалось, что по крыше рассыпаны изумруды, — так ярко светились в темноте кошачьи глаза.
Я пришёл одним из первых вместе с Куцым и, когда все собрались, поведал о том, что происходит.
— Итак, дорогие собратья, — закончил я, — наша шкура в опасности. Мы должны что-то придумать. Люди братства и их сподвижники хорошо организованы и решительно настроены. Если мы не начнём действовать, если не найдём способа им противостоять, — через пару месяцев нас всех уничтожат. Такие у них планы.
После меня слово взял Тимон, упитанный кот из северного пригорода.
— Мне кажется, ты преувеличиваешь, — сказал он. — Мало кто разделяет эти дурацкие суеверия. Люди, как правило, разумны, благородны и добры. Они любят своих кошек и заботятся о них.
— А демонстрации? Призывы? Поджоги? — возразил я. — И потом, они уже утопили столько кошек! Может, и сейчас, когда мы тут болтаем, их топят в том ужасном хамаме...
— Ну да, не спорю. Мы должны быть внимательны. Осторожность и ещё раз осторожность.
— Этого недостаточно! — закричал я вне себя.
— Извините, что прерываю, — робко вступил в беседу Мурмур, образованный домашний кот. — Я бы хотел задать очень важный вопрос.
— Мы тебя слушаем.
— Можно ли есть кукушек, которые живут в часах?
— А какое это имеет отношение к предмету нашего разговора? — спросил я в замешательстве.
— Никакого, — согласился Мурмур. — Но меня в последние годы всерьёз занимает этот вопрос. Вот если мне всё-таки удастся сцапать эту бессовестную кукушку, которая открывает и закрывает дверку, вылезает из часов и залезает обратно, кривляется и издевается надо мной, — смогу ли я её съесть? Да или нет? А вдруг она несъедобная? Тогда я рискую сломать о неё зубы. Может, я напрасно терзаюсь? С меня хватит того резинового утёнка в ванной, которого совершенно невозможно было прожевать!
— Послушай, приятель, — осадил я его, — сделай милость, забудь ненадолго о своей кукушке, которая высовывается из часов, кривляется и не знаю, что ещё там делает, — и постарайся сосредоточиться на нашей теме!
— Я постараюсь, — пообещал Мурмур.
- Разумеется, мы должны серьёзно и тщательно исследовать вопрос, — загнусавил Паштет, кот из бакалейной лавки, от которого за тридцать метров несло тресковой икрой. — Прежде всего надлежит собрать комитет из лучших чёрных кошек, который поручит созданным подкомитетам подробнейшим образом изучить ситуацию и внести обоснованные предложения в местный комитет, сформированный из представителей остальных комитетов, а тот, в свою очередь, представит свои выводы центральному комитету...
— Какие комитеты-подкомитеты?! Какие исследования?! — возмутился Куцый. — Ты в своём уме, Паштет? Мы не можем убивать на это время, когда нас самих убивают!
— Согласен! — послышался спасительный голос Буяна.
Буян был энергичным левоусым котом из западного пригорода. Усы у него росли только с одной стороны морды — поговаривали, что остальные повыдёргивала в припадке ревности кошечка по имени Лаура.
— Нельзя терять время, — гнул он свою линию. — Против организованной угрозы мы должны действовать молниеносно и решительно! А значит, нам нужен сильный, энергичный и умелый предводитель. — Буян остановился на секунду, чтобы передохнуть, и закончил: — В этом качестве я предлагаю себя.
— Согласен, — вступил Бродяга, старый боевой кот со сломанным хвостом и рваным правым ухом. — Буян прав: мы должны действовать молниеносно и не теряя ни секунды. И конечно же, нам нужен сильный, энергичный и умелый предводитель. Вот только с кандидатурой не могу согласиться. Не годится он в предводители — таково моё скромное, но всеми уважаемое мнение.
— Да? А кто же тогда годится? — вызывающе спросил левоусый.
— Я.
— Ты? В предводители?! Ну, дожили! Я сейчас захрюкаю! — рассмеялся Буян. — Да ты, приятель, увидишь жирную крысу — и у тебя уже душа в пятках! А я, я... я энергичен, хитёр и ловок. А ещё храбр и болтлив. Всем хорош! Поэтому я единогласно объявляю себя предводителем кампании по спасению чёрных кошек. Мы не испугаемся! Мы не отступим! Мы не сдадимся! Мы будем бороться — и мы победим!
— Эй, ты что-то сильно разогнался... Говоришь, у меня душа в пятках? Сам ты трус! Трус левоусый! — зарычал, разозлившись, Бродяга.
— Сейчас же возьми свои слова обратно! — с угрозой произнёс Буян.
— Сам пойди возьми... если сможешь! — поддразнил его Бродяга.
Слово за слово — ссора разгорелась всерьёз. Буян выгнул спину, Бродяга показал когти...
Я встал между ними, пытаясь их разнять:
— Придите в себя! Вы что, спятили?! Нас хотят извести, а вы отношения выясняете! Нашли время!
Забиякам пришлось остыть, и заседание продолжалось.
Я считаю, что мы должны покинуть остров, — взял слово Чуча, старый корабельный кот, который долгие годы путешествовал, а теперь вернулся на сушу, чтобы спокойно встретить старость.
— А куда же мы пойдём? — спросил Куцый.
— В Сиам, в Анкару, на острова с тысячами канареек... да куда глаза глядят! Предлагаю организовать массовую эвакуацию. Всеобщее бегство. Пора дать дёру, другими словами.