После всех этих лет засилья поп-музыки Стэффорд Най наслаждался, не веря своим ушам: никаких надсадных, хриплых криков, голоса поставлены мастерами вокального искусства, которые не разрешали напрягать связки и фальшивить. Может быть, эти юноши и были новыми героями нового мира, но то, что они пели, было далеко не ново. Эту музыку он слышал раньше. Это была аранжировка разных вагнеровских мелодий. Здесь, должно быть, где-то был спрятан оркестр, наверное в галерее под потолком.
Бравые парни поменяли строй, образовав коридор для кого-то, кто должен был сейчас войти. На этот раз ждали появления не старой императрицы. Она сидела на своем возвышении и тоже ждала.
Внезапно музыка сменилась, и зазвучала мелодия, которую Стэффорд Най уже знал наизусть: мелодия Юного Зигфрида, зов его рожка, поющий о юности и торжестве, о господстве над новым миром, который пришел завоевать Юный Зигфрид. В дверях возник один из прекраснейших юношей, которых когда-либо видел Стэффорд Най. Золотоволосый, синеглазый, идеально сложенный, он появился как по мановению волшебной палочки, словно вышел из сказочного мира легенд. Мифы, герои, воскресение из мертвых, возрождение из пепла – все тут же пришло на ум при виде его красоты, его силы, его неслыханной самоуверенности и надменности.
Промаршировав меж рядов своего караула, он остановился перед чудовищной женщиной, громоздящейся на своем троне, опустился на одно колено, поднес к губам ее руку и, поднявшись на ноги, выкинул вверх руку в салюте и прокричал то, что уже здесь звучало: «Хайль!» Его немецкий был не совсем четким, но Стэффорду Наю показалось, что он расслышал слова: «Хайль великой матери!»
Затем прекрасный юный герой посмотрел по сторонам. Взгляд упал на Ренату, в нем мелькнуло узнавание, впрочем безразличное, но, перейдя на Стэффорда Ная, взгляд стал заинтересованным и оценивающим. Осторожно, подумал Стэффорд Най, внимание! Пришло время сыграть свою роль, ту, которая ему предназначена. Только вот, черт возьми, что же это за роль? Что он здесь делает? Что, как предполагается, должны делать здесь он и эта девица? С какой целью они сюда приехали?
Герой заговорил.
– Итак, – изрек он, – у нас гости! – И добавил, улыбаясь с самонадеянностью юноши, сознающего свое полное превосходство над всеми остальными людьми в мире: – Добро пожаловать, гости, добро пожаловать!
Где-то в глубине замка прозвучали удары большого колокола. В них не было похоронной торжественности, слышался лишь сигнал, призывавший, словно в монастыре, к выполнению какого-то священного обряда.
– Пора спать, – произнесла старуха Шарлотта. – Спать. Встретимся завтра утром в одиннадцать часов. – Она посмотрела на Ренату и сэра Стэффорда Ная: – Вас проводят в ваши комнаты. Надеюсь, вы хорошо выспитесь.
Королева распустила собрание.
Стэффорд Най увидел, как рука Ренаты взмыла вверх в фашистском приветствии, но адресовано оно было не Шарлотте, а золотоволосому юноше. Она вроде бы сказала: «Хайль Франц-Иосиф!» Он повторил ее жест и тоже сказал: «Хайль!»
Шарлотта обратилась к ним:
– Не хотите ли с утра прокатиться верхом в лес?
– Больше всего на свете, – восхитился Стэффорд Най.
– А ты, дитя мое?
– Да, я тоже.
– Очень хорошо, это будет устроено. Доброй ночи вам обоим. Я рада, что вы приехали. Франц-Иосиф, дай мне руку. Мы пойдем в китайский будуар. Нам предстоит многое обсудить, а тебе ведь завтра нужно рано выезжать.
Слуги проводили Ренату и Стэффорда Ная в их комнаты. На пороге Най немного замешкался: может, перемолвиться хоть парой слов? Он решил этого не делать. В стенах этого замка следует вести себя осторожно. Кто его знает, а вдруг здесь все комнаты утыканы микрофонами.
Рано или поздно, однако же, ему придется задать вопросы. Некоторые вещи вызывали у него новые и зловещие предчувствия. Его куда-то заманивали, завлекали, но куда? И кто?
Обстановка спальни была красивой, но гнетущей. Богатые драпировки из шелка и бархата, некоторые из них старинные, источали слабый запах тления, заглушаемый пряным ароматом духов. Он подумал: интересно, часто ли Рената гостила здесь раньше?
На следующее утро, позавтракав в маленькой столовой внизу, Стэффорд Най встретился с Ренатой. Лошади ждали у порога.
Оба они захватили с собой одежду для верховой езды: по-видимому, Рената должным образом подумала обо всем, что могло им понадобиться.
Они сели на лошадей и поехали по аллее. Перебросившись парой слов с грумом, Рената сказала:
– Он спросил, нужно ли нас сопровождать, но я отказалась. Мне довольно хорошо знакомы здешние тропинки.
– Понятно. Вы здесь уже бывали?
– Последние годы не так уж часто, а вот в детстве я знала эти места наизусть.
Он кинул на нее внимательный взгляд, она не ответила. Их лошади шли рядом, и он смотрел на ее профиль – тонкий, с орлиным изгибом нос, гордо поднятая голова на стройной шее. «А она прекрасная наездница», – мысленно констатировал он.
И все же этим утром он испытывал какое-то странное беспокойство и не мог понять почему…
В памяти всплыл зал ожидания в аэропорту. Женщина, подошедшая к нему, стакан пива на столе, риск, на который он пошел. Отчего теперь, когда все это уже позади, он испытывает тревогу?
Галопом они проскакали по аллее меж деревьев. Прекрасное поместье, прекрасные леса. Вдали он увидел рогатых животных. Рай для охотника, рай для старинного образа жизни, рай, в котором живет – кто это был? – змей? Как в начале мира, змей в райском саду. Он натянул поводья, лошади перешли на шаг. Они с Ренатой были одни: ни микрофонов, ни стен с чуткими ушами. Самое время задавать вопросы.
– Кто она? – требовательно спросил он. – Что она собой представляет?
– Ответ настолько прост, что трудно поверить.
– Итак?
– Нефть. Уголь. Золотые копи в Южной Африке. Оружейное производство в Швеции. Урановые залежи на севере. Ядерные исследования, громадные залежи кобальта. Это все она.
– А почему же я раньше о ней ничего не слышал?
– Она не хочет, чтобы о ней знали.
– Разве можно сохранить такое в тайне?
– Запросто, если иметь достаточно меди, нефти, ядерного топлива, оружия и всего остального. С помощью денег можно сделать себе рекламу, но также и хранить тайны.