Копье солдата несколько раз вонзилось в груду сухой травы, стукаясь о доски.
— А это кто с тобой? — От стража тянуло зеленым луком и жареной говядиной. Тяжелый запах, забивающий ноздри Сагюнаро жирной пленкой. Человек двигался легко и быстро, но одержимому он упорно представлялся слабой, неповоротливой добычей. Хотя мысли об охоте сейчас были совершенно не к месту.
— Мне бы в храм попасть, — просительно заблеял маг, слезая с повозки, и потянул за собой Сагюнаро, — сынок у меня заболел. Духа какого-то увидел и зрение потерял.
— Откуда пришли?
— Из самого Хэно.
— Приехал дед, — усмехнулся второй голос — молодой и наглый. Дыхание этого человека было наполнено несвежей вязкостью, которая возникает от голода. — Топай назад в свой Хэно. Храм закрыт.
— Как же назад?! — взмолился «старик». — Мы неделю сюда добирались, еле дошли. Куда ж теперь обратно?
Он продолжал причитать, так жалобно расписывая свою тяжелую долю и болезнь сына, что первый солдат не выдержал и тихо сказал своему голодному напарнику:
— Ладно, пусть идут. Что может быть опасного в нищем старике и слепом юнце?
— Эй, парень, — окликнул его второй страж, — повязку сними.
— Давай, сынок, делай, что тебе говорят, — маг подтолкнул Сагюнаро.
Тот, помедлив, поднял руки, развязал узел на затылке и повернул лицо к людям.
— Да-а, — многозначительно произнес первый солдат после продолжительного молчания. — Не повезло тебе, приятель. Ладно, идите. И ты, на телеге, проезжай, не задерживай.
Отъехав от ворот, повеселевший возница вновь предложил подвезти попутчиков, но маг вежливо отказался, попросив лишь показать, в какой стороне находится храм. Парень махнул рукой, хлестнул вола и покатил прямо — по широкой улице, мощенной камнями.
Телега проскрипела мимо, Икиру проводил ее тяжелым взглядом, вновь уцепился за руку Сагюнаро и поплелся в сторону святилища.
Некоторое время они шли молча.
Встречные горожане мельком поглядывали на жалких крестьян и дальше спешили по своим делам. Никому не было дела до старика, с восхищением смотрящего на добротные дома за крепкими заборами, жадно принюхивающегося к запахам жареной рыбы из чайной и спешащего уступить дорогу всем, кто попадался ему по пути.
— Что теперь? — тихо спросил Сагюнаро, когда они отошли на достаточное расстояние от ворот.
— Все то же самое. — Маг наклонился, поднял несколько камней и принялся перекатывать их в ладони. — Ты молчишь, слушаешь и убиваешь по моему приказу.
Сухое постукивание в его ладони звучало угрожающе.
— Руам собирался всего лишь посмотреть.
— Ты слишком разговорчив для шиисана, — ответил Икиру, — и слишком любопытен. Надеюсь, это скоро пройдет.
Сагюнаро замолчал, чтобы не вызывать новых подозрений.
Храм в глубине дикого сада, растущего у подножия невысокого холма, был больше того, что они разорили в Хэно. Перед воротами стоял колодец для омовения. Чистая вода журчала и переливалась по камням, падая в широкую чашу. В ней плавал ковш, чтобы паломники могли смыть грязь с лица и рук, прежде чем войти в священное место.
Проигнорировав его, маг подошел к воротам, бросил камни на землю, произнося заклинание, а затем стукнул палкой по низкому забору.
Сагюнаро ощутил, как вокруг одноэтажного дома замерцал невидимый купол, ограждающий здание от проникновения духов с обеих сторон. Все то же самое было проделано в Хэно. Как он и думал, выходцы из Румунга не собирались отступать от прежнего плана.
— Эй, старик, — окликнул мага требовательный голос, и из-за угла появился солдат, вооруженный копьем. — Ты что там делаешь? Храм закрыт.
Икиру, не оборачиваясь, небрежно махнул рукой, земля под ногами человека лопнула, из черной дыры вылетела песчаная змея, обвилась вокруг шеи жертвы и с хрустом сломала позвонки.
Под каменными воротами маг прошел первым и, постукивая палкой по дорожке, направился к главному входу.
Сагюнаро ощутил дуновение теплого ветра, наполненного ароматом горящих трав — где-то неподалеку стоял чан для окуривания, огромная закрытая чаша, в которой постоянно тлели угли. Из круглых отверстий в ее крышке струился дым, им можно было дышать, чтобы прогнать болезни, вызванные злыми духами, а также «омывать» больные части тела.
Из-за деревьев послышались гулкие удары колокола. Сагюнаро насчитал шесть. Каждый из них изгонял ровно один человеческий порок — злость, глупость, жадность, легкомыслие, нерешительность и алчность.
На Сагюнаро вновь накатили ненужные воспоминания. На этот раз голос отца, о котором он вообще запретил себе думать.
— Каждый раз, когда бы я ни заснул, в нашем храме начинает бить колокол. Не важно, ночью, днем или утром, — говорил он как-то, смеясь. — Подозреваю, это делается специально, чтобы застать врасплох мои пороки, спящие вместе со мной. Но, знаешь, только огромным усилием воли мне удается обуздать гнев и желание разогнать всех заклинателей, будящих меня после долгой работы.
Сагюнаро невольно улыбнулся, вспоминая. Икиру мельком взглянул на него и принял эту улыбку за предвкушение убийства. Сказал поощрительно:
— Уже скоро. Сколько их там?
— Четверо, — ответил одержимый, ощущая присутствие людей. Все они были вместе. Недалеко.
Незваные гости поднялись по трем ступеням и вошли в храм.
— Туда. — Сагюнаро показал на узкий коридор, наполненный свежим воздухом, к которому примешивался запах еды и свежезаваренного чая.
Посетители появились в небольшом светлом зале как раз во время обеда.
— Приятного аппетита, — вежливо произнес маг, почтительно кланяясь. — Простите, что помешал вашей трапезе.
Заклинателей действительно было четверо. Молодая женщина. Совсем юная девушка, не старше Нары. Старик. Мужчина средних лет. Они сидели за низким квадратным столиком и с удивлением повернулись к неожиданному визитеру.
— Вы кто такой, почтенный? — вежливо, но холодно спросил мужчина. — И что вам нужно?
— Сынок у меня болеет… — прежние просительные интонации старика-крестьянина сейчас зазвучали фальшиво. — Думал, великие заклинатели, которым подчиняются все духи Аканэ, смогут его вылечить.
— Охрана пропустила тебя? — в приятном, мягком голосе женщины зазвучало недоумение и легкое недоверие.
— Я очень просил. Они не смогли отказать, — маг улыбнулся.
Девушка быстро поднялась. Высокая, судя по шагам и движениям — легкая, тонкая, стремительная и решительная.
— Я посмотрю, что с вашим сыном. — Она подошла к Сагюнаро, прохладные пальцы, пахнущие маринованными сливами, коснулись его лица, приподнимая повязку. — Кто напал на тебя?
— Шиисан, — ответил он, когда девушка увидела его слепые глаза.