— Из-за него тоже.
— Хорошо, я не буду спрашивать тебя о твоем скелете в шкафу, но о том, что ты узнала об этих двух женщинах, ты можешь мне рассказать?
Я пожала плечами.
— Если ты этого хочешь… Я думаю, Людмила была уверена, что убила свою мать. Уморила голодом парализованную женщину, которая не хотела для дочери неприятностей и молчала об этом. Ольга переживала из-за того, что ей пришлось убить своего неродившегося ребенка.
— Подожди, подожди, — поднял руку Олег. Не знаю, чего он ожидал, но услышанное его явно разочаровало. — Ты хочешь сказать, что они погибли из-за… Хорошо, допустим, угрызения совести из-за смерти матери — это объяснимо, но аборт… чушь, миллионы женщин…
— Ты не понял, — вздохнула я, хотя непонимания ожидала и была к нему готова. — Неважно, миллион или два, важно, как ты сам к этому относишься. Он пришел, чтобы напомнить…
— Кто он? — перебил Олег. — Эй, очнись. Кто пришел? Азазель? Дух пустыни? Только мистики мне и не хватало. Послушай, послушай меня… черт. Ты-то кого убила, а? Котенка дверью прихлопнула или сбила собаку на дороге? Вовремя не полила цветок, и он завял? Точно, цветок. Над собакой или котом ты бы до сих пор рыдала. Значит, цветок загубила. Или разбила чью-то чашку.
— По-твоему, то, что ты сейчас говоришь, смешно? — поморщилась я.
— Расскажи мне о своей страшной тайне. Ну… — потребовал он, а я вдруг разозлилась и сказала:
— Двадцать лет назад из-за меня погиб человек. Девочка. Утонула в пруду. Я ее терпеть не могла. Она постоянно меня дразнила, смеялась… Кажется, я ее ненавидела. И сделала так, что… баллон, на котором мы катались, перевернулся и ударил ее по голове. И никто не заметил, как она ушла под воду.
— Двадцать лет назад? — протянул Олег. — Сколько лет тебе тогда было? Два, три?
— Пять. И я убила человека. Этого на моем лице не написано? Извини, мне надо идти.
— Подожди, — схватил он меня за руку. — Сядь. Пожалуйста. Если честно, я занялся этим делом… просто ты мне понравилась, и я хотел… короче, ты понимаешь. Я хотел, чтобы в твою голову не лезла всякая чепуха и ты бы жила спокойно. А теперь я вижу, что все не так просто. Этот тип… этот Азазель, черт бы его побрал. Он очень умело манипулирует людьми, он… он настоящий убийца. И я его найду. Слышишь? А ты мне поможешь. Потому что этот гад…
— Успокойся, — попросила я. — Хочешь провести расследование, пожалуйста. В конце концов, это твоя работа. Но… очень жаль, что ты не понял главного…
Я поспешно поднялась и пошла к двери. Слава богу, он остался сидеть за столом. Не знаю, что еще мы могли сказать друг другу.
* * *
Я шла по улице и против воли возвращалась к словам Олега. При мысли, что мы расстались с ним навсегда, мне было немного грустно, но оттого, что он рядом, становилось только хуже. Я не знала, что будет со мной завтра, зато я знала, что заслуживаю кары. Но казалось слишком несправедливым, что расплачиваться придется в тот миг, когда долгожданное счастье наконец улыбнулось мне. Одной проще. Просто уйти, пока его присутствие не стало необходимым, как воздух.
Не успела я войти в квартиру, как зазвонил телефон.
— Ульяна, — голос Олега звучал решительно, и я пожалела, что сняла трубку. — Я вот что подумал. Откуда этот тип мог узнать о том, что произошло двадцать лет назад? Ты кому-нибудь об этом рассказывала?
— Нет. Ты ничего не понял, — вздохнула я. — Азазель существует. Назови его больной совестью. Что изменится?
— И ты уверена, что гибель девушек — несчастный случай? То есть никто их не убивал? А вот я теперь в этом очень сомневаюсь. И хочу, чтобы ты была осторожна. На самом деле я хочу… быть рядом, потому что боюсь, что этот гад появится…
— Успокойся. Даже если он появится, на него вряд ли наденешь наручники.
— Прекрати немедленно. Что за чушь ты вбила себе в голову? Этот парень из плоти и крови. И он убийца. Черт знает, что ему надо, но он убийца.
— Хорошо, — не желая продолжать разговор, ответила я. — Если он напомнит о себе, я позвоню. — И повесила трубку.
Я вошла в свой импровизированный кабинет и включила компьютер. Проверила почтовый ящик, писем не было, и это вдруг меня огорчило. Хотя я понимала, что уже задала свой вопрос и мне ответили, но все же… трудно объяснить, чего я хотела. Возможно, просто сказать, что я поняла…
Машинально я набрала слово «Азазель», долго смотрела на экран. Затем напечатала: «Я на тебя смотрю. Я тебя вижу» — и щелкнула мышью. «Одно совпадение» выдал компьютер. Я вновь щелкнула мышью, экран потемнел, а из динамика полилась странная музыка. От неожиданности у меня перехватило дыхание. Я смотрела на экран, на котором медленно проступали силуэты волков. Волчья стая в заснеженной степи выла, задрав морды к звездному небу. Так это была не музыка, а волчий вой. Я перевела дыхание, следя за экраном. Сайт экстрасенса Владимира Горбовского.
Сайт, в общем-то, оказался вполне обычным. Советы экстрасенса на все случаи жизни, затем что-то вроде психологического практикума. Два занятия бесплатно, желающие продолжить должны заплатить. Занятия показались мне довольно интересными, но продолжить вряд ли бы захотелось. Я нашла в тексте интересующую меня фразу. Здесь она не звучала зловеще, скорее просто являлась напоминанием, что наши поступки не случайны и выстраиваются в логические цепочки, и за каждый свой поступок мы несем ответственность, и не только моральную. Говоря попросту, за них придется расплачиваться. «Помните, бог, абсолют, назовите его как угодно, взирает на нас. Я на тебя смотрю. Я тебя вижу. Мы должны постоянно помнить, что есть высший судья». Я на всякий случай просмотрела текст еще раз, но Азазель здесь ни разу не упоминался. Далее шло приглашение принять участие в семинаре, а также сообщение о наборе в платную группу. Желающим записаться в группы необходимо позвонить по телефону. Код моего города, а ниже приписка: «Магический салон „Азазель“, ул. Новомосковская, д. 16». Это совсем рядом, три троллейбусные остановки. Что это, совпадение? Или в этом есть какой-то смысл? Закодированное послание? Я знала, что в том состоянии, в котором я нахожусь, все происходящее видится под иным углом, и боялась доверять своим чувствам. Но теперь я также знала, что ничего случайного в моей жизни нет. Мои сны, одиночество, внезапное беспокойство, отчаяние — это все следствие, та самая логическая цепочка, о которой пишет здесь Горбовский. Я записала номер и побрела в прихожую, где у меня стоял телефон. В салон я дозвонилась сразу.