— Я жду его позже. Мне велели, чтобы вы прошли в дом. — Она опустила глаза и тихо добавила: — Но вы не должны проходить в дом. Вас там ждут.
— Это и вправду тревожная новость, — отозвался мистер Моррисон, по виду которого нельзя было сказать, что он встревожен. — Сколько их?
Марта покачала головой:
— Они не велели говорить.
— Их трое, — сказала миссис Эмет.
Люси хотела спросить, откуда ей это известно, но передумала. Что толку? Она взглянула на Марту:
— Мы посмотрим.
— Не надо, — сказала Марта. — Они не пощадят.
— Как и я, да и здесь мы тоже не в безопасности, — сказал мистер Моррисон. — Пойдемте, мисс Деррик. Миссис Эмет, позаботьтесь о сестре Люси.
Марта хотела задать ему вопрос, но вместо этого посмотрела усталыми глазами на Люси:
— Вы хоть знаете, что делаете?
— Отчасти.
Мистер Моррисон поднял брови и сделал Люси знак следовать за ним. Она видела его легкомысленным и обворожительным, милосердным и безрассудным, а также влюбленным. Но Люси поняла, что сейчас видит его настоящего. Она видела Джонаса Моррисона в своей стихии. Он выполнял задание, и его не останавливали трудности и опасности. Таким он был в действительности, и ей не терпелось увидеть его в деле.
Они вошли в дом, и при виде старого холла сердце Люси наполнилось печалью. Конечно, здесь все переменилось: на стенах висели новые картины и силуэты мистера Баклза и леди Харриет, — Люси не могла не отметить, что силуэта Марты не было. При отце на полу лежал изношенный персидский ковер, он исчез, а вместо него появился новый — кричащих оттенков синего и красного. Статую Карла II в углу сменила восточная ваза с яркими весенними цветами. Но несмотря на перемены, это был ее старый дом, ее старый холл, и воспоминания о тех днях обрушились на Люси тяжелой, но сладкой ношей. Волна ностальгии была приятна, но вскоре ее сменил гнев. Она, конечно, никогда не могла стать наследницей этого дома. Он должен был перейти к мистеру Баклзу — сделать с этим ничего было нельзя, — но столько другого у нее украдено! Это был дом ее счастливых дней, а теперь он превратился в источник ее несчастий.
Из гостиной вышли трое мужчин. Люси приняла их за солдат или чернорабочих, наряженных под приличных людей в брюки и пиджаки. Все как один широкоплечие, с сильными руками, массивной шеей и широким лицом, какие часто бывают у столь мускулистых мужчин.
Один вышел вперед:
— Джонас Моррисон, нам сказали, что ты будешь настолько глуп, что приедешь сюда. Я рад, что ты приехал, а то мы с парнями засиделись тут без дела. А теперь подними-ка руки вверх, чтобы я убедился, что ты ничего не выкинешь.
Люси шагнула назад, а мистер Моррисон поднял руки на уровень плеч, дружелюбно улыбаясь и показывая, что безоружен.
— Я не вооружен, — сказал он весело, будто собрался показать один из своих фокусов.
Так и было. Люси поняла это за секунду до того, как все случилось. А когда это произошло, события начали разворачиваться так молниеносно, что Люси не была уверена, что видит все собственными глазами, а тем более понимает то, что видит. Громила, который говорил до этого, быстро подошел к мистеру Моррисону с довольной ухмылкой, приготовив кулак к удару, который ему так и не удалось нанести. Хоть мистер Моррисон и показал, что в руках у него ничего нет, оказалось, это не так. В правой руке он держал дубинку, тяжелую и черную, около фунта длиной. Когда мужчина замахнулся, чтобы нанести удар, мистер Моррисон проворно сделал шаг в сторону и ударил нападавшего в висок, быстро, сильно, решительно. Громила упал как подкошенный.
Играючи мистер Моррисон перебросил дубинку в левую руку, и теперь в правой руке, словно из воздуха, как и дубинка до этого, появился кусок мела. Найдя свободное место на полу, он быстро набросал несколько символов — два пересекающихся треугольника внутри квадрата, помещенного в круг, — и что-то прошептал. Это заняло не больше нескольких секунд. Он бросил мел, и в руках у него оказалось теперь две дубинки. Он был готов отразить нападение двух других верзил.
Один рванулся вперед, и Моррисон нанес ему удары по виску с обеих сторон одновременно. Мужчина зашатался и рухнул. Оставшийся вытащил из карманов два пистолета и держал их в обеих руках.
— Я не подпущу тебя близко, — сказал он.
Моррисон опустил дубинку и взял Люси за руку. Кожа была прохладной и сухой, как будто усилия ничего ему не стоили. Она чувствовала, как бьется его пульс: он был спокойным и ровным.
— Вижу, мы вас огорчили, — сказал мистер Моррисон. — Нам пора. — Он двинулся к двери, таща Люси за собой.
— Вы никуда не пойдете, — сказал верзила. — Не двигайтесь.
— Вы же не станете стрелять. Можете попасть в леди, — сказал мистер Моррисон, продолжая двигаться.
— Если не остановитесь, я выстрелю в леди, — сказал мужчина, медленно приближаясь, явно не желая уменьшать расстояние между ними.
Моррисон остановился, и то же сделал нападавший.
Моррисон улыбнулся и посмотрел вниз. Громила стоял на символе, который был нарисован на полу.
— Ой, бедняга, — сказал Моррисон, — тебе не повезло.
— Что ты имеешь в виду? — спросил тот, и было видно, что ему не по себе. Из носа у него струйкой потекла кровь, глаза так налились кровью, что стали совсем красными. — Что ты имеешь в виду? — снова спросил он, и на этот раз кровь потекла из уголка его рта. Потом он рухнул на пол.
Мистер Моррисон отпустил руку Люси и пошел проверить остальных. Он пощупал пульс на шее и приподнял веки:
— У нас есть два часа как минимум.
Вошла Марта и пронзительно вскрикнула. Миссис Эмет взяла ее за руку, чтобы успокоить.
— Прошу прощения за этих мужчин, — сказал мистер Моррисон. — Оставим их на попечение вашего мужа, хорошо? У нас с вашей сестрой есть одно дело.
— Но они могут здесь умереть, — сказала Марта.
— Не беспокойтесь, — сказала миссис Эмет. — Этих двоих повесят до конца года, а светловолосый захлебнется собственной блевотиной. Он, знаете ли, слишком много пьет.
Марта зажала рот рукой.
— Что, собственно, происходит? — спросила она. Голос у нее был глухой и безразличный. — Зачем пришли эти люди? Люси, я не понимаю. Я ничего не понимаю, и мне страшно.
Люси взяла сестру за руку:
— Марта, ты должна мне верить. Верить, что я делаю то, что должна, и что это правильно. Скажи, старые книги отца все еще в библиотеке?
— Да, конечно. — Марта отвела глаза от распростертых на полу мужчин. — Там книги отца и мистера Баклза тоже.
— Можно мы на них взглянем?
Марта кивнула:
— Можно, я думаю. Я, по правде сказать, не знаю.
Марта была готова вот-вот упасть в обморок, и Люси сжала обе ее руки: